Онлайн книга «Зимнее пламя»
|
— Конечно, она ошибается, — усмехнулся Эш. Дамарис Миддлтон засмеялась, щеки ее пылали. — Как я могу ошибаться… — она обернулась к маркизе, — если это правда! Все присутствующие в холле затаили дыхание. — Да, это именно так. — Маркиза важно кивнула. Казалось, Эш окаменел. Ему вовсе не улыбалась перспектива доказывать, что его бабушка — бессовестная лгунья. Из этого ужасного положения возможен был только один выход. Заметив стоявшую поблизости леди Аррадейл, Дженива передала ей ребенка и тут же накинулась на Эша: — Поганец! Он с недоумением посмотрел на нее. — Ты просто дрянь последняя! — Дженни… Поскольку дверь, ведущая в комнату для завтрака, была открыта, Дженива побежала туда. Завтрак, приготовленный из остатков вчерашних продуктов, стоял на столе, и она сразу поняла, что ей нужно делать. — Дженни, ради Бога… Как только Эшарт догнал ее, Дженива схватила чашу с тушеными сливами, повернулась и выплеснула все содержимое прямо на него. — Подлый негодяй! Не хочу больше видеть тебя! Эшарт, поморщившись, смахнул сливы с лица. — Послушай, Дженива… Она набрала в руку масла и опять швырнула в него. — Червяк! — Сливки. — Навозный червяк! — Кувшин с элем. — Чванливый каплун! — Каплун! — взревел он и кинулся на нее, после чего они оба с шумом грохнулись на пол у самой двери. Дженива вырвалась, удачно ударив противника локтем в нос, и сорвала с пальца кольцо. Как только Эш поднялся, она швырнула кольцо прямо ему в лицо. — Позолоченный попугай! Забирай свой мерзкий бриллиант! У них была замечательная аудитория, и, несмотря на разбитое сердце, Дженива испытывала большое удовольствие. Выбежав в холл, она увидела блюдо, на котором оставалось немного ягод чернослива в сахаре, и тут же швырнула его в Эша, засыпав одежду маркиза сахарной пудрой. Затем она схватила корзинку с орехами и по одному стала бросать их в него, пока он невозмутимо приближался к ней. В конце концов орехи кончились, и она, оглянувшись в поиске оружия, поняла, что допустила тактическую ошибку. Он загнал ее в ловушку. Дженива оказалась у камина и столика с вертепом — дальше отступать было некуда. И тут он схватил ее. Она пыталась вывернуться и дотянуться до чего-нибудь съедобного, но Эш крепко прижал ее к себе. — Черт побери, женщина, прекрати немедленно! Я люблю тебя! Одну тебя! — Убирайся к дьяволу! — Лучше уберемся вместе. — Неожиданно он приблизил свои губы к уху Дженивы и тихо прошептал: — Нападешь на Дамарис, и мне придется жениться на ней! Казалось, этим он только подлил масла в огонь. Дженива нагнулась и, резко откинувшись назад, ударила его в челюсть, после чего он выругался и ослабил хватку. Она тотчас воспользовалась этим и, вырвавшись и схватив огромную кость от окорока, принялась размахивать ею. Мокрый, грязный и божественно прекрасный, Эшарт опустился на одно колено и протянул ей бриллиантовое кольцо. — Милая Дженни, добрая Дженни, восхитительная Дженни! Выходи за меня! Не сердись на меня за глупые слова. Не я же виноват в том, что ты превратила меня в косноязычного идиота. И тут Дженива вдруг остановилась, словно корабль, неожиданно наскочивший на подводные камни. Как бы издалека она услышала возглас старой маркизы: «Эшарт!» — и неразборчивый вопль мисс Миддлтон. Однако все ее внимание сосредоточилось на Эше. — Что? Что ты сказал? — Я люблю тебя, Дженни, я обожаю тебя и хочу жениться на тебе, потому что мне это необходимо. Ты — мой разум, мой якорь, мое спасение. Я как раз пытался найти нужные слова, но тут появилась моя бабушка… Дженива в недоумении посмотрела на окруживших их гостей. Дамарис все еще кипела от возмущения, и ее крепко держал за плечи мистер Фитцроджер, вероятно, затем, чтобы не дать ей ввязаться в драку. Вдовствующая леди Эшарт, стоя неподвижно, смотрела на Джениву так, словно желала подобно горгоне Медузе превратить ее в камень. Тем сильнее Джениве захотелось сказать: «Да». Она повернулась к Эшу, сияя от счастья. — Да, Эш, любимый, я выйду за тебя! Только, пожалуйста, не надо этого кольца… — Нет! — вскричала мисс Миддлтон. — Он мой! Дженива не сводила глаз со сразу расцветшего лица Эша. Встав, он спокойно положил кольцо в карман. — Видишь, ты еще и моя мудрость. Но, — сказал он, обнимая ее, — ты все же должна признать, что я ничуть не похож на каплуна. Дженива, смеясь, уткнулась в его осыпанное сахаром плечо. — Согласна. Приношу свои извинения. — Она обвила руками его шею, и они поцеловались нежным поцелуем, обещавшим долгую, полную нескончаемых радостей жизнь. Неожиданно чей-то голос тихо, но твердо произнес: — Эшарт! Маркиз с недовольной гримасой повернулся к бабушке. Очевидно, вспомнив о такте, присутствующие начали расходиться, оживленно переговариваясь между собой. Не видя нигде Дамарис Миддлтон, Дженива даже немного жалела соперницу, ибо Дамарис не только проиграла, но и опозорилась на глазах у всех. Когда комната опустела, кроме Дженивы, Эша и старой маркизы в ней остался лишь Родгар. Эш, не выпуская руки Дженивы, направился к почтенной леди, казалось, сохранявшей полное спокойствие. Одни лишь глаза выдавали ее. — На одно слово, Эшарт. Родгар, предоставь нам комнату. — Разумеется. Пойдемте со мной, бабушка. Дженива заметила, как изменилось выражение лица старой леди. Как будто ей хотелось отречься от родства с ним! Тем не менее она повернулась и величественной походкой пошла за Родгаром. Дженива с Эшем последовали за ними. Без сомнения, их ожидали неприятные минуты — леди Эшарт намеревалась сражаться. Но Дженива вовсе не собиралась позволить старой тиранке причинить боль Эшу. Родгар распахнул дверь в комнату, которую Дженива еще не видела, — она была небольшой и казалась мрачной из-за отсутствия окон, одну ее стену скрывали тяжелые занавеси. — Это садовая комната, — пояснил Родгар. — За занавесями — двери в оранжерею. Здесь приятно летом и холодно зимой даже при горящем камине. Хозяин дома поднес фитиль к огню, зажег свечи, и в комнате сразу стало светлее; однако ничто не могло разогнать тяжелую атмосферу, по-видимому, всегда царившую здесь. Когда Родгар вышел, маркиза, так и не снявшая шляпы и роскошной синей накидки, не спеша опустилась в кресло, словно королева на трон. — Только за такого шалопая, как ты, Эшарт, могут бороться сразу три женщины. — Три? |