Онлайн книга «Фолиант смерти»
|
Только слезы двумя крохотными ручейками струились вниз по лицу. Но Хью было абсолютно наплевать, что чувствовала девушка в тот момент. Он даже не глянул в ее сторону – все стоял и смотрел на тело Змея. Стоял до тех пор, покуда не остался в комнате один. Когда шаги на лестнице стихли, трактирщик, словно степной падальщик, метнулся к убитому и принялся искать. Что он искал? Конечно же, книгу. Поиски не заняли много времени: сверток вор непредусмотрительно носил во внутреннем кармане куртки. Хью пролистал увесистый томик, дабы убедиться, что он тот самый, после чего зачем-то огляделся по сторонам, будто опасался слежки, и, вновь завернув книгу в бумагу, встал. Заказчик ждал внизу. Трактирщик оглядел комнату, глянул в зеркало и подмигнул своему отражению – мол, все отлично, лучше и быть не могло. После чего Хью взялся за дверную ручку и потянул ее на себя. Что случилось дальше, старый прохвост помнил плохо. Стоило двери открыться, как что-то ударило его в висок, и трактирщик потерял сознание. * * * Клячи все-таки сдюжили, и к ночи кибитка въехала в Сартон. Не мудрствуя лукаво, художник и гоблин решили поселиться в трактире «Пьяный шут» – цены на жилье тут были вполне приемлемыми, а за ужин с них взяли всего пару монет. По окончании трапезы спутники не стали задерживаться в общем зале. Джейсон устал с дороги и собирался лечь спать пораньше. Гоблин, разумеется, возражать не стал и отправился следом. Комнаты в трактире были вполне приличные. К примеру, в этой даже имелся ковер на полу и пара картин на стенах. – Ну и мазня, – хмыкнул Джейсон, разглядывая пейзаж, изображающий лес. – Ты будто ждал, что хозяин развесит тут картины настоящих мастеров, – рассмеялся Ларри. – Да пусть хоть что-то висит, все лучше серых стен! – Твоя правда, – кивнул художник и, бросив последний взгляд на картину, прыгнул на кровать. Мебель жалобно скрипнула, как бы предупреждая, что Джейсону стоит быть поаккуратней, а то спать придется прямо на полу. – Боже, какое блаженство… – пробормотал художник, прикрыв глаза. – Мягкая перина после холодной и твердой земли – настоящий подарок судьбы! Мне кажется, если я засну, просплю целую неделю! – Не проспишь, – покачал головой Ларри. – Хозяин не даст – придет завтра и либо выгонит, либо еще денег сдерет. Художник резко сел. – А денег у нас и нет… – сказал он грустно. – Хватит, чтоб еще пару дней с голоду не помереть… и то – если мы с завтрашнего дня будем спать в подворотне, а не здесь. – Я попробую завтра устроиться куда-нибудь, – заметил гоблин. – Не думай об этом! Главное – рисуй… Джейсон сморщился, будто от зубной боли. – Ларри, друг, никогда не говори так больше, – попросил он. – Художник не рисует, он пишет. – Хорошо, не буду. Я не знал просто. – Понимаю… Поэтому не сержусь, просто прошу запомнить. – Договорились. Джейсон снова лег. – Вот какой он, Сартон… – с придыханием молвил он. – Большой, живой город. Самое подходящее место для человека, который хочет достичь в этой жизни все, что душе угодно! Гоблин молча кивнул. – Слушай, Ларри. – Художник повернулся на бок и посмотрел на спутника. – А у тебя есть мечта? – Мечта? – растерялся коротышка. – Ну да, мечта. Настоящая, чистая… Твоя мечта. – Я даже не знаю… Наверное, нет. Я слишком мало прожил – всего семь лет. Конечно, гоблины к этому времени уже достигают зрелости… но чтобы мечтать о чем-то, думаю, нужно гораздо больше. – Мечта вряд ли зависит от возраста, – возразил Джейсон. – Может, и так… Но я слишком мало видел, поэтому и не знаю, наверное, чего хочу больше всего на свете. Да и не задумывался еще совсем о чем-то глобальном. – Ничего, – успокоил его художник. – Думаю, когда-нибудь у тебя она все-таки появится – настоящая мечта! – Возможно… Они помолчали. Потом художник открыл рот, намереваясь сказать что-то еще, но тут в коридоре послышался шум, потом чьи-то голоса. – Что там происходит? – Джейсон поднялся с кровати и, одолеваемый любопытством, пошел к двери. Мало кто знает, что любопытство до добра не доводит. Хотя, может, и знают, просто на знание это плюют… Потом их находят в сточных канавах, на дне рек и в других местах, куда живые вряд ли станут соваться. Любопытство погубило не одну сотню светлых умов. В самый ответственный момент, порой даже на пороге великого озарения, которое, возможно, в будущем обратилось бы славой и всеобщим признанием… в этот самый момент талантливый парень слышит какой-то подозрительный шорох и, ведомый любопытством, отправляется посмотреть – что же там творится? И все. Гениальное полотно или великий роман никогда не будет написан, эликсир молодости останется в сказках и легендах, а великое открытие, которое могло бы изменить представление всего мира о происхождении первого человека, никогда не будет сделано. Как бы то ни было, Джейсон открыл дверь и вышел в коридор. – О боже… – только и смог произнести он. Человек в черном балахоне обернулся на голос. Некоторое время он просто смотрел на художника, а потом резко прыгнул. Джейсон не успел даже ахнуть. Человек со всего размаху ударил его дубинкой по голове, и окружающий мир потух. Художник упал на пол. – Черт бы тебя побрал, гадский ублюдок, – прошипел черный. – И что теперь с тобой делать? Решение отыскалось достаточно быстро. Подобрав с пола оброненный сверток, человек затащил Джейсона в его комнату и закрыл дверь на засов. – Ты прям готовился, – удовлетворенно заметил он, увидев висящие на стуле штаны и рубаху. Запихнув балахон под одну из кроватей, человек быстро переоделся и, подхватив с пола Джейсона, обнял его за плечи, как старого собутыльника. После этого он отпер дверь и пошел вниз – нарочито медленно, пошатываясь, словно пьяный. Человек прошел через зал, на ходу приговаривая: – Ох уж, Руфи, говорил я тебе – остановись! Так нет же – еще и еще, одну за одной… Собравшиеся в зале люди провожали парочку «собутыльников» едкими шуточками и лихим свистом. Все, кроме одного посетителя. Мужчина в черном плаще и черном же котелке стоял у стойки и время от времени поглядывал на карманные часы. В руках его была трость со странным набалдашником в форме козьего черепа. Когда маленькая стрелка замерла на десяти, а большая – на двенадцати, мужчина захлопнул крышку часов, спрятал их в карман и пошел к дверям, намереваясь, по всей видимости, покинуть трактир. |