Книга Грешная и святая, страница 18 – Джо Беверли

– Я бы с удовольствием посмотрел, но все еще помню о нашей цели. В какой стороне кабинет?

Крессида поборола в себе желание попререкаться и повела его в небольшой зал справа от лестницы. Он переходил в коридор. Сейчас здесь было пусто, пара ламп на стенах освещали помещение, такое знакомое, что у нее ком встал в горле. Но девушка взяла себя в руки и направилась к кабинету. Она чутко прислушалась, но не услышала даже малейшего шороха и повернула ручку двери.

Войдя, Крессида остановилась. Кабинет не изменился, она могла представить себе, как ее отец сидит за большим столом и ведет свои записи. Они жили вместе только год, и сейчас она была в ярости оттого, что отец навлек на них такое несчастье.

Сент-Рейвен подтолкнул ее дальше в кабинет, вошел вслед за ней и закрыл дверь.

– Где они?

Крессида огляделась.

– Их здесь нет! А вдруг он продал их? Или подарил кому-нибудь?

– Если вещицы так интересны, как ты говоришь, то он выставит их на всеобщее обозрение. Раз уж мы здесь, то можешь взять нужные вещи.

Она уставилась на него.

– Тяга к воровству в крови, понимаю.

– Один мой предок был известным пиратом. Итак? У нас мало карманов, но если тебе что-то нужно, уверен, сумеем унести.

Крессида задумалась. Отец забрал все важные бумаги с собой в Лондон. Здесь осталось множество дорогих ей вещиц, и она жалела, что они достались Крофтону, но не настолько, чтобы сейчас выглядеть мелкой воровкой.

Сент-Рейвен взял что-то со стола. Кинжал, на лезвии узор в виде языков пламени.

– Что это?

– Меч мудрости, так говорил отец. Служит для того, чтобы разрубать узлы несправедливости и лжи.

– Такой нам пригодится.

Трис хмуро думал о том, что зря привел Крессиду на такое сборище, зря нарядил в такой костюм. Не только Пью захочет купить ее, и не один Хелмси захочет потискать. Пожалуй, чем скорее они добудут драгоценности и уйдут, тем лучше.

– Может быть, ты подождешь меня здесь?

– Ты не можешь оставить меня!

– В двери есть замок, закроешься изнутри.

– Есть и хозяйские ключи. И в любом случае ты не знаешь, как выглядит нужная статуэтка.

Проклятие, она была права! Но при виде соблазнительной фигурки и алых губ девушки ему хотелось запереть ее в темницу.

– Кроме того, это такая редкая возможность познать неизвестное! Я была бы разочарована, если бы увидела один лишь скандал.

– Здесь, однако, водятся драконы.

– Из лент и папье-маше?

Она была просто ребенком.

– Нет. Здесь драконы с настоящими зубами, огнедышащие. Пусть тебя не обманывает мишура.

Трис видел даже через маску, как расширились глаза Крессиды. Хорошо. Она должна знать об опасности.

– Будь осторожна и все время оставайся со мной. Договорились?

Он открыл дверь. Никаких звуков – должно быть, драка уже закончилась.

– Пойдем, – сказал он. – Сначала посмотрим в гостиной или в столовой.

– Сюда. – Она взяла его за руку и потянула за собой, как ребенка. Такое прикосновение удивило его. Он улыбнулся и взял ее под руку.

– Веди.

Он касался многих обнаженных женских рук, но не мог вспомнить, когда в последний раз делал это так по-дружески, бережно и чисто.

Крессида повела герцога в столовую, ее отвлекало прикосновение его руки. В конце коридора она обернулась и посмотрела на него. Трис поцеловал ее руку. Внезапно у нее закружилась голова.

«Это маскарад, Крессида. Это игра. И даже если тебе нравится этот человек, не забывай, что он лжец и распутник. Он уже не раз целовал женщинам руку, как сейчас целует твою!» Крессида вырвала руку, повернула за угол и направилась в маленькую гостиную. Здесь все изменилось. Скромная и довольно темная комната, обшитая панелями, теперь сияла красными огнями, вернее, лампами с красными стеклами. Освещенные этим зловещим светом, на столах стояли почти обнаженные женщины в непристойных позах. На лицах были вуали. Женщины казались совсем детьми – с узкими бедрами и маленькой грудью.

Мужчины толпились возле них, протягивали к их телам руки, а девочки только смеялись. У них были защитники – карлики и горбуны в черном, с рогами на головах. Бесы из ада, предположила Крессида. Но они лишь мелькали черными тенями, не вмешиваясь в происходящее Крессида повернулась к Сент-Рейвену и прошептала:

– Они так молоды!

– Да, и уже шлюхи!

– Но почему?

– У некоторых мужчин странные вкусы. Не отвлекайся! Помни о нашей цели. Я не вижу здесь никаких статуэток.

Статуэтки! Из-за мерцающего света было трудно разглядеть все вокруг, но статуэток не было видно.

Столовая выглядела обычно, как всегда. Она была освещена простыми свечами, закуски и напитки были красиво и изысканно расставлены.

Все было так, как при них, когда здесь обедали она и ее родители, иногда вместе с гостями. Девушка чуть не рассмеялась при мысли о том, что стало бы с супругами Понсонби, соседями, или с викарием и его женой, попади они на этот шабаш.

Она оглядела гостей. Облегающая и открытая одежда здесь была самой популярной. Должно быть, драка закончилась, потому что женщина в черном была здесь – платье плотно обтягивало ее фигуру. Спереди оно было разорвано и открывало обнаженную грудь. Рядом с ней был пират в сапогах, штанах и рубашке, распахнутой до пояса. По этой парочке можно было изучать строение человеческого тела, так как все выставлялось напоказ.

Женщина в красном тоже находилась здесь, хотя и в другом конце комнаты, ее грудь тоже была оголена и покрыта царапинами. Она смеялась, а Пью угощал ее печеньем из своих рук.

Крессида узнала этого человека. Он бывал на светских приемах. Лорд Пью – толстый, напыщенный, шумный; она и не подумала бы, что он распутник. Ей казалось, что он женат.

Девушка наивно предполагала, что подобные развлечения привлекали лишь холостяков, но это явно было не так. Сент-Рейвен сейчас холостяк, но он не изменится, женившись на леди Энн.

Она снова посмотрела на Пью и Миранду и не могла не заметить, что, пока женщина ела печенье, ее рука довольно смело поглаживала мужчину ниже пояса.

Через секунду она отвела взгляд и увидела, что Сент-Рейвен наблюдает за ней с загадочным выражением лица. Он взял что-то со стола и предложил ей. Эта была незнакомая ей закуска, имеющая вид длинного цилиндра.

– Нет, спасибо. – Крессида хотела, чтобы ее слова были холодны, как сосульки.

– Это всего лишь огурец, фаршированный креветками… – Он подцепил розовую массу пальцем и попробовал сам.

– Я не люблю креветки.

– Но ты должна любить… креветки, Рокселана.