Книга Охотник, страница 20 – Камли Брайт

В ответ змея ринулась в атаку. Она наполовину сползла с постели, стремясь дотянуться до врага, кидалась на него справа и слева, пока не загнала в угол. Найл готов был поклясться, что пасть ползучей твари расплылась в чисто человеческой улыбке.

Бросок! Шарахнувшийся назад Посланник прошел сквозь стену и упал груду грязного белья. По комнате передвигались два высоких голубых кокона — и в результате их деятельности белье оказалось запихнуто в плетеные корзины.

Найл поднялся на ноги, задумчиво посмотрел на стену, отделяющую его от комнаты брата. Наверное, он мог пройти сквозь нее еще раз… Но не ждала ли там засада? К тому же, все увиденное требует осмысления. К схватке с непонятно откуда взявшейся змеей он был не готов.

Правитель прошёл в свою комнату, остановился, созерцая свое тело, но не зная, как с ним поступать. Потом наклонился, положил руки на грудь…

Внезапно он ощутил острый приступ удушья, сделал глубокий вдох, закашлялся, сел в постели. На мгновение изумился странной тишине — но тут в груди гулко ударило сердце, раз, и еще раз, и часто-часто забилось, словно не в силах прийти в норму, после долгой пробежки.

— Ты жив, Посланник Богини, — с облегчением вздохнул Дравиг.

— Да, — Найл упреждающе вскинул руку, удерживая паука, а сам все не мог отдышаться, чтобы продолжить разговор.

Хранители мертвых, не дожидаясь разрешения, удалились, причем ушли через окно, ловко пробежавшись по стене до земли.

— Там какая-то змея, Дравиг! — наконец-то выдохнул правитель.

— Очень может быть, Посланник, — согласился паук. — Вы впервые оказались на одном уровне. Обычный здоровый организм настолько могуч для обитателей сумеречного мира, что совершенно не замечает их существования. Сегодня ты был равен паразиту, вселившемуся в твоего брата, и смог увидеть его таким, каков он есть. Но этом и заключается главная опасность очищения. Энергетическую оболочку, не подкрепленную материальным телом, обитатели этого мира способны атаковать, и довольно успешно. Все-таки, это их мир, и в нем они ориентируются значительно лучше людей.

— Но как же Вайг? — удивился правитель. — Ведь он «материален»! Почему тогда змее удается так успешно умерщвлять его!

— Она получает поддержку извне, — напомнил Дравиг. — И к тому же, в его кровь попала некая основа, которая накапливает и удерживает в себе то паразитическое излучение, которым его отравляют.

— А что будет, если я убью змею?

— Скорее всего, твой брат выздоровеет, — ответил смертоносец.

— Тогда я хочу пройти обряд очищения еще раз. Немедленно.

— Нельзя, — паук выстрелил импульсом отрицания. — Этот обряд разрушает связи души и тела. Если совершать его чаще раза в два дня, то можно лишиться рассудка.

— Но я отправлюсь туда еще всего только один раз! И больше не буду делать этого никогда. Клянусь!

— Нельзя, — повторно отказал Дравиг. — Я помогу тебе, но не раньше, чем через день. А ты обязан несколько раз плотно поесть и хорошенько подвигать своим телом.

Чтобы не продолжать спор, седой паук вышел из комнаты.

Правитель прошелся из угла в угол, припоминая, что он успел увидеть за время короткого путешествия в сумеречном мире. Прозрачные двери, движущиеся изумрудные и голубые коконы, черная змея с зубастой пастью. Судя по тому, как она удушает Вайга, это удав. А пасть — как у тигра. Странное существо. А может, все это всего лишь видение? Галлюцинации задыхающегося мозга, возникшие от кислородного голодания? Вон сколько времени он не мог отдышаться, когда пришел в себя!

Найл прихватил из стоящей на столе вазы яблоко и, откусывая на ходу большие куски, пробежался до комнаты больного, распахнул дверь и вздрогнул, увидев там, где только что находился изумрудный кокон, сгорбившуюся Дону.

— Ну, как он?

— Только что пытался прийти в себя, — облизнула губы девушка, — но потом опять затих.

— Как это происходило? Только прошу тебя, Дона, расскажи поподробнее.

— Так рассказывать-то нечего… Несколько минут назад он вдруг начал шевелить рукой… Левой… Качнул головой из стороны в сторону. Потом открыл глаза. Потом закрыл их и снова затих.

— А ты ничего не чувствовала? Здесь ничего странного не происходило?

— Да нет, ничего… Разве только шорохи какие-то… Во-он там, у стены. Она указала туда, где несколько минут назад Найл сражался со змеей. Точнее — спасался от змеи. Ползучая тварь, стремясь дотянуться до него, почти полностью сползла с кровати, ослабила хватку… И Вайг смог пошевелиться и открыть глаза? Или это совпадение?

Посланник Богини положил руку на грудь брату. Где-то здесь, помнится, и должна находиться голова чудовища. Возможно, сейчас своею рукой он протыкает ее насквозь… И ничего не происходит. А минуту назад он спасался от нее бегством. Так было это бредом или истиной? Возможно вообще подобное, или нет? Знаний, вложенных ему в память Белой Башней, для ответа на вопрос явно не хватало. Видимо, настала пора задать Стигмастеру несколько вопросов.

Напоследок Найл заглянул в соседнюю комнату. Здесь стояло несколько больших грубо сколоченных ящиков, но ни белья, ни корзин, ни голубых коконов не имелось.

— Вы что-то ищете, мой господин? — послышался за спиной голос старшей служанки.

— Да, Джарита, — кивнул Найл. — Тебя. Я хотел бы получить плотный обед. Мне нужно прогуляться вечером до Белой Башни, а это наверняка займет много времени.

* * *

Найл находился в низком коридоре, сложенном из крупных, тяжелых, поросших мхом валунов.

Впереди, у самой стены, лежал человеческий череп, размозженная берцовая кость и несколько сломанных ребер. Вдалеке послышался низкий угрюмый рев.

— Хорошее начало, — пробормотал Посланник Богини, оглядываясь в поисках оружия.

Ничего.

Издалека послышался тяжелый топот, на стене промелькнула тень, и вот в конце коридора появилось чудовище.

Найл с облегчением вздохнул: это был всего лишь человек. Правда, с ростом в полтора раза выше обычного, и с крупной бычьей головой, увенчанной длинными толстыми рогами, но все равно — всего лишь человек. Не имеющий парализующей воли, ни ядовитых шипов, не способный плеваться ядом или набрасывать липкую сеть. Чудовище кинулось вперед, низко наклонив голову и широко расставив мускулистые руки, чтобы не дать своей жертве убежать.

Найл терпеливо дождался, пока до столкновения не осталось всего лишь пару шагов, резко присел и со всей силы ударил противника большим пальцем в глаз. Минотавр взревел нечеловеческим голосом, отчего стены рассыпались в пыль, вскинул руки к лицу и затряс головой. Рога отвалились и откатились в стороны, густая рыжая шерсть поседела и превратилась в лабораторный халат, морда втянулась и опала вниз длинной окладистой бородой.

— Как это было жестоко, Найл, — покачал головою Стигмастер. — Какие загадки загадываешь, Стииг, такие и ответы получаешь, — правитель рефлекторно попытался стряхнуть с большого пальца несуществующую кровь. — Это был Минотавр в знаменитом Критском Лабиринте. Правильно?