Онлайн книга «Сильнее смерти»
|
Мидори не была уверена в своих предположениях. Путем предательства Акира никогда не достиг бы и сотой доли того, что дали ему везение, честность и неустанный труд. Значит, должны быть другие мотивы, но какие? Что может заставить человека рисковать не только своим положением – судьбою рода, жизнью всех членов семьи?! Женщина знала: в глубине души она всегда будет сомневаться в муже – о нет, не столько в его поступках или словах, сколько в том, что таят его мысли, а еще больше – чувства. Юный пленник не представлял, как больно Акире смотреть на него и разговаривать с ним. С лица Кэй-таро, еще не огрубевшего, без печати неверия и зла, на него смотрели глаза Кэйко. Кэйтаро хорошо помнил, как очнулся в этой комнате, думая, будто все еще находится на поле боя, и, увидев склонившегося над ним человека, прошептал: – Я хочу сразиться с вами! – Это были его последние слова, обращенные к сыну князя Аракавы. – Существуют причины, по которым я не могу сразиться с тобой, – отвечал тихий голос. – Не бывает причин, по которым враг не может сразиться с врагом, – сказал юноша. – Человеческое сердце непредсказуемо… И потом, ты мне не враг. Кэйтаро растерялся. Его ясные глаза смотрели вдумчиво и серьезно. Кто вспоминает о сердце в дни решающих битв, в угаре жизни и блеске смерти?! А потом он внезапно вернулся в реальность и понял, что перед ним не князь Сабуро, и тогда прошептал: – Где мой меч и доспехи?! – Меч здесь. Когда придет время, я отдам его тебе. – Где я? – В крепости Сэтцу, куда ты так стремился попасть. Правда, это не замок, а всего лишь мой дом. Впрочем, в замке ты уже бывал. И Кэйтаро немедля возразил: – Нет, не бывал! Акира усмехнулся: – Ты не раз проникал туда в своих мыслях, в мечтах, а это, поверь, нечто высшее и большее, чем хладнокровно и бездумно ступать ногами по полу и трогать руками перегородки. Кэйтаро замолчал, озадаченный. А Акира вновь усмехнулся. Мечты… Сказка для души, в которую веришь, как порою веришь своим чувствам, ведущим во тьму по дороге света, с сознанием истины – через царство лжи. – Кто вы? – спросил юноша. – Ваше лицо кажется мне знакомым… – Кандзаки. Кэйтаро отпрянул. Его лицо залила краска. – Так вы… – Я хорошо помню нашу встречу в Киото, – спокойно произнес Акира. – Наверное, после отец сказал тебе, что я – его злейший враг? Глаза юноши сверкнули. – Я верю своему отцу! – Ты должен верить. – Акира сделал ударение на втором слове. – Почему я здесь?! Я хотел сразиться с князем Аракавой! А он… Лучше б мне умереть! Он рванулся вперед, и у него тут же потемнело в глазах. Тело прошиб горячий пот, и Кэйтаро упал на футон [30] . Очнувшись, он почувствовал, как его лба касается чья-то рука. – Нет, – твердо произнес Акира. – Лучше живи. Узнай то, чего ты еще не знаешь, пойми то, чего пока не успел понять. Ты хотел попасть в Сэтцу не так, но исполнение самых заветных желаний очень часто дается слишком высокой ценой. Когда ты окрепнешь, я выведу тебя отсюда, и ты отправишься к господину Нагасаве. Во взгляде юноши вспыхнула надежда. – Вы думаете, он жив?! Акира улыбнулся уголками губ: – Надеюсь. Значит, смерть не так уж прекрасна? – Все хорошо в свое время – так говорит мой отец. – Он прав. – Акира смотрел в огонь. – Жаль тех, кто умирает совсем молодым. Как твоя мать. Кэйтаро смотрел на него во все глаза. – Вы ее знали?! – Не очень хорошо, – уклончиво произнес Акира. – Но я ее видел. Она была очень красивой. – Отец мне ничего не рассказывал, – тихо промолвил юноша. – Но он говорил, что она жива. – По-видимому, не хотел тебя огорчать. Ее звали Кэйко, и она не принадлежала к самурайскому роду, ее отец был купцом. Кэйтаро слушал с такой жадностью, с какой, наверное, пил бы воду в пустыне. Акира рассказал ему историю, которую в свое время слышали Кандзаки и Като. В целом то, что он говорил, было чистой правдой, он не упомянул только о своей связи с Кэйко. Позднее Кэйтаро не мог понять, почему позволил вовлечь себя в этот разговор, слушал господина Кандзаки, да еще задавал ему вопросы! Не иначе потому, что был болен, слаб телом и почти утратил силу духа. Потом он замкнулся в себе, ни о чем не спрашивал, а сам отвечал сурово и надменно. А как еще говорить с врагом?! Но сейчас, когда Кандзаки вошел и сразу спросил: «Как ты, Кэйтаро-сан?» – ему показалось, что перед ним не противник, напротив, кто-то очень близкий, кому можно и нужно доверять. – Тебе опасно оставаться здесь. Что, если ночью мы покинем крепость? Я провожу тебя. Потом вернусь назад. Юноша кивнул. Боль в теле утихла, осталась лишь сковывавшая суставы каменная тяжесть, точно к рукам и ногам привязали по булыжнику. Но с этим несложно справиться. Несколько секунд Акира стоял молча и не двигался. Что ждет Кэйтаро? Какою сложною мерой можно измерить бесплодные искания, самообман, желание судьбы несравненно более великой, чем та, что дана тебе от рождения? Стоит ли покоряться извечному человеческому жребию – бескорыстно жертвовать собой ради придуманных неизвестно кем идеалов? О, если б знать! ГЛАВА 3
Тот, кто видел прекрасную новую гетеру В Симабара, Уже не захочет смотреть Ни на пурпурные листья клена, Ни на полную луну, Ни на одну обычную женщину. Сайкаку Ихара. История любовных похождений одинокой женщины [31] Я могу продолжать говорить людям, что слухи беспочвенны; Но как мне ответить, когда спрашивает сердце? Госэн сю [32] Они шли по осеннему лесу, и полосы света бежали от вершин деревьев вниз, а краски листвы казались удивительно мягкими и нежными. Вдали полыхали багровым пожаром клены, под ногами лежал черный бархатный ковер земли, расцвеченный причудливыми узорами усыпавших ее пестрых листьев. Они переливались всеми оттенками, начиная от лимонного и заканчивая багровым… Было удивительно красиво и тихо; душа замирала, точно в саду камней, и каждый вдох был равносилен глотку свободы. Застланное голубовато-серыми облаками небо выглядело по-осеннему печальным. Иногда вдали слышались тоскливые крики птиц. |