Книга Невинная вдова, страница 73 – Анна О’Брайен

Я застыла.

— Она покинула город, — напомнил брату Ричард.

— Мы ее найдем. Я повсюду разослал лазутчиков. Она не могла уйти далеко. — Эдуард дружески взял Ричарда под руку. Даже издалека я увидела, что его черты озарила торжествующая и задумчивая улыбка. — Мне тут кое-что пришло в голову. — Он прищурился, и улыбка стала лукавой. — При Маргарите находится Анна Невилль.

Я прижала пальцы ко рту, подавив возглас ужаса.

— Верно, — кивнул Ричард.

— Анна Невилль теперь свободна.

— И это верно.

— К тому же она наследница своей матери. Тебя это случайно не интересует?

Ричард задумчиво склонил голову набок. Было ясно, что он не готов ответить утвердительно. Жар, в который меня бросило при виде Глостера, внезапно обратился в ледяной холод, проникший даже в кончики пальцев. Как он может так спокойно обо мне размышлять? И это человек, которого я поклялась любить до конца своих дней, который, как я полагала, любит меня?

— Она очень богатая невеста, братец, — продолжал настаивать Эдуард, не зная, как истолковать молчание Ричарда. — А если ее мать объявят вне закона, Анна унаследует ее земли. Как ты на это смотришь? Разумеется, ты мог бы поискать и повыше. Мария Бургундская, например, до сих пор свободна.

— Выше, чем Невилли? — иронически поинтересовался Ричард. — Разве это возможно? — Внезапно он поднял голову и огляделся.

— Что такое? — удивился Эдуард.

— Ничего. Наверное, привидения.

— Или гнездящиеся голуби. Итак, как насчет Анны Невилль? — повторил Эдуард. — Если она попадет мне в руки, мне все равно придется подыскать ей мужа. А ты ведь был весьма не прочь на ней жениться. Честно говоря, она представляет собой большую ценность. Поэтому я просто обязан позаботиться о том, чтобы она не попала не в те руки. Есть люди, склонные обвинять ее в предательстве и поступить с ней соответствующим образом…

В предательстве? Затаив дыхание, я ожидала ответа Ричарда. Не может быть, чтобы я была ему не нужна. Он обязательно за меня вступится. Но тут опять раздались шаги, и появление Кларенса воссоединило тройственный союз царственных братьев.

— Что здесь происходит? — спросил он, подозрительно глядя то на Ричарда, то на Эдуарда. — Вы опять что-то задумали?

— Да нет, ничего серьезного. Обсуждаем положение Анны Невилль, — отмахнулся от брата Ричард, как будто речь и в самом деле шла о каких-то пустяках. — Хорошо, Эдуард, я об этом подумаю. Разумеется, когда все закончится.

Положение Анны Невилль! Он подумает об этом! Когда у него будет время! Услышанное одновременно испугало и рассердило меня. Я едва удержалась от того, чтобы не покинуть свое укрытие и не потребовать у него объяснений. Меня остановила рука Беатрисы, вцепившаяся в мой плащ. Неужели это тот самый человек, который клялся мне в вечной любви? Как смеет он обсуждать меня столь бесстрастно! В то же время мне очень хотелось броситься к Ричарду, рискуя всем, довериться ему и возложить на него все свои заботы. Но не только пальцы Беатрисы удержали меня за пучками резной каменной зелени. Прежде всего это сделали холодные слова Ричарда. «Ты свободна! Можешь отправляться к Глостеру!» — воскликнула Маргарита в моем сне. Но у меня не было уверенности, что меня примут с распростертыми объятиями.

— Глостер очень импозантный мужчина, — прошептала Беатриса.

Я почувствовала, как она уставилась в мое лицо.

— Еще бы! В конце концов, он коннетабль Англии.

— Он видит в тебе свою будущую жену.

— Ты так думаешь? Лично мне показалось, что он считает мою персону весьма недостойной принца крови!

Мы замолчали, провожая глазами медленно удаляющуюся троицу.

— Как ты думаешь, он казнит королеву? — спросила Беатриса, когда стало ясно, что ей не удалось меня разозлить. — Так же как и остальных предводителей ланкастерцев?

— Ты имеешь в виду Глостера или короля? — процедила я сквозь зубы.

— Обоих.

— Кто знает? Мне известно только то, что все йоркисты в душе предатели!

И я имела в виду вовсе не короля. Я вообще говорила не о политике.

Мы покинули Тьюксбери в напряженном молчании. Беатриса засыпала меня вопросами, но мои односложные ответы заставили ее умолкнуть, и она покорно следовала за мной с такой же кислой физиономией, как и у Сима. Меня это нисколько не волновало. Теперь мне вообще ни до чего не было дела. Наконец мы подъехали к конюшне.

Вокруг царила гнетущая тишина.

— Где королева? — спросила я у выбежавшего нам навстречу хозяина дома.

Мы даже не успели спешиться, а он уже объяснял нам, что поблизости заметили йоркистских лазутчиков.

— Королева уехала. Я посоветовал ей укрыться в Литл-Мэлверне… Там есть небольшой монастырь… — с явным облегчением закончил он свою краткую речь.

О Боже! Опять в путь? Только этого мне не хватало! Поворачивая свою усталую лошадь обратно, я вынуждена была признать, что отныне нас ждут постоянные переезды с места на место, от одних перепуганных хозяев к другим. Я понимала, что нам необходимо доставить королеву на побережье и помочь ей вернуться во Францию, хотя при одной мысли об этом у меня сжималось сердце. Судьба распорядилась так, что мы вновь стали беглецами, такими же отверженными, как прокаженный с колокольчиком на шее.

Почему я не выбежала из часовни и не попросила прощения за ту роль, которую меня вынудили играть? Почему не воззвала к милосердию?

Разве ты его не любишь?

Конечно, люблю. Такой простой вопрос, а ответ и того проще.

Значит, ты подозреваешь его в том, что он тебя разлюбил?

Вот в этом и заключалась проблема. Ответа на этот вопрос у меня не было. В моей голове царил полный хаос. Ричард отвечал Эдуарду так холодно и расчетливо. В его голосе не было и тени желания воссоединиться со мной. Возможно, он захочет жениться на мне из-за моего состояния? Или если не подыщет себе кого-нибудь получше? Он фактически высмеял мое происхождение. И все же когда-то он меня любил…

Любовь может умереть. Возможно, в его сердце не осталось никаких теплых чувств к тебе.

Но почему она должна была умереть?

Потому что ты изменница, дочь изменника.

С этим невозможно было спорить. Если бы я упала к ногам Ричарда, а он бы меня не простил и отверг, я молниеносно оказалась бы в Тауэре.

Возможно, тебя тут же выдали бы замуж. Все равно за кого. Лишь бы привязать тебя к Йоркам.

Я вспомнила неосторожные слова Эдуарда. Я представляла собой большую ценность и не должна была попасть не в те руки.

Если Ричард на тебе женится, ты всегда будешь сомневаться в его мотивах. Власть и деньги (мамино наследство) могут оказаться важнее любви.

Нет! Но тут в мои мысли заполз еще один отвратительный червь.