Книга Охотник, страница 5 – Камли Брайт

— Это как?

— На «выволочку».

— На что? — не понял правитель.

— На выволочку. Сейчас, покажу. — Рулевой зажал весло под мышкой, свободной рукой достав из-за пазухи замотанную тонкой кожаной жилкой раковину. — Вот, раскручивай.

Посланник размотал жилку, раскрыл раковину. Внутри лежала маленькая желтенькая пластинка с непропорционально большим крючком на конце.

— Осторожней, не уколись, — предупредил Везав. — Вот это и есть выволочка. Петлю, что на конце ремешка, надеваешь на руку, а медную «рыбку» кидаешь за борт. Она позади корабля волочится, всякие окуни-сардины думают, что это малек и глотают. А ты их выволакиваешь, потом на привале жаришь и ешь. Или в углях запекаешь. Или солишь. Или коптишь…

Судя по количеству перечисленных кушаний, моряк наверняка хотел есть. Найла же заинтересовала возможность добывать пищу практически без труда — в пустыне-то пока собьешь черную муху или отловишь какую-нибудь уховертку, все ноги собьешь. Правитель нашел петлю на конце жилы, вдел в нее ладонь, а потом выбросил медяшку за корму. Секунд десять она проваливалась куда-то вниз, в глубину, а затем отстала и поволочилась в кильватере, натянув ремень. Найл подождал несколько минут. Ничего не происходило.

— Ну и что дальше? — повернулся он к рулевому.

— Дальше нужно ждать, — охотно сообщил тот.

— Море ведь рыбой не усыпано. Пока «рыбка» охотницу на себя найдет, может и день пройти. А то и два. У меня еще выволочка медная, блестящая, — с гордостью добавил он, — на такую рыба охотно кидается. А вот на «пучок» по несколько дней поклевок не бывает.

— И чего делать с нею, если не ловится никто?

— Можно к «удочке» привязать. Вон, сколько выступов над бортом. К любому привязывай, и все. Раз в пару часов проверишь, попался кто или нет, и ладно. А можно «поиграть».

— И что значит «поиграть»?

— Подтягиваешь к себе, отпускаешь. Слабину даешь, или рывком к себе подтягиваешь. «Рыбка» тогда или глубже ныряет, или к самой поверхности всплывает. Замедляется, или убегать начинает. Ну, как самый обыкновенный живой малек, в общем.

— Интересно…

Поскольку объяснения сопровождались в сознании моряка достаточно яркими образами, Посланник Богини быстро все понял. Он подмотал к себе несколько метров жилы, отпустил. Когда она натянулась, несколько раз дернул к себе, опять отпустил. Дернул. В тот же миг рука ощутила резкий рывок, словно кто-то захотел выбросить правителя за борт, а потом по жиле последовали сильные упругие толчки, какие ощущаются на копье, вошедшем в тело насекомого, но не убившем его.

— Попал! — оглянулся Найл на рулевого. Да выводи, выводи же его, бестолочь! — закричал тот. Везаву страстно захотелось оттолкнуть в сторону неумелого пассажира и самому вывести крупную — ишь, как ремень натянула, — рыбу. Увы, бросить рулевое весло он не мог. — Жилу подтягивай! К себе!

Посланник начал потихоньку перебирать ремешок, вытягивая его на палубу — но неведомый противник там, в глубине, не дремал, метясь из стороны в сторону и время от времени давая сильные рывки. В такие моменты ремень начинал скользить в ладонях, разрывая кожу.

— Эй, кто-нибудь, багор! — во всю глотку заорал Везав. — Багор на мостик!

Вода позади корабля вспенилась, из нее на несколько метров в воздух вырвалось стремительное серебристое тело. Рыба, размером с ногу взрослого человека, мотала головой, стремясь избавиться от попавшего в пасть крючка. От нее к рукам Найла тянулась тонкая коричневая нить. Посланник Богини, воспользовавшись случаем, рванул жилу, направляя добычу к себе, и выиграл еще несколько метров.

— Не выдержит, — прошептал рулевой. — Ремень порвется.

— Что случилось? — заскочили наверх двое моряков.

Один держал в руках длинное древко, конец которого украшала двойная пика: одно острие смотрит вперед, второе загнуто крюком.

— Этот… Посланник Богини… Кажется, он поймал тунца.

— Уйдет, — тут же вынесли приговор моряки. Но в этот момент рыба совершила еще один прыжок, и оба хором заорали: — Слабину вытягивай! Упустишь!

Правитель выиграл было у добычи еще несколько метров, но тут последовал резкий рывок, и ремень быстро заскользил в руках, мгновенно ставших скользкими от проступившей на стертых ладонях крови.

— Сюда его не вытянуть! — моряк ударил Посланник Богини кулаком в плечо. — Высоко. Нужно вниз выводить, к борту! Везав, поверни к ветру, он на палубу спустится.

Рулевой, презрев возможный гнев надсмотрщицы, навалился на весло, поворачивая судно. Теперь ремень уходил уже не назад, за корму, а влево, за борт. Найл, удерживая снасть в натянутом состоянии, сбежал по ступенькам вниз, промчался по скамье гребцов и лег грудью на борт, наматывая ремень на руку.

— Давай, давай!

Заинтересовавшиеся суетой молодые смертоносцы приблизились к месту — поглощенные азартным зрелищем моряки не обратили на них внимания, пиная и подталкивая наравне с людьми. Будь на их месте восьмилапые постарше, невоспитанные двуногие уже получили бы немало волевых ударов и парализующих укусов, но паучки знали, что «жалких двуногих следует считать равными», общепринятые правила поведения не успели усвоить достаточно твердо, а потому тычки локтями и плечами сносили безропотно. Тунец совершил еще один прыжок, вызвав крики изумления и восхищения, и рванул жилу. На этот раз закричал один Найл — от боли. Внезапно правитель ощутил облегчение и наплыв сил. Это юные пауки, такие же охотники от рождения, проявили солидарность и подпитали его своей энергией.

Посланник послал им импульс благодарности и принялся опять методично подматывать кожаный шнур. Паучки подобрались ближе и ударили по воде парализующей волей. Хотя морская толща и ослабила воздействие основного оружия восьмилапых, но сопротивление стало заметно более вялым. Впервые за все время схватки голова тунца выглянула над волнами не вдалеке, а в считанных метрах от себя.

— Багор, багор давайте! — закричало сразу несколько голосов.

Рыба нырнула в глубину, стремясь проскочить под килем, но Найлу удалось погасить ее рывок и снова вывести на поверхность, на этот раз у самого борта. Рядом промелькнул багор — изогнутое острие подцепило тунца под жабры, потянуло наверх.

… Вот в рыбу вцепилось сразу несколько рук — добычу совместными усилиями перевалили через фальшборт и опрокинули на палубу. Смертоносцы ослабили волевой напор, и рыба запрыгала по мокрым доскам, поражая всех своей силой и размерами.

— В трюм ее, в трюм, а то выскочит, — посоветовал кто-то. Моряки ухватили практически беззащитного на воздухе тунца и поволокли его к невысокой носовой надстройке.

— Как ты добыл его из воды? — с благоговейным трепетом спросил один из пауков.

— На «выволочку» — не сдержав в мысленном ответе эмоции превосходства, сообщил Найл.

— Что это такое?