Онлайн книга «Странники Гора»
|
Она посмотрела на меня с испугом, в глазах её стояли слезы. – Ты действительно хорошенькая маленькая рабыня, – заметил я. Она яростно попыталась вырваться, но – безуспешно. Я не забыл покрыть своими поцелуями и грациозное, изящно вылепленное колено девушки, и – с обратной стороны колена – аппетитную впадинку. – Пожалуйста, – всхлипнула Элизабет. – Веди себя тихо, рабыня, – распорядился я. Легко покусывая нежную кожу на ноге девушки, я оставлял на ней поцелуи все выше и выше. – Пожалуйста, – пробормотала она. – Что-то не так? – осведомился я. – Мне хочется уступить тебе, – прошептала она. – Пусть тебя это не пугает, – успокоил я девушку. – Нет, – покачала она головой. – Ты не понимаешь. Я был озадачен. – Мне хочется уступить, отдаться тебе, чувствуя себя рабыней, – призналась она. – Ну, так отдайся, – пришел я ей на помощь. – Нет! – воскликнула она – Нет! – Ты можешь отдаться мне как рабыня своему хозяину, – посоветовал я. – Нет! – закричала она – Ни за что! Я снова вернулся к поцелуям. – Пожалуйста, хватит, – взмолилась она. – Почему? – удивился я. – Ты подчиняешь меня себе, делаешь рабыней своих губ! – Может быть, горианцы правы? – Нет! Не правы! – Разве тебе не хочется уступить мне, чувствуя себя рабыней? – Нет! – закричала она, рыдая от ярости. – Отпусти меня! – Пока ты не уступишь, не отпущу. У неё вырвался крик отчаяния: – Я не хочу быть рабыней! Но когда я прикоснулся к наиболее интимным, потаенным местечкам её тела и она оказалась не в состоянии себя контролировать, я уже знал, что она чувствует себя полностью подвластной моим рукам, беспомощной, настоящей рабыней. Теперь её руки, её губы сами искали меня, признавая мою власть над ней без стеснения, в естественном порыве стремясь уступить, отдать себя мне, её хозяину. Стало ясно: даже плетью от неё невозможно было добиться подобного повиновения. Она внезапно вскрикнула, ощутив себя полностью в моей власти. И затем затихла, не осмеливаясь даже пошевелиться. – Ты проиграла, – прошептал я ей на ухо. – Я не рабыня! – застонала она. – Не рабыня! Я почувствовал, как её ноготки впились мне в руку. Поцеловав её, я ощутил на губах вкус крови и внезапно осознал, что она меня укусила. Голова её была запрокинута, веки смежены, а губы приоткрыты. – Хорошенькая маленькая рабыня, – произнес я. – Я не рабыня. – Ну, скоро ею будешь. – Нет, Тэрл, пожалуйста, не делай меня рабыней! – Ты чувствуешь, что это возможно? – Пожалуйста, не нужно! – Разве мы не поспорили? Она попробовала улыбнуться. – Давай забудем о пари. Правда, Тэрл, это было так глупо. Давай забудем? – Значит, ты признаешь себя моей рабыней? – Нет! Никогда! – Тогда, моя хорошая, игра ещё не окончена. Она отчаянно попыталась освободиться и затем внезапно, словно изумленная происходящим, замерла и посмотрела на меня. – Главное ещё впереди, – пообещал я. – Я это чувствую, – призналась она. Она лежала, не шевелясь, но я чувствовал, как её ногти все сильнее впиваются мне в руку. – Мне страшно, – пробормотала она. – В этом нет ничего страшного, – возразил я. – Я чувствую, как ты все больше подчиняешь меня себе. – Так и есть. – Нет, я не хочу! – Не бойся. – Ты должен меня отпустить! – Подожди, уже недолго осталось. – Пожалуйста, отпусти меня, – взмолилась она. – Горианцы считают, – напомнил я, – что женщина в ошейнике может быть только женщиной. Она одарила меня полным ярости взглядом. – А ты, моя очаровательная Элизабет, носишь ошейник. Она со слезами отчаяния в глазах порывисто отвернулась. И тут я почувствовал, как её ногти, впиваясь, едва не разорвали кожу у меня на руке, губы девушки сомкнулись, голова откинулась назад, тело мучительно изогнулось так, что плечи её оторвались от пола, глаза, до этого момента закрытые, широко распахнулись, и в них отразилось тревожное изумление, по телу девушки пробежала конвульсивная волна, её словно захлестнуло заполнившим тело пламенем, отразившимся в её обращенных ко мне глазах, и тут я, следуя требованиям горианского обряда посвящения в рабыню, со всем подобающим традиции презрением коротко бросил: – Рабыня! Взгляд её наполнился ужасом. – Нет! – закричала она и с дикой ненавистью рванулась с пола и заработала кулачками с такой отчаянной яростью, что, очевидно, готова была бы избить меня, если бы я только позволил. Я знал, она, возможно, решилась бы даже убить меня, если бы это было в её власти. Но сейчас она могла лишь попытаться вырваться из моих объятий, царапаться и кусаться, пока я не утихомирил её и не подарил ей поцелуй – поцелуй господина, принимающего покорность своей рабыни, не имеющей возможности выказать свое неповиновение. – Рабыня! – со стоном вырвалось у неё из груди. – Я – рабыня! Рабыня! Через час она лежала на ковре в моих объятиях и со слезами на глазах смотрела мне в лицо. – Теперь я знаю, что такое быть рабыней в руках господина, – пробормотала она. Я не ответил. – Но хотя я и рабыня, – продолжала она, – я впервые в жизни чувствую себя по-настоящему свободной. – Просто впервые в жизни ты чувствуешь себя женщиной, – сказал я. – Мне нравится это чувство. Я счастлива чувствовать себя женщиной! Я счастлива, Тэрл! – Не забывай, что ты всего-навсего рабыня. Она рассмеялась и потрогала свой ошейник. – Я женщина Тэрла Кэбота, – сказала она. – Рабыня Тэрла Кэбота, – поправил я. – Да, рабыня, – согласилась она. Я рассмеялся. – Ты не будешь наказывать меня слишком часто, хозяин? – спросила она. – Посмотрим, – ушел я от обещаний. |