Книга Счастье под запретом, страница 56 – Джо Беверли

— Боже, Френсис, — произнесла его мать, как только дверь за молодой женой закрылась. — Ты, должно быть, спятил. Она настоящая дикарка! Валялась на полу, сверкая своими подвязками.

— Но видел-то только я, мама, — мягко возразил он.

— А что же теперь будет с Анной?

Он опустил глаза.

— Мне жаль, что все так вышло. Но она найдет еще более выгодную партию.

— Ее родители будут страшно оскорблены.

— Да.

— Почему ты не женился на ком-нибудь более приличным образом? Открыто?

Снова старая песня. Наверно, мне все же следовало дать объявления в газетах, тоскливо подумал Френсис.

— Она беременна.

Леди Мидлторп ахнула.

— Ты имеешь в виду… Ты ухаживал за леди Анной и одновременно?.. Ах ты негодяй!

— Ты, как всегда, права, мама.

Принесли поднос с чаем. Поскольку мать сидела, уставясь в одну точку, Френсис налил чаю и подал ей. Она была просто поражена, и он не мог винить ее за это.

Леди Мидлторп залпом осушила чашку.

— Френсис, я отказываюсь верить.

— Спасибо.

Она уставилась на него.

— Ты не мог бы объяснить мне, почему? Я думала, что хорошо знаю своего сына…

Да-а, беседа складывалась не так просто, как он ожидал. Френсис мог бы заставить ее замолчать или просто отказаться отвечать на ее вопросы, но вряд ли это было справедливо по отношению к матери. Но и сказать правду нельзя.

— Я тоже думал, что мы с Анной будем хорошей парой, но… Это случилось в ноябре, когда я отправился улаживать это дело с Фернклифом. Я встретил Серену, мы поддались внезапному порыву, а теперь последствия налицо. Если честно, то у меня не было другого выхода, кроме как жениться. И я прошу тебя быть доброй и терпеливой с Сереной.

Мать испытала новое потрясение.

— В ноябре… О нет!

У Серены уже трехмесячная беременность, — подтвердил Френсис. — Ситуация станет совершенно очевидной, когда родится ребенок.

Мать смотрела на него горестным взглядом, переживая настоящую трагедию.

— Мама, все не так уж плохо, — запротестовал он. — Будут, конечно, сплетни, но такие вещи отнюдь не редкость.

— Но ты… и Анна так… подходили друг другу!

Френсис понял, что если он хочет мира и покоя в своем доме, то должен положить конец этим терзаниям раз и навсегда.

— Да, мама, но я люблю Серену.

— Правда, дорогой мой?

— Да.

— А она? Она любит тебя?

— Кажется, любит.

Боже, а ведь он всегда был болезненно честен. Николас даже дразнил его: твой характер точно соответствует имени.

Его мать задумчиво уставилась в пространство.

— И ты думаешь, что любовь тебя защитит, когда против тебя сейчас столько всего поднимется?

— Я молюсь, чтобы так было. Но все не так плохо, как ты думаешь…

— Я-то думаю совершенно верно, — возразила она, к ней вернулась ее обычная энергичная язвительность. — Арраны будут глубоко оскорблены. И я очень сомневаюсь, что хоть кто-нибудь с весом в обществе станет принимать ее. Ведь она же вдова Мэтью Ривертона!

— Но ее семья — респектабельные дворяне.

Френсису не удалось ввести ее в заблуждение. Холодно взглянув на сына, она процедила сквозь зубы:

— Весь род Олбрайтов неотесанная деревенщина, без чести и без совести. Я знала отца этой девушки. Пожалуй, лучшее, что мы можем сделать, это завтра же отправиться в Торп-Прайори.

— Боюсь, что это неудобно.

— Ну а чего ты намереваешься добиться, сидючи тут? Сейчас никого из высшего света нет в городе, и у тебя нет необходимых связей, чтобы ввести в общество женщину с таким сомнительным прошлым!

— Мы сегодня ужинаем во дворце Белкрейвенов. Бет Арден — подруга Серены.

Леди Мидлторп замерла.

— Маркиза?..

Но тут же ее изумление сменилось презрительной гримасой.

— Ах да, это же одна из Шалопаев. И была учительницей с пустым карманом, прежде чем поймала Ардена в свои сети и доволокла до алтаря.

Она вздохнула.

— Но ты мой сын, и я не позволю, чтобы ты страдал из-за… Полагаю, мне следует остаться здесь и взять на себя руководство всем этим делом, прежде чем ты наломаешь дров и все испортишь.

Мать решительно встала и вышла из комнаты.

Френсис рухнул в кресло, обхватив голову руками. Картины того, что могло бы случиться, промелькнули перед его измученным взором. Он женился бы на Анне Пекворт — этакая пышная свадьба, после того как месяц или два они были бы помолвлены. Их окружало бы всеобщее одобрение. И она вела бы себя в постели крайне стыдливо. И прошло бы по крайней мере девять месяцев, прежде чем родился ребенок.

Идиллическая картина.

Но Френсис встал и заставил себя забыть обо всех подобных глупостях. Он уже выбрал свой путь, и главное сейчас — достойно выдержать предстоящие испытания. Ни один скандал не длится вечно.

Он отправился к Серене, чтобы сообщить ей о планах на вечер.

— Мы приглашены на ужин? — ахнула Серена. — Но у меня же нет даже подходящего платья!

Это была просто отговорка, конечно. От Серены не укрылась реакция матери Френсиса, и она боялась столкнуться с подобным отношением со стороны всех, кого она повстречает. В качестве Олбрайт она вызывала кривотолки, а уж как Ривертон — ниже опуститься было невозможно. И она мерила шагами комнату, утешая себя тем, что ее слишком простые деревенские платья из Сент-Мартина совершенно не годятся для высшего общества. Теперь, когда здесь наконец появилась его мать, можно надеяться, что они немедленно отправятся в деревню.

— Твое голубое вполне сойдет. Это же узкий круг друзей.

— Но в герцогском дворце!

— И все равно это свои. Это Шалопаи. Поверь мне, Серена, я ведь хорошо знаю их. Совершенно не чего бояться. Я прошу прощения за свою мать…

— Не надо! Она имела право быть ошарашенной.

— Наверно, да. Спасибо за то, что понимаешь ее.

Он задумчиво посмотрел на нее.

— И я хотел бы поговорить об Анне.

Серена жестом попыталась остановить его. Вот уж чего ей совершенно не хотелось, так это обсуждать его утерянную любовь. Но он твердо сжал ее руку.

— Серена, я не любил и не люблю Анну Пекворт. Поверь мне.

Она заглянула ему в глаза и поняла, что Френсис говорит чистую правду.