Онлайн книга «Доктор Сон»
– Ну хорошо, – сказала наконец Абра, и хотя она все еще избегала встречаться с ним взглядом, в уголках ее рта обозначился намек на улыбку. – Тебя не обманешь. Да, я сделала глоток, просто чтобы попробовать. Думаю, она учуяла запах, когда я вернулась домой. И знаешь что? Мне совершенно не понравилось. Вкус просто отвратительный! Дэн ничего не ответил. Если бы он сказал, что и ему первый глоток спиртного показался отвратительным, что и он тоже не придал ему никакого значения, она бы решила, что это обычная взрослая чушь. Морализаторство не поможет детям не взрослеть. И не научит их, как делать это правильно. – Я в самом деле вовсе не хотела бить ее тарелки, – сказала она уже совсем тихо. – Это получилось случайно, я же говорила. Просто я пришла в такое бешенство! – Это с тобой часто случается, – заметил он, вспомнив, как Абра стояла над умирающей Розой-в-Шляпе. «Тебе больно? – спросила Абра существо, которое выглядело как обычная женщина (за исключением, конечно, того жуткого зуба). – Надеюсь, что больно. Очень больно». – Ты собираешься читать мне нотации? – И презрительно добавила: – Потому что именно этого ей и хочется. – У меня кончился запас нотаций, но я мог бы рассказать тебе историю, которую слышал от своей мамы. Она о твоем прадедушке о стороны Джека Торранса. Послушаешь? Абра пожала плечами. Валяй рассказывай, и покончим с этим. – Дон Торранс не работал в хосписе, как я, но был санитаром в больнице. Ближе к концу жизни он вынужден был ходить, опираясь на толстую трость, потому что попал в автомобильную аварию и повредил ногу. И однажды за ужином он избил тростью свою жену. Без всякого повода – просто пришел в бешенство. Он сломал ей нос и поранил голову. А когда она упала на пол, поднялся и принялся молотить ее почем зря. По словам мамы, которая слышала это от отца, он забил бы ее до смерти, если бы Бретт и Майк – они приходились мне дядями – не сумели оттащить его в сторону. Когда приехал врач, твой прадедушка стоял на коленях рядом с ней, достав свою аптечку, и пытался как-то помочь. Он заявил, что жена случайно упала с лестницы. И твоя прабабушка – Момо, которую ты никогда не встречала, – подтвердила его слова. И ее дети тоже. – Почему? – выдохнула Абра. – Потому что они его боялись. А гораздо позже – Дона уже не было в живых – твой дед сломал мне руку. Затем, в отеле «Оверлук», который стоял на том самом месте, где сейчас расположена «Крыша мира», твой дед чуть не забил до смерти мою маму. Только он использовал не трость, а тяжелый деревянный молоток, но суть от этого не изменилась. – Я поняла. – Прошли годы, и в одном баре в Сент-Питерсберге… – Довольно! Я же сказала, что поняла! – Ее трясло. – …я сам избил незнакомого мужчину бильярдным кием, потому что он посмеялся над моим промахом. После этого сын Джека и внук Дона провел тридцать дней в арестантской робе, убирая мусор с обочин Сорок первого шоссе. Она отвернулась и заплакала. – Что ж, спасибо, дядя Дэн. Спасибо, что испортил… В его голове возникла картинка, моментально заслонившая вид на реку: обугленный и дымящийся праздничный торт. При других обстоятельствах это было бы смешно, но не сейчас. Он мягко взял ее за плечи и развернул к себе. – Тут нечего понимать. В этом нет смысла. Это не более чем семейная история. Твоя семейная история. И как сказал бессмертный Элвис Пресли, это твоя крошка, тебе ее и качать. – Не понимаю. – Ты можешь однажды начать писать стихи, как Кончетта. А можешь столкнуть кого-то еще в пропасть силой своего сознания. – Я бы никогда этого не сделала… Но Роуз это заслужила! – Абра повернула к нему мокрое от слез лицо. – Это бесспорно. – Но тогда почему же мне это снится? Почему мне хочется все вернуть? Она бы убила нас, так почему мне хочется все вернуть? – Что именно ты хотела бы вернуть? Убийство как таковое или полученное от него удовольствие? Абра понурила голову. Дэну очень хотелось обнять ее, но он сдержался. – Никаких нотаций, никаких моралей. Просто разговор родственных душ. И глупые советы взрослых людей. А ты уже стала совсем взрослой. Поэтому тебе так тяжело. Трудно приходится всем подросткам. Но ведь у них нет твоего дара. Твоего оружия. – Так что же мне делать? Что я могу сделать? Иногда меня охватывает такая злость… И не только на нее, но и на учителей, на одноклассников, которые считают себя такими крутыми, что дальше некуда… на тех, кто смеется, если ты не блещешь в спорте или носишь неправильную одежду… Дэн припомнил совет, который дал ему однажды Кейси. – А ты сходи на свалку. – Что? Как это? – Она уставилась на него. Он отправил картинку: Абра при помощи своих экстраординарных способностей – которые, как ни трудно в это было поверить, еще не достигли пика – переворачивает старые холодильники, крушит телевизоры, расшвыривает стиральные машины. А над головой кружат перепуганные чайки. Она поняла и захихикала. – Неужели это поможет? – Уж лучше свалка, чем буфет твоей матери. Она наклонила голову и посмотрела на него веселыми глазами. Они снова стали друзьями. – Но ее тарелки были таким убожеством. – Так ты попробуешь? – Непременно, – ответила она с таким видом, словно дождаться не могла, когда же попадет туда. – И еще кое-что. Она снова стала серьезной. – Тебе необязательно становиться тряпкой. – Приятно это слышать. – Просто помни, как опасна ты бываешь в гневе. А потому… У него зазвонил мобильный телефон. – Тебе стоит ответить. Он вскинул брови. – Ты знаешь, кто это? – Нет, но, кажется, звонок важный. Дэн достал телефон и посмотрел на экран. «РИВИНГТОН». – Это Клодетта Албертсон, Дэнни. Ты можешь приехать? Он быстро перебрал в памяти гостей хосписа, значившихся сейчас на его доске. – Аманда Рикер? Или Джефф Келлог? Оказалось, речь шла о другом человеке. – Если можешь приехать, то лучше поторопись, – сказала Клодетта. – Пока он еще в сознании. – И после некоторого колебания добавила: – Он спрашивал о тебе. – Я приеду. Хотя если все действительно так скверно, он не доживет до моего появления. Дэн дал отбой. – Мне нужно ехать, милая. – Хотя это вовсе не твой друг. Хотя ты его не любишь. |