Книга Богиня моря, страница 55 – Филис Кристина Каст

Изабель высыпала мяту на ближайший стол. Несколько прядок серебристо-седых волос выбились из узла и беспорядочно падали налицо. Изабель заправила их за уши и хихикнула, внезапно напомнив девушке юную школьницу.

— Ундина подала мне прекрасную идею насчет вечернего рагу, — Изабель посмотрела на троих женщин по очереди, — Принцесса обладает мудростью понимания целебных трав.

— Ну, я не назвала бы это мудростью. Просто мне нравится заниматься растениями и нравится добавлять их в разные блюда, — сказала Кики, слегка смущенная неожиданной похвалой Изабель.

— Только мудрые женщины понимают, как использовать целебные травы, — негромко сказала горбунья.

Кики улыбнулась ей.

— Мне просто нравится работать руками. Мне становится хорошо, когда я заканчиваю что-то и при этом вижу, что потрудилась на славу.

— Ох, вы все должны увидеть Пречистую Деву! — воскликнула Изабель. — Это же просто чудо!

— Это не чудо, — проворчала женщина с искалеченной рукой. — Нетрудно заметить, что принцесса просто собрала всю грязь с Пречистой Девы и размазала ее по себе, — И старуха хрипло рассмеялась над собственной шуткой.

Остальные женщины умолкли, не зная, как девушка отреагирует на подобную невежливость.

— Нет, мне это все-таки кажется чем-то вроде чуда, — серьезно ответила Кики, — Назовите мне причину, по которой принцесса могла бы вот так перепачкаться… ну, разве что она ужасно неуклюжа и вывалилась из седла, когда рыцарь пытался увезти ее в золотой замок.

Кики приложила перепачканную зеленью ладонь к грязному лбу и, как сумела, изобразила принцессу, в обмороке летящую из седла в придорожную грязь.

Изабель хихикнула.

— Принцесса, мне что-то кажется, тебе следует поучиться падать в обморок. Пока что у тебя получается слишком… — Она замялась, подбирая слово.

— Неубедительно, — закончила за нее женщина с наполовину парализованным лицом, невнятно выговорив слово.

— Неубедительно! — Кики прижала руку к сердцу и сделала вид, что оскорблена до глубины души. — О, как ты меня ранила!

— Ох, превосходно! — усмехнулась женщина с искалеченной рукой. — Ты слишком крепка, чтобы тебя можно было так легко ранить.

Кики улыбнулась всем сразу.

— Ну, может быть, вы четверо не поленитесь показать мне, как изобразить правдоподобный обморок?

Четыре пары блестящих глаз уставились на нее, потом женщины переглянулись между собой. А потом, забыв об увечьях, под нарастающий смех женщины принялись изображать каждая свою версию правдоподобного обморока.

Кики давно так не хохотала. Она свалилась на стул, держась за бока, и умоляла женщин остановиться, когда в кухню стремительно вошел монах; Кики узнала его, это был брат Питер.

— Что здесь происходит? — заорал он. И тут же умолк, словно подавившись, потому что заметил Кики.

Женщины мгновенно помрачнели, и Кики явственно увидела, как в их взглядах вспыхнул страх.

Она стремительно встала и обратилась к монаху тоном, который, как она надеялась, звучал вполне повелительно:

— Ты брат Питер, не так ли?

Монах кивнул.

— Да, принцесса.

— Как ты можешь догадаться по моей грязной одежде, я весь день отмывала статую Непорочной Девы. Это была очень тяжелая, утомительная работа, и я нуждалась в небольшом отдыхе. Разумеется, мне и в голову не пришло беспокоить святых братьев, поэтому я нашла Изабель. И приказала ей и этим трем служанкам повеселить меня, — Она небрежно махнула рукой в сторону застывших женщин, — Но теперь с меня достаточно веселья — Она одарила смущенного монаха любезной улыбкой, — Спасибо, что зашел и проверил, как у меня дела. Пожалуйста, передай настоятелю мои сожаления — мне придется сегодня вечером пропустить мессу, но, как ты и сам видишь, я не одета для вечерней молитвы. — И она демонстративно повернулась к монаху спиной.

— Да, принцесса, — пробормотал он и поспешно вышел из комнаты.

Удостоверившись, что он ушел, Кики обратилась к женщинам:

— Монахи здесь не слишком-то много веселятся, правда?

Женщины как будто постепенно оттаяли, тяжело дыша.

— Но это не значит, что мы не можем посмеяться, — продолжила Кики.

Женщины посмотрели на нее с большим сомнением.

— Аббат Уильям говорит, что веселье греховно- тихо сказала Изабель, но на этот раз в ее голосе не было того самодовольства, с каким она обычно повторяла для Кики наставления аббата; женщина говорила устало и печально.

— А как насчет того, что говорил Христос? — спросила Кики, и все устремленные на нее глаза сразу стали предельно внимательными — Он сказал: «Пусть дети приходят ко мне». Ну а дети, особенно маленькие, постоянно смеются, играют и веселятся. Как вы думаете, если бы веселье было таким уж большим грехом, разве Христос стал бы говорить такое? Он бы сказал что-нибудь вроде: «Пусть малые дети заткнутся, или я их выпорю и не пущу в рай». Ведь так?

— Ты прекрасно рассуждаешь, Ундина, — сказала женщина с искалеченной рукой.

— Как тебя зовут? — спросила ее девушка.

— Линелле, — ответила та с улыбкой, продемонстрировав множество крупных желтых зубов.

— А твое имя? — обернулась Ундина к женщине с наполовину парализованным лицом.

— Бронвин, — невнятно произнесла та.

— А меня зовут Гвенит, — поспешила сказать горбунья, не дожидаясь вопроса.

— Леди, для меня большая честь познакомиться с вами. А я — принцесса Ундина, которая не помнит ничего, кроме собственного имени, — сообщила Кики, стараясь подражать английской королеве. Зрительницы одобрительно захихикали. Потом Кики раскланялась перед ними, как прима-балерина, и едва не шлепнулась на пол, запутавшись в подоле необъятного балахона.

Изабель со смехом подхватила ее.

— Наверное, я должна помочь тебе снять это.

Кики улыбнулась старухе.

— Ну да, и надеть что-нибудь более королевское.

— Конечно, — кивнула Изабель, передразнивая важную интонацию девушки, — После тебя, моя леди.

Обе, пятясь задом наперед, покинули кухню, важно помахав руками смеющимся «подданным».

— А можно мне как-нибудь помыться? — спросила Кики, когда они с Изабель проходили через пустую столовую.

Изабель погладила ее по руке.

— Иди в свою комнату. Я принесу бадью. Ты встанешь в нее, и я оболью тебя водой.

— И я смогу раздеться догола?

Изабель несколько напряженно улыбнулась.

— Если настаиваешь.

— Я настаиваю, — твердо сказала Кики.

— Я вообще-то сама снимаю нижнее белье, когда моюсь, — призналась старая женщина.