Книга Любовь игрока, страница 18 – Джо Беверли

— Целомудрие это так скучно, — лениво протянул Брайт. — Лучше я буду называть вас Минервой — богиней мудрости.

— Мне бы этого не хотелось, — резко ответила Порция.

— Но называть даму ее собственным именем несколько провинциально. Как вы считаете, джентльмены?

— О да, милорд, — в унисон ответили приятели.

— В самом деле. Порция, — добавил Оливер.

— Возможно, я законченная провинциалка, — процедила Порция сквозь зубы.

— Возможно.

Порции захотелось ударить Брайта маской по лицу, но она вовремя поняла, что он к этому и ведет. Ей казалось, что он с легкостью читает ее мысли.

— Но иногда манеры провинциалки, — продолжал Брайт с улыбкой, — свежи и приятны для пресыщенных жизнью обитателей Лондона. Вы держитесь с достоинством, мисс Сент-Клер. Должно быть, это у вас в крови. Вы далеко пойдете.

Порция не знала, как ей расценивать этот сомнительный комплимент. Возможно, он относился к Оливеру, хотя брата с трудом можно было назвать образцом добродетели.

— Да, милорд, — гордясь сестрой, согласился Оливер, — Порция имела бы большой успех в светском обществе. Лорд Брайт посмотрел по сторонам.

— А что, это окружение для вас недостаточно светское, сэр Оливер? — спросил он.

— Нет, нет, милорд, — поспешил ответить Оливер, — вы не так меня поняли. Порция выросла в провинции и пока не очень умеет вести себя в обществе.

— Бедная Порция, — насмешливо произнес лорд Брайт, отчего у девушки снова возникло желание ударить его. — Тогда мы должны помочь ей. С вашего позволения, сэр Оливер, я немного прогуляюсь с вашей сестрой.

Оливер выглядел ошеломленным и встревоженным, но не посмел отказать лорду Брайту. Порция хотела возразить, но не знала, поступит ли в этом случае правильно.

Какая опасность ей угрожает, если она прогуляется с этим человеком среди множества народа?

Брайт предложил ей руку, и она положила на нее свою. Под холодным шелком камзола чувствовалась теплота его тела и сильные мышцы. Уж она-то знала, каким сильным было его тело!

И тут же Порция вспомнила, как грубо он с ней обошелся и что она его просто ненавидит, и тотчас же перешла в наступление:

— Не могу понять, милорд, зачем вам вздумалось прогуливаться со мной.

— Возможно, я хочу получше разглядеть вас при свете дня, мисс Сент-Клер.

— Если у вас есть хоть капля стыда, милорд, вы не должны вспоминать о нашей первой встрече.

— Но мне нечего стыдиться. Солнечный свет делает вас еще более привлекательной, Ипполита. Ваши волосы просто искрятся на солнце.

Сердце Порции затрепетало, но она решила не сдаваться.

— Если вы хотели польстить мне, милорд, то знайте, что я не любительница фальшивых комплиментов.

— Фальшивых? Неужели у вас нет никаких достоинств, которыми вы могли бы гордиться?

— Не переиначивайте мои слова, милорд. Гордыня — большой грех.

— Но ведь честность не грех. Как бы вы сами описали себя, если говорить честно?

— Невысокого роста, худая и давно вышла из того возраста, когда делают глупости.

— Вы считаете, что глупости делают только в определенном возрасте, дорогая леди? — спросил он с нежной улыбкой на губах. — Ну а что касается худобы, возможно, вы плохо питаетесь?

— Совсем наоборот, — вскипела от возмущения Порция, — я ем как лошадь.

— Может, вам следует полечиться от глистов?

— Милорд!! Это уж слишком!

— А что вы скажете о своих волосах? Как вы опишете их?

Порция готова была пуститься в пространные рассуждения, но внезапно заметила, что глаза окружающих прикованы к ним. Некоторые смотрели открыто, другие украдкой, прикрыв лица масками.

— Я полагаю, что мои волосы цвета ржавчины, — ответила она сдержанно, — но думаю, что в самом ближайшем будущем они станут серыми.

— Вы так быстро стареете?

— Нет, просто некоторые мошенники сокращают

Мне жизнь.

— Мисс Сент-Клер, мне кажется, вы несете вздор или просто напрашиваетесь на комплименты.

— Вовсе нет! — воскликнула Порция, чувствуя, однако, что этот разговор начинает доставлять ей удовольствие.

Она с любопытством взглянула на Брайта и заметила, что его глаза искрятся смехом. Она и сама с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

— Тогда я не буду говорить вам комплименты, — заметил, улыбаясь, Брайт. — Я согласен, что вы маленькая, костлявая и с волосами цвета ржавчины. Считаю своим долгом предупредить вас, что на вашем носу тоже ржавчина.

Он дотронулся до ее носа и посмотрел на палец.

— Похоже, эта ржавчина не стирается.

— Я знаю, что у меня веснушки, милорд. Вам незачем, было указывать на них.

«Держись, Порция, — приказала она себе, — не вздумай засмеяться».

— У вас слишком маленький носик, — продолжал он, — и такой же маленький, очаровательный ротик, но, боюсь, это оттого, что вы слишком крепко сжимаете губы… Ну, так оно и есть…

Сдаваясь, Порция громко рассмеялась:

— Никогда не встречала более несносного человека, чем вы!

— Вот и прекрасно — значит, вы меня не скоро забудете. И пока Порция размышляла, как ей поостроумнее парировать удар, Брайт добавил:

— Нам лучше двигаться, мисс Сент-Клер. Только сейчас Порция заметила, что, обмениваясь колкостями, они остановились и стали центром пристального внимания многих любопытных глаз.

— Вы решили выставить меня на всеобщее обозрение, милорд?

— А разве вы не хотите стать известной?

— Совсем нет.

— Тогда чего же вы хотите, мисс Сент-Клер? В голосе Брайта было столько нежности, что Порция чуть было не поддалась искушению рассказать ему обо всех своих заветных желаниях и мечтах, но, как она сама сказала, она вышла из возраста, когда делают глупости, и поэтому сухо ответила: ее желания касаются ее одной.

Брайт пропустил это замечание мимо ушей, и она поняла, что он сделал это намеренно.

— Итак, вы живете в сельской местности, мисс Сеит-Клер?

— Да, милорд.

Порция была одновременно и довольна, и разочарована, что они сменили тему разговора.

— Кроме этого брата, у вас еще есть родственники?

— Сестра по матери, милорд. Пруденс сейчас шестнадцать, и она очень хорошенькая. Как бы ей понравилось здесь!

— Я бы не рекомендовал вам привозить ее сюда, если, конечно, у нее не будет надежного покровителя. Хорошенькие шестнадцатилетние провинциалочки такой лакомый кусочек.