Книга Тарнсмен Гора, страница 56 – Джон Норман

– Добро пожаловать в Тарну, - сказал охранник, стоящий в тени ворот и опиравшийся на копье.

– Благодарю, воин, - сказал я и отправился обратно в город.

Позади себя я услышал смех, но такой же горький, как и у горожанина.

Я долго бродил по улицам и, наконец, обнаружил низкую дверь в стене цилиндра. По обеим сторонам двери в нишах, укрытые от дождя, горели лампы, заправленные жиром тарлариона. В этом мерцающем свете я смог разобрать надпись на двери:

"Здесь продается кал-да".

Кал-да - это горячий напиток, сделанный из разбавленного вина ка-ла-на с добавлением лимонного сока и жгучих пряностей. Я не любил этот обжигающий рот напиток, но члены низших каст обожали его, особенно те, кто занимался тяжелым трудом. Я думаю, что популярность этого напитка в основном объяснялась его дешевизной и способностью согреть человека, чем вкусовыми качествами.

Однако я решил, что в такую ночь, дождливую и промозглую, ничего лучше чашки кал-да мне не найти. Более того, раз есть кал-да, значит должны быть хлеб и мясо. Я вспомнил желтый горийский хлеб - плоский, круглый, горячий и ароматный, и рот у меня наполнился слюной. Я подумал, что здесь смогу съесть кусок жареного табука, а если повезет, то и бифштекс из тарска - шестиногого быка, населяющего леса Гора. Я улыбнулся про себя, нащупав в кармане тугой мешочек с монетами, потом наклонился и толкнул дверь.

Спустившись на три ступени, я очутился в теплой, тускло освещенной комнате с низким потолком. Здесь стояли обычные для Гора низкие столы, за которыми сидели человек пять-шесть мужчин, одетых в серое. Разговор прекратился, когда я вошел. Все глаза устремились на меня. В комнате не было воинов. Оружия тоже, кажется, ни у кого не было.

Наверное, я показался им очень странным - одетый в алое воин из чужого города, появившийся так неожиданно.

– Чего ты хочешь, - спросил меня хозяин, щуплый лысый человечек в серой тунике с короткими рукавами и в черном переднике. Он не подошел ко мне, а остался за стойкой, сосредоточенно вытирая деревянную поверхность.

– Я иду через Тарну и хотел бы приобрести тарна для путешествия, - сказал я. - А сейчас хочу поесть и отдохнуть.

– Это не место для членов Высших Каст.

Я осмотрелся, окинув взглядом угрюмые лица людей, сидящих за столами. В тусклом свете было трудно определить, к каким кастам они принадлежали, так как все они были в сером, а принадлежность к касте обозначалась только цветной полоской на плече. Мне не понравилось в этих людях не то, что они были из низших каст, а отсутствие в них духа, энергии, гордости, чувства собственного достоинства. Они были какие-то инертные, безразличные, подавленные и униженные.

– Ты из Высшей Касты, касты Воинов, - сказал хозяин, - тебе не подобает оставаться здесь.

Мне вовсе не хотелось вновь выходить в холодную дождливую ночь, снова бродить по улицам, мерзнуть и мокнуть, ища место, где можно поесть или поспать. Я достал монету из кожаного мешка и бросил ее хозяину. Тот ловко подхватил ее в воздухе и с сомнением стал ее осматривать. Это была серебряная монета. Он попробовал ее на зуб, скулы его напряглись. Алчное удовольствие появилось в глазах. Я знал, что ему не захочется возвращать монету.

– Какой она касты? - спросил я.

Хозяин улыбнулся.

– У монет нет каст.

– Тогда принеси мне поесть и выпить.

Я прошел к самому дальнему столику в темном углу. Оттуда я мог видеть дверь. Затем прислонил копье и щит к стене, положил меч перед собой. Затем приготовился ждать.

Но ждать не пришлось. Едва я успел устроиться за столом, как хозяин поставил передо мной большую кружку горячего ка-ла-на. Она обожгла мне руки. Я сделал большой глоток обжигающей жидкости и он прокатился по мне жидким огнем. Вкус у него был омерзительный, но напиток согрел меня и привел в хорошее настроение. Мне даже захотелось смеяться, что я и сделал.

Жители Тарны, сидевшие за столами, посмотрели на меня, как на сумасшедшего. Изумление ясно отразилось на их грубых лицах. Этот человек смеялся! Я подумал, что в Тарне люди не часто смеются.

Таверна была грязная и темная, но кал-да примирил меня с ней и с ее унылыми посетителями.

– Говорите, смейтесь, - обратился я к ним, ведь они не проронили ни слова с момента моего появления. Я посмотрел на них. Затем сделал глоток и почувствовал, как горячие круги завертелись у меня перед глазами. Я схватил копье и постучал по столу.

– Если вы не умеете говорить, не хотите смеяться, тогда пойте!

Они были уверены, что попали в компанию сумасшедшего. На меня, наверное, подействовал кал-да, но мне хотелось расшевелить этих серых бессловесных людей. Но люди Тарны отказывались нарушить молчание.

– Вы что, не знаете языка, - спросил я, обращаясь к ним на языке, который был наиболее распространен в городах Тарна. - Это ваш язык?

– Наш, - пробормотал один.

– Тогда, почему вы молчите? - спросил я с вызовом.

Никто мне не ответил.

Пришел хозяин с хлебом, медом, солью и, к моему удивлению, с громадным куском жареного терока. Я набил рот едой и запил все куском кал-да.

– Хозяин! - крикнул, стуча по столу копьем.

– Да, воин, - отозвался тот.

– А где рабыни?

Хозяин, казалось, онемел.

– Я желаю видеть танец девушек!

Люди Тарны были в ужасе. Один прошептал:

– В Тарне нет рабынь.

– Увы! - воскликнул я. - Ни одной потаскухи во всем городе!

Два или три человека рассмеялись. Наконец-то я расшевелил их.

– А эти существа, которые бродят по улицам в масках из серебра, действительно женщины? - спросил я.

– Действительно, - ответил один из людей, подавив смех.

– Сомневаюсь, - воскликнул я, - может мне притащить сюда одну из них, пусть станцует для нас?

Люди расхохотались.

Я изобразил, что поднимаюсь на ноги и охваченный ужасом хозяин замахал на меня руками и принес еще кал-да. Он решил напоить меня, чтобы я после этого смог только свалиться под стол и заснуть. Некоторые люди подошли к моему столу.

– Откуда ты? - спросил один осторожно.

– Я всю жизнь прожил в Тарне, - сказал я. Громкий хохот был мне ответом.

И вскоре, отбивая такт копьем, я стал петь песни - дикие пьяные военные песни, которые научился много лет назад у бродячих торговцев, песни любви, одиночества, песни о великолепных городах, о красивых полях, лесах и морях планеты.

Кал-да этой ночью лился рекой и трижды потный, но довольный хозяин, менял масло в висячих лампах. Люди с улицы, оглушенные звуками, доносившими из таверны, заходили и вскоре присоединялись к нашему веселью. Входили и воины, но вместо того, чтобы наводить порядок, они скидывали шлемы, наполняли их кал-да и присоединялись к нам, чтобы есть и пить, а также петь.