Книга Самый неподходящий мужчина, страница 36 – Джо Беверли

Намек был ясен, и у Дамарис не оставалось выбора. Ссылаться на голод бесполезно — маркиза этим не разжалобить.

Она сделала книксен и ушла, скорчив гримасу. Ей бы хотелось услышать доклад Фитцроджера. Но главное он ей уже рассказал, и не было ни яда, ни злодея с кривыми зубами, ни приключения. Вполне возможно, что все эти «государственные тайны» — лишь плод ее воображения.

Она остановилась в Королевском салоне, выпустив изо рта облачко пара. Очевидно, Фитцроджер именно тот, кем кажется, — бедный бывший солдат на посылках. И все равно он волновал ее чувства, будоражил воображение. Просто находясь с ним рядом, она словно купалась в теплых лучах солнечного света, от которого пробуждалось все ее естество.

И все же он запятнан позором. Девушка готова была не мешкая побежать к леди Талии с расспросами, но было слишком рано, чтобы беспокоить других дам. В нетерпении она стала мерить шагами комнату.

Королевский салон использовался как портретная галерея. Дамарис задержалась перед великолепным, выполненным в полный рост, портретом Эшарта в алой мантии пэра, отороченной мехом горностая. В прошлый визит вид этого темноволосого, надменного красавца окончательно вскружил ей голову, как, впрочем, и сознание того, что, став маркизой, она будет иметь такую же мантию. Герцогиня внушительнее, напомнила она себе.

Слева и справа висели сходные портреты, только на них были изображены монархи в пышном убранстве для коронации. У нее еще тогда мелькнула мысль о странной компоновке, но она не задумалась над этим. Но после того она видела портретную галерею Родгар-Эбби, и там никаких монархов не было и в помине. В Гобеленовой комнате аббатства висел лишь портрет нынешнего короля.

Здесь же Эшарт был выставлен на обозрение в компании с Карлом I, его сыном Карлом II и братом и наследником Карла И, Яковом II. Короли прошлого столетия и к тому же Стюарты. Линия Стюартов не оправдала себя, и на трон были приглашены их дальние родственники из дома Ганноверов в Германии. Это были Георг I, Георг II и Георг III, но ни один из них не был здесь представлен.

В мозгу Дамарис зашевелились подозрения. Были предприняты две попытки восстановить Стюартов на троне. Сторонников Стюартов называют якобитами по имени короля Якова — Якоб по-латыни. Может, Трейсы тайные якобиты? Впрочем, не такие уж тайные, если развесили портреты Стюартов на стенах! Дамарис лишний раз порадовалась, что не связалась с ними.

Несмотря на меха, она начала замерзать, поэтому вернулась в свою комнату. Она отправила Мейзи на поиски горничной леди Талии с просьбой сообщить ей, когда леди будут готовы принять гостью.

— И узнай время! — крикнула Дамарис ей вдогонку.

Затем она взялась завести часы. Протерла их от пыли носовым платком, а заодно и каминную полку, на которой они стояли, и снова наткнулась на мышиный помет. Это место воистину отвратительно.

Мейзи вернулась с сообщением, что сейчас полдесятого и другие леди уже встали и приглашают ее присоединиться к ним. Дамарис была счастлива переместиться в более чистые и комфортабельные комнаты. И еще ей не терпелось задать вопрос старой леди о прошлом Фитцроджера.

Когда она вошла, Дженива и леди Талия, уже одетые, завтракали перед горящим камином, огонь в котором пылал так жарко, что они обе закрылись каминными экранами. Дамарис тут же сбросила свою накидку.

Дженива, которая выглядела совершенно здоровой и красивой, как прежде, поднялась и взяла Дамарис за руки.

— Спасибо, спасибо, моя дорогая подруга. Ты такая умная!

— Ты совершенно поправилась?

— Как будто ничего и не было. Право, так неловко. Я никогда раньше не ударялась в панику.

— Но это не было паникой. Фитцроджер снова ездил в Тикмануэлл, чтобы провести расследование. Пострадало несколько человек. Что-то попало в чашу с сидром.

— Какой ужас! Все живы? — спросила Дженива.

— Очевидно, да. Он думает, что твоя кружка была последней из чаши и ядовитый компонент осел на дне. — Слава тебе Господи, что никому не грозит опасность. Давай садись и позавтракай с нами. Регина, еще один стул.

— Я уже поела, — сказала Дамарис. — И я слишком тепло одета, чтобы сидеть близко к огню. Сяду на диван.

Разговор зашел о планах их пребывания в Чейнингсе. Леди Талия хотела осмотреть дом.

— Но вы ведь выросли здесь? — удивилась Дамарис.

— Да, но, видите ли, я уехала отсюда еще совсем молодой, когда мой брат женился на Софии Прис. Характер у нее был немногим лучше, чем сейчас. Я не была здесь, — она задумалась, — с крещения Эшарта. Его совершеннолетие праздновалось в Лондоне.

Интересно, что она скажет о состоянии дома за пределами этой комнаты?

— Тогда я рекомендую вам взять с меня пример и надеть свои меха, леди Талия. В доме очень холодно.

— Как умно, дорогая. Холод может быть таким коварным. А после мы вернемся в эту теплую комнату и поиграем в вист.

— Я не умею играть в вист, леди Талия, — призналась Дамарис.

— Не умеете играть в вист! Но это же никуда не годится. Мы вас научим. — Она с оживлением затрещала о правилах, не дав Дамарис возможности спросить о прошлом Фитцроджера.

Стук в дверь прервал ее болтовню. Горничная Регина пошла узнать, в чем дело, и вернулась с известием, что их приглашают присоединиться к маркизу. Они отправились в малую библиотеку, где их ждали Эшарт и Фитцроджер. Леди Талия объявила о желании совершить экскурсию полому.

Эшарт несколько оторопел, что едва ли удивительно, когда в доме стоит такой холод и его состояние, мягко говоря, оставляет желать много лучшего. Однако если уж леди Талия что-то надумала, ее не остановить.

— Мы только наденем свои меха, дорогой, — сказала она и поспешила обратно в спальню.

— Меха? — переспросил Эшарт.

— Дамарис говорит, в доме так холодно, что они понадобятся, — объяснила Дженива и отправилась вслед за Талией. Дамарис тоже пошла, уверенная, что это не улучшит отношения к ней Эшарта, но очень скоро он поймет, насколько она права. Когда все вернулись, Эшарт предложил двоюродной бабушке руку.

— Ведите нас, Талия. Мне не терпится услышать ваши истории. — Другую руку он предложил Джениве.

Дамарис ничего не оставалось, как идти с Фитцроджером.

— Вы бы хоть перчатки надели, — сказала она ему, когда они вышли из комнаты.

— Вы считаете меня неженкой?

— Нет, — ответила она, — ни в коем случае.

Они отправились вначале в Королевский салон, где леди Талия огляделась, сморщив нос.

— Какая печальная заброшенность! Когда-то эта комната блистала роскошью и великолепием. В дни моей молодости она часто использовалась как бальный зал и как банкетный зал, когда королева Анна приезжала с визитом. Отсюда и название. Я вижу, фамильные портреты сейчас здесь. Идемте, Дженива, я вас представлю.