Книга Охотники Гора, страница 75 – Джон Норман

С глухим стоном Мира снова обреченно уронила голову и сжалась в комок. Я смотрел на ее побелевшие от напряжения кулаки. Полагаю, Винке не понадобится много времени, чтобы сломить девушку.

— Ты поняла, что от тебя требуется? — снова поинтересовалась Винка.

— Я не могу этого сделать! — захлебывалась слезами Мира. — Это слишком опасно! Если они узнают, они убьют меня! Я не могу!

Я подал знак Винке: больше розг не нужно.

— Хорошо, — сказала моя помощница.

В воздухе повисло долгое молчание. Мира недоверчиво подняла голову. Тяжелое испытание окончилось.

— Это все? — с дрожью в голосе спросила Мира.

— Все, — ответила Винка.

Мира зябко повела плечами и глубоко вздохнула.

— Что вы собираетесь со мной сделать?

— Нужно будет — узнаешь, — пообещала Винка.

Она подала знак двум пага-рабыням, стоящим рядом в шкурах лесных пантер. Те развязали веревки, стягивавшие лодыжки пленницы, и поставили ее на ноги. Не снимая с ее глаз повязки, они, держа Миру за руки, подвели ее к заранее оговоренному нами месту, где мы установили каркас из четырех шестов.

Я молча следовал за ними.

Миру уложили спиной на землю и, широко раскинув ей ноги и руки, привязали их к противоположным углам каркаса.

— Что вы собираетесь со мной сделать? — дрожащим голосом спросила она.

— Ты нам больше не нужна, — ответила ей Винка.

— И как вы со мной поступите?

— Оставим тебя здесь на съедение слину. Хоть кому-то от тебя будет польза.

— Нет! Нет! — закричала Мира.

Между тем затянули последний узел. Кожаные ремни держали надежно.

— Прошу вас, только не это! — кричала пленница.

Я протянул Винке охотничий нож. Мира, с повязкой на глазах, почувствовала, как острое лезвие прошлось у нее по бедру.

— Нет! Пожалуйста, не нужно! — кричала она.

Винка вернула мне нож. Я вытер лезвие и вложил его в ножны.

Мира чувствовала, как сильные женские руки выдавили немного крови из надреза у нее на бедре. Теперь кровь ее разбрызгают по земле и вымажут ею деревянный каркас, чтобы запах свежей крови привлек хищников.

У Миры началась истерика.

— Пожалуйста! — взахлеб рыдала она. — Ведь я женщина!

— Я тоже женщина, — ответила ей Винка.

— Пощадите меня! — взмолилась наша пленница. — Оставьте меня своей рабыней!

— Ты мне не нужна, — возразила Винка.

— Ну, продайте меня какому-нибудь мужчине! Даю слово, я буду очень старательной рабыней! Я сделаю все, чтобы он был мною доволен!

— У тебя что, врожденные задатки рабыни? — поинтересовалась Винка.

— Да, да! Врожденные! Продайте меня! Вы увидите, какая из меня получится рабыня! — воскликнула Мира.

— Значит, ты просишь нас оставить тебя рабыней? — уточнила Винка.

— Да, — разрыдалась Мира. — Прошу! Очень прошу!

— Отвяжите ее, — распорядилась Винка.

Миру развязали и бросили передо мной на колени.

— Подчиняйся, — потребовала Винка.

— Подчиняюсь, госпожа, — дрожащим голосом произнесла Мира и произвела официальный ритуал подчинения, низко опустив голову и протянув к своей невидимой хозяйке скрещенные в запястьях руки.

Теперь она была моей рабыней. Я подал знак Винке. Миру снова швырнули спиной на траву.

— Привязать эту рабыню к каркасу, — распорядилась Винка. — Подготовить ее на съедение слину!

— Нет! — закричала Мира. — Командуйте мной! Приказывайте! Я сделаю все, что вы пожелаете! Сделаю! Рабы должны подчиняться!

— Поздно, — ответила ей Винка.

— Я сделаю все, что вы прикажете! — разрыдалась Мира. — Пощадите!

— Слишком поздно, — повторила Винка.

— Нет! — истерично закричала несчастная пленница.

— Заткните ей рот кляпом, — приказала Винка.

Я снова вставил в рот Мире кляп из плотно скатанного куска шкуры лесной пантеры и для надежности закрепил его кожаным шнурком, завязав концы у нее на затылке. После этого мы отошли, оставив Миру беспомощно лежать привязанной между балками деревянного каркаса.

Как мы и предполагали, ждать нам пришлось недолго. Вскоре в нескольких ярдах от нас послышалось легкое потрескивание раздвигаемых веток, а вслед за ним и сердитое глухое рычание. Привлеченный запахом свежей крови, хищник выбрался на поляну.

Слин — животное осторожное, он видел свою жертву, но не подошел к ней сразу. Описывая широкие круги по поляне, он постепенно приближался к девушке. Я без труда улавливал резкий характерный запах животного; Мира, безусловно, тоже. Она, казалось, оцепенела от напряжения. С глухим рычанием слин подкрадывался, низко припав к земле. При малейшем движении своей жертвы он мгновенно бросился бы на нее, но добыча его не шевелилась, и это его настораживало. Однако запах свежей крови был сильнее всяких сомнений. У неподвижно лежащего тела слин остановился. Он принюхался и осторожно слизнул кровь.

После этого он уже не мог остановиться; с клыков его побежала слюна, а движения языка стали по-хищнически жадными, быстрыми.

Я вытащил из колчана стрелу, снял с нее металлический наконечник и заменил его куском туго скатанной и перевязанной шнурком шкуры.

Мира от ужаса вжалась в землю. Казалось, все ее тело застыло сейчас в одном безмолвном крике, но изо рта, заткнутого умелой рукой воина, не вырвалось ни звука. Мертвая тишина царила бы на поляне и тогда, когда клыки хищника впились бы в беззащитную плоть.

Животное заволновалось; вкус крови возбуждал его.

Я отпустил натянутую тетиву. Выпущенная стрела ударила тупым, обмотанным шкурой концом в морду слина. Животное недоуменно отпрянуло назад и сердито заворчало, готовясь отразить нападение другого хищника, пришедшего, очевидно, отнять у него добычу.

Две пага-рабыни осторожно вытащили на поляну разделанную тушу табука, которого я подстрелил прежде, чем отправиться в лагерь за Мирой. Они бросили тушу прямо к морде слина.

Животное встретило появление человека настороженным рычанием, но, очевидно решив не искушать судьбу и довольствоваться малым, схватило лежащую тушу табука и без промедления скрылось в кустах.

Я отыскал выпущенную стрелу и заменил надетый на нее мягкий наконечник из скрученного куска шкуры на металлический.

Винка и ее помощницы освободили Миру от стягивающих ее руки и ноги ремней и не без труда вытащили у девушки изо рта кляп. Они поставили Миру на колени и связали ей руки. Повязку с ее глаз не снимали.