Онлайн книга «Повеса в моих объятиях»
|
Он потер кулаком скулу. Леди… — Пруденс, но как такое может быть? Ты живешь на задворках жизни, работаешь в театре — чтобы выжить! Смущенно поправив платье, она кивнула: — Мои родители умерли пять лет назад. Эвану и мне пришлось заботиться о себе самим. Я была слишком молода, да и друзей у нас не оказалось — я так и не смогла найти себе достойную работу. Люди охотнее нанимали кого-нибудь попроще. — Да, это точно не про тебя. — Внезапно он обнаружил, что в нем закипает злость. — Ты лгала. Ты лгала мне. — Да. — Она серьезно посмотрела на него. — И мне действительно жаль. Поначалу это произошло потому, что и попросту не знала вас. Было бы слишком самонадеянно довериться незнакомцу. А потом… Я хотела рассказать вам все много раз. — Но так и не рассказала. — Так же как и вы, — возразила она немного резко. — Мелоди — ваша дочь, а Шанталь — ее мать. Это вы решили не упоминать при нашей первой встрече. — Я хотел… хотел рассказать тебе. — Он потер шею. Вдруг одна мысль внезапно поразила его. — Ты леди! О нет, Боже мой, что же я наделал с тобой! Честь диктовала ему, что он должен жениться на молодой леди, которую он так скомпрометировал. А еще честь диктовала ему, что он должен жениться на матери, своего ребенка. Он посмотрел на Пруденс, не в силах скрыть боль. — Мы связаны с Шанталь. — Его захлестнула волна стыда. Он почувствовал себя так, словно изменил своей невесте, которой являлась Пруденс, со своей любовницей, которой была Шанталь. Глаза Пруденс засверкали. — Да, я знаю, я слышала ваше предложение руки и сердца. — Это не… — Что он еще мог сказать? — Я только хотел… — Вы хотели узаконить положение Мелоди, без сомнения. Совершенно понятно. Я бы даже сказала: достойно восхищения. Вы все готовы сделать ради Мелоди. Как и я. Колин в смущении покачал головой: — Если вы все это знали, тогда зачем… этим вечером в саду… Она придвинулась к нему, грациозная и спокойная. Ее глаза блестели в свете огня словно серебро. — Сэр Колин. Не будьте глупцом. Сегодня вечером в саду я сделала это, потому что люблю вас. Его сердце екнуло. «Она любит меня!» Нет, она не могла. «Но ведь я тоже люблю ее!» Нет, и он не мог. — О… «Идиот! Не мог придумать ничего получше!» Боль и желание так тесно переплелись в нем, что он не мог вымолвить ни слова. Его взгляд затуманился. — Я… Одним шагом она подошла к нему и прикоснулась пальцем к его губам. — Не стоит, — прошептала она, обжигая его трепетным взглядом, голос ее был полон печали. — Никогда не произносите этого. — С этими словами она снова отошла и, со вздохом взяв себя в руки, попыталась улыбнуться ему. — Вы хотели знать, кто я. Теперь вы это знаете. Колин кивнул: — Да, теперь я все понимаю. Вы с Эваном остались сиротами и лишились средств к существованию. Пруденс покачала головой, улыбаясь: — Нет, не без средств к существованию. Вовсе нет. Колин нахмурился. — Но как же… как же работа в театре? Как же те пять фунтов, как же… как же твои ботинки? Пруденс удивленно посмотрела на него. — А что не так с моими ботинками? Они очень даже удобные для того… кому приходится много работать. Колин закрыл глаза. — День выдался долгий, — сказал он нервно. — А посему, если ты не возражаешь, я бы хотел узнать побольше о том, что ты говоришь. Пруденс приветливо улыбнулась ему, хотя глаза ее застилали слезы. Дорогой ей человек стоял перед ней. Его благородство было так велико, что даже в столь сложных обстоятельствах он не терял терпения. Ей даже стало немного стыдно, что она никогда не могла сдержаться, чтобы не подшутить над ним. «Как же повезло Шанталь!» — Колин, — начала она мягко. Он открыл свои прекрасные зеленые глаза, наполненные болью. — Через шесть лет Эвану будет восемнадцать. В день своего совершеннолетия он унаследует огромное состояние моего отца. Продолжая говорить, она обошла вокруг него. — А до той поры его судьба находилась в руках людей, которым доверяли мои родители. Но на поверку они оказались алчными интриганами, и нам пришлось бежать от них. Колин покачал головой: — Мисс Пруденс Филби — леди, ставшая беглянкой. — Насколько я знаю, состояние равняется более чем четырем тысячам фунтов. Достаточно, чтобы джентльмену быть самим собой, достаточно, чтобы купить небольшое поместье… Колин прервал ее: — Достаточно, чтобы обеспечить сестре заманчивое приданое. Пруденс пропустила его реплику мимо ушей и сделала еще несколько шагов. Колин поворачивался следом. — Я буду ему больше не нужна. Колин поднял в воздух палец. — Если вас двоих нет, то, что мешает вашим опекунам заявить, что вы умерли, и прибрать денежки? Пруденс улыбнулась. Улыбка получилась недоброй. — Нет, если они объявят, что Эван мертв, они ничего не получат. Вся сумма пойдет на благотворительность, так захотела мама. — Пруденс засмеялась. — В детский приют. — Так, значит, ты леди. И в один прекрасный день станешь богатой женщиной. — Колин пристально посмотрел на нее. — Зачем ты решила рассказать мне об этом сейчас? Пруденс остановилась и посмотрела на него, вздернув подбородок. — Потому что я не хочу, чтобы ты беспокоился о нас, когда мы уйдем. — Она вздохнула. Нельзя колебаться. Нельзя раздумывать. Жизнь — это больше, чем просто борьба за выживание. — И еще потому, что я хотела, чтобы ты знал, с кем занимался любовью сегодня ночью. Колина пробрал озноб. — Я так не могу. Пруденс посмотрела на него взглядом прекрасных серых глаз, от которого ему стало не по себе. — Можешь, — сказала она мягко. — Я так не могу! — Колин провел ладонью по липу. — Ведь однажды тебе выходить замуж, и ты должна быть чиста и невинна. Пруденс посмотрела на него снова, и на сей раз, в ее взгляде сквозила уверенность. — Я никогда не выйду замуж, сэр Колин Ламберт. Мне не занимать ни самостоятельности, ни, в скором времени, средств… — Но как ты можешь говорить это с такой уверенностью? Однажды ты, быть может, передумаешь! — Так то «быть может» и «однажды». Я не собираюсь строить свое счастье на столь зыбком фундаменте. — Что ты хочешь сказать? |