Книга Герои умирают, страница 48 – Мэтью Стовер

Вскоре Крил добирается до сути разговора. Он надевает на палец кольцо с печатью Мастера и начинает говорить

Деловым Голосом.

– Я не знаю, кто тебя нанял, – не знаю и не хочу знать. Однако тебе следует учитывать, что Совет Братьев не потерпит никаких действий против Ма'элКота или против всей Империи.

– Против Ма'элКота? – Я хмурюсь: откуда он знает? – Я ни на кого не работаю. Это мое личное дело.

– Кейн, запомни, я не идиот. Мы знаем, что Ма'элКот не слишком популярен среди отступников из числа дворян. Я знаю, что Глаза ожидали твоего появления в Анхане и издали приказ о твоем аресте по несформулированным обвинениям. Похоже, твой наниматель скомпрометировал себя, и теперь им известны твои планы. И вот он ты. Не пытайся морочить мне голову.

Я пожимаю плечами.

– Ладно.

Кажется, он ждет от меня продолжения. Я смотрю сквозь него. Он чуть раздраженно встряхивает головой и жует губами, словно почувствовал во рту какую-то дрянь.

– Ты должен понять, что мы поддерживаем Ма'элКота; мы никогда не сумели бы выбрать лучшего преемника Тоа-Фелатона. Он сумел сплотить народ, чего не смог сделать ни один правитель со времен самого Дил-Финнартина. Он объединил Империю. Он удерживает нелюдей на границах и следит за теми, что живут в Империи. Ему удалось договориться с Липке, и еще при нашей жизни эти две империи смогут объединиться в одну.

Во время этой речи его глаза то и дело перебегают от меня к статуе в углу: почему-то она притягивает его взгляд, как зажженная свеча – мотылька.

– Очень может быть, что Ма'элКот значительнее всех живущих сейчас людей, возможно, он единственный, кто может обеспечить выживание нашего вида – ты способен это понять? Он может объединить все земли людей; если мы больше не будем вовлечены в войны, нелюдям не устоять против нас. Мы считаем, что так вполне может быть. Ма'элКот – наша лошадь, на которой мы едем верхом, и мы не позволим, чтобы ее выбили из-под седла.

– Мы?

– Совет Братьев. Весь Совет,

Я фыркаю в ответ. Совет Братьев, собравшись вместе, не может решить даже, какой сегодня день недели.

– Еще раз повторяю, у меня в Анхане личное дело.

– Если б ты хоть раз встретился с этим человеком, ты бы все понял, – замечает Крил. Его глаза горят фанатичным огнем – он искренне верит. Он простирает руку к статуе, словно прося благословения. – Само его присутствие подавляет человека, а какова сила его мысли! Он завоевал всю Империю…

– Уничтожив своих политических противников, – бормочу я, и на лице Крила появляется мимолетное выражение удовлетворения, словно я в чем-то признался.

Может, действительно признался.

Или, напротив, не признался, но тут уж ничего нельзя сделать. Когда Крил говорит с таким благоговением, соблазн поддразнить его становится непреодолимым.

– Враги Ма'элКота – враги Империи, – заявляет он. – Они – враги человечества. Если мы будем вежливы с предателями, возвысит это Ма'элКота или ослабит его?

Я иронично улыбаюсь и припоминаю фразу:

– Если сделать мирную революцию невозможной, жестокая революция станет неизбежной. Он откидывается на спинку кресла.

– Думаю, что это вполне может быть твоей точкой зрения. Дартелн говорил то же самое, только другими словами.

– Да, в уме ему не откажешь, – говорю я. – Таким человеком, как он, тебе никогда не стать. Крил устало машет рукой.

– Да он просто ископаемое, коль не способен увидеть, что Ма'элКот – это наш шанс, наш взлет, наш успех. Дартелн надеялся, что мы будем действовать старыми, проверенными методами; теперь он использует эти самые методы, выращивая кукурузу в Джантоген Блафф.

Внезапно я холодею от мысли, что зря теряю драгоценное время. Я наклоняюсь вперед, упираюсь локтями в колени и смотрю на Крила своим Самым Честным Взглядом.

– Послушай, Крил. Я рад, что ты получил этот пост, и прекрасно понимаю твою заботу о Ма'элКоте. Но ведь если все услышанное мною о нем – правда, то он не был бы в большей опасности, даже если бы мне его заказали. А правда заключается в том, что в Анхане сейчас находится моя старая подружка, она попала в беду и я пытаюсь найти ее. Вот и вся моя задача.

– Дашь мне слово, что не предпримешь никаких действий против Ма'элКота или кого-нибудь из его правительства?

– Крил…

– Слово! – Он уже неплохо натренировал командирский голос, а по его тону становится ясно, что мне не увернуться.

«Даю слово» – незамысловатая, легкопроизносимая фраза; мое слово не больше меня самого, и нарушить его так же легко, как слово любого другого человека.

Однако оно не меньше меня самого и стремится выжить так же сильно, как я сам. Я растерянно вытягиваю руки.

– Что значит мое слово? – риторически вопрошаю я. – Оно не наложит на меня цепей, которые помешают мне поднять кулак.

– Да, это похоже на правду. – Он выглядит усталым, как будто ряса посла на его плечах тяжким грузом давит на его дух. Горящий в его глазах фанатизм гаснет, а рот цинично искривляется. – Что ж, в любом случае так и придется поступить. Ты только упрощаешь задачу.

По-стариковски пошатываясь, он идет к двери. Бросив на меня через плечо взгляд, исполненный нарочитого сожаления, он отодвигает засов и распахивает дверь.

– Спасибо, что подождали, ваша милость. Кейн здесь, Шесть человек в голубых с золотом мундирах Королевских Глаз строем входят в комнату. На поясах у них висят короткие мечи и одинаковые кинжалы. Они на ходу натягивают тетивы маленьких компактных арбалетов и заряжают их стальными стрелами. Вошедший за ними седьмой – человек с заурядной внешностью и мышиными волосами – одет в алую бархатную куртку с перевязью из блестящего белого шелка. Он как бы между прочим кивает застывшей в углу статуе. Свисающий с перевязи тонкий меч, украшенный драгоценными камнями, кажется чисто декоративным. В руке у человека позвякивает затянутый шнурком мешочек из черного бархата – не иначе как цена моей головы.

– Крил, – изрекаю я, – когда-то я говорил о тебе плохо, а думал еще хуже, но я никогда даже представить не мог, что ты предашь меня.

Ему недостает такта, даже на то, чтобы изобразить огорчение.

– Я же тебе говорил, – отвечает он, – мы намерены поддерживать Ма'элКота всеми возможными способами. Человек в бархатной куртке выступает вперед.

– Я – герцог Тоа-Сителл, Ответственный за общественный порядок. Кейн, я призван арестовать тебя.

Я встаю с кресла слишком быстро, и монахи за моей спиной угрожающе поднимают посохи. Королевские Глаза смыкается в защитную цепь перед своим предводителем.

– На это у меня нет времени.

– Твое время принадлежит мне, – вкрадчиво произносит

Тоа-Сителл. – У меня приказ доставить тебя к Ма'элКоту, и я его выполню.