Онлайн книга «Титаникус»
Позади бункеров Калли разглядела далекий розовый горизонт Астроблемы и ощутила запах розового песка, задувающего через заброшенные ветряные щиты. Она коснулась золотого медальона на шее. — Это означает «звездная рана», — произнес Биндерман. — Простите? — спросила Калли, вдруг осознав, что тот стоит рядом. — Астроблема. Это означает «звездная рана», — повторил он. — Да, я знаю, мистер Биндерман. — Конечно, знаешь, такая образованная девочка. Наверное, мне следует обращаться к тебе «мэм». — Я не хочу быть главной, — сказала Калли. — Думаю, что тебе это нужно. Что им это нужно, — тихо ответил он. Калли закинула карабин за спину, вытерла губы и хлебнула из фляжки тепловатой воды. Позади них остатки Двадцать шестой расселась прямо на земле или приткнулась в тени. Слышно было, как Ларс Вульк пререкается с Антиком. — Его надо приструнить, — произнес Биндерман. — Которого? Биндерман улыбнулся. Калли посмотрела на остальных. Дженни Вирмак, богатенькая девочка из Верхограда, стояла в стороне от остальной группы, глядя на север, в сторону дома. Из Горловины Пласта Орест Принципал казался неясным голубым бугорком на горизонте. Дженни Вирмак ни с кем не разговаривала уже несколько часов. Ласко, тощий помощник ткача из Гинекса, перешнуровывал ботинки. Ранаг Зелумин, шлиховальщик руды из Гинекса, потерял два пальца при нападении на шоссе, и Рейсс делала ему перевязку. Калли всегда знала Зелумина как веселого и приветливого человека. После ранения он стал поникшим и задумчивым. Калли полагала, что скорее от шока, чем от кровопотери. Еще один, о ком надо будет беспокоиться. Калли попыталась вспомнить имена новых для нее людей. Внушительный бородатый мужчина в темных очках, куривший лхо-сигарету так, словно она была для него последней, — Жакарнов, как-то так. Он много не разговаривал. Калли слышала, что Жакарнов работал оператором ткацкого станка в рабочем поселке Кейпток и относился к службе в СПО всерьез. И несомненно, был ветераном третьего резерва. Интересно, почему он так и не получил звания? Из-за физической формы, вероятно. Мужчину средних лет неподалеку звали Бранифф. Он все время говорил о своих детях и показывал всем их пикты. Калли была бы не против, если бы он перестал, потому что это сводило всех с ума. Просто Бранифф умудрялся таким образом напоминать остальным, что у всех остались любимые и близкие, кроме, наверное, Рейсс. Рыжеволосая веснушчатая женщина, по имени Саша, ссутулилась на противоположной стороне улицы. Калли так и не уловила ее фамилию. Саша разговаривала с темнокожим прислужником Механикус по имени Робор, для которого служба в третьем резерве была частью кузнечного ученичества. Кузница требовала от большинства низших работников отслужить срок или два в СПО. Предполагалось, что это сближает имперскую и механиковскую половины Ореста, но все понимали, что половины всегда будут раздельными, так же как все знали, что половины никогда и не были половинами. Дальше от Саши и Робора стоял мелкий отвратный крысеныш по имени Фирстин, у которого были самые плохие зубы, которые Калли когда-либо видела. Фирстин курил вонючие черные чируты, которые и объясняли состояние его зубов. Голла сказала, что Фирстин находился в третьем резерве по приговору Магистратума за торговлю запрещенными товарами. Рядом с ним, пробуя одну из его гадких чирут, стоял горилла по имени Вольпер — толстошеий тупица, который работал грузчиком в Аргентуме. Еще были двое, чьих имен она вспомнить не могла. Это сколько получалось? Восемнадцать, включая ее? Мобилизованная двадцать шестая уменьшилась до восемнадцати человек. Тем не менее ответственность была большая. Подошли Голла с Иконисом. — Калли-детка, мы с Боном тут осмотрелись, — сообщила она. — Не нашли ни вокса, ни еды, ни колонок, ни проточной воды. Мы с Боном искали очень тщательно. — В поселении таких размеров должна быть вода, — сказала Калли. Бон Иконис помотал головой: — Мы искали. Тут нет водоснабжения, нет труб, нет стоков. Им приходилось беречь и охранять воду наравне с остальными ценностями. Они унесли ее с собой. — Унесли с собой? — переспросил Биндерман. — Здесь никого не осталось, — пояснил Иконис. — Тогда почему у меня ощущение, что за мной следят? — спросил Биндерман, бросая взгляды по сторонам. Калли тоже огляделась. В ярком свете дня щебечущие стайки зефирид лавировали между верхушками бункеров. Дженни Вирмак по-прежнему пялилась в никуда. — Калли-детка? — позвала Голла. — Мы идем дальше, — сказала Калли решительно. — Отыщем воду и найдем укрытие на ночь. Третье желание — вокс. Бон, мистер Биндерман, будьте добры, поторопите остальных, чтобы были готовы к выступлению. Она пошла прочь, Голла догнала ее. — Ты куда направилась, сестренка? — Нужно поговорить с Дженни, — тихо ответила Калли. — Она уже на грани. — Угу, — согласилась Голла. — Так что, это Бон Иконис? — Что? — Мы с Боном то, мы с Боном се… — Замолчи! — Он тебе нравится. Хочешь, чтобы он стал твоим особым другом. — Замолчи сейчас же! — прошипела Голла, сдавленно фыркая. Калли остановилась и с улыбкой повернулась к подруге. — Только попробуй сказать, что нет, — прошептала она. — Нет! — Врунья. Голла Улдана залилась краской. — О, да ты втюрилась не на шутку! — сказала Калли. — Насмерть просто. — Так очевидно, да? — Так же, как очевидно, что он обалденный. — Ты же замужем, Замстак! — Если я не хожу в магазин за плойнами, еще не значит, что не сумею разглядеть тот, что посочнее. Голла хихикнула: — Он обалденный, да! А что, правда, так заметно? Калли покачала головой: — Да, так заметно. — Замолчи! — Иди поднимай остальных. Можешь построить глазки своему обалденному Бону. Голла поджала губы и спросила: — Я как, нормально выгляжу? — Ты в центре зоны боевых действий, Улдана. Хватит уже! Голла прыснула и побежала обратно. Калли подошла к Дженни Вирмак. — Твоя подруга, — произнесла Дженни, не глядя на Калли, — хороший человек. — Моя подруга? — Большая женщина. Из низов, я полагаю, но очень сердечная. — Голла очень добрая, — сказала Калли. — Ты как? |