Онлайн книга «Мой друг бессмертный»
Сянь подумал. — Говори адрес, — сказал он через несколько секунд. Виктор пришел очень быстро, не прошло и десяти минут. Выглядел он как всегда, как будто и не болтался больше недели непонятно где. Вел себя непринужденно, по сторонам не глазел, но от чая не отказался. Лешка потащил его на кухню и принялся угощать, непрерывно болтая и сияя от радости. О своих подозрениях он сразу забыл. — Похоже, нам повезло, — объявил сянь, когда Лешка выдохся и замолчал. — Наш поход в Нижний мир не засекли. За всю неделю — ни одного хвоста. У тебя тут ничего странного не случалось? — Нет. — Это хорошо. Про поход никому не рассказывал? — Конечно, никому! Про письмо Пекке Лешка не сказал. К тому же, он еще не успел его отправить. — Ну, тогда рассказывай о предках. — О мумиях? Короче — это была семья моего прадеда по отцу… Вскоре после возвращения из мира мертвых Лешка пристал к отцу с расспросами. Папа сначала удивился, что это сын вдруг заинтересовался историей семьи. «Составляю генеалогическое древо», — соврал Лешка. Тогда папа идею одобрил и выдал кучу сведений о предках, начиная с самых дальних, которые до революции были не то купцами, не то «кулаками», а один из них, самый древний и легендарный — чуть ли не царским истопником. «А дальше? — торопил Лешка. — После революции?» Дальше, рассказывал отец, часть предков эмигрировала и потерялась, а оставшиеся скромненько жили в Питере и даже под репрессии, как ни странно, не попали. Эта тишь да гладь длилась до самой Великой Отечественной войны. Война застала семью прадеда в Ленинграде… — И тут до меня дошло — они погибли в блокаду! — продолжал Лешка. — Я мог бы и сам догадаться. Дед ведь сказал — полвека назад… Отец, мать, жена, невестка и двое детей прадеда остались в блокадном городе. Из них пятеро не пережили осаду. «Замерзли в квартире, — рассказывал папа. — В одну ночь. Так их там в кроватях и нашли. Легли спать — и не проснулись». — Я папу спросил — а куда еще один делся? Ты же сказал «двое детей». А папа сказал, что младшего ребенка — ему было четыре года — вывезли с детским садом по «Дороге жизни», а старший — тот, Лаврик, — остался и умер. Знаешь, кто был младший? Мой родной дед! То есть Лаврик — старший брат моего деда! Правда, круто? Сянь, внимательно слушавший рассказ, одобрительно кивнул. — Хорошо поработал. Это всё? — Ага. А вы что-нибудь узнали об этом холодном демоне? — Ничего нового. Тут уж что-то одно — или я прячусь, или навожу справки. Зато теперь, когда ясно, что нас не выследили, можно приступить к поискам серьезно. — Я тут подумал, — глубокомысленно произнес Лешка, — это не тот же самый тип, который был на Джипе? Ну, «палач», только в другом обличье? — Нет. — Может, его шеф? — Не гадай. — Вот вы опять отмалчиваетесь, — укоризненно сказал Лешка. — Это нечестно. Откуда я знаю — может, вы о нем что-то знаете, а мне говорить не хотите? Помните, как с «палачом»? Я могу подумать, что вы меня просто используете втемную для решения своих проблем. Сянь смутился. — Если я о чем-то и умалчиваю, то исключительно ради твоего блага. Лешка фыркнул. — Взрослые всегда так говорят! — Ладно, — сердито сказал Виктор. — Хочешь знать, кто такой холодный демон? — Понятное дело! — Слыхал об элементалях? Нет? Так найди сам и почитай. Рассказывать о простейших вещах мне времени жалко. На кухне повисла долгая пауза. Виктор и Лешка молча пили чай и напряженно размышляли каждый о своем. — Что дальше будем делать? — спросил Лешка. — Пока не знаю. Надо обдумать… — Кстати, — вспомнил Лешка, — не глянете на Хрюнделя? — На кого? — На вирус. Его так зовут. Хрюндель — это такой пацан, друг Масяни. Ну, персонаж флэшки. Он в принципе безвредный, но какой-то неистребимый. Я сам пытался, но хакер из меня хреновый… — Пошли, — устало сказал Виктор, отодвигая пустую чашку. На мониторе плавали мигающие цифры скринсей-вера. Сянь сел за клавиатуру, взглянул на экран. — Ну, где твой вирус? Так… А это еще что?! — Где? Лешка посмотрел через плечо сяня и с ужасом обнаружил, что забыл свернуть письмо к Пекке. — Э… Ну, это… Мой друг из Финляндии прислал письмо, что очень интересуется колдовством, ну, я и… — Что ты наделал? Совсем рехнулся или как?! — А что? Я же вашего имени нигде не называю. Просто пишу — «один знакомый колдун»… — Погубить меня хочешь? — Да я даже не отправил его! Видите — лежит в «исходящих», а не в «отправленных»! — Сотри его немедленно! Виктор сердито щелкнул мышью, удаляя письмо. Потом зашел в «корзину» и убил письмо там. — Никогда так не делай! Это же надо было додуматься… — О, смотрите, — поспешно перебил его смущенный Лешка. — А вот и Хрюндель вылез. Сянь брезгливо посмотрел на глазастика в синих штанах. — Оставь ты его в покое. Он же тебе не мешает. — Почему, мешает. Знаете, как трудно в «квейк» играть, когда он все время маячит на линии выстрела? Ух ты! Он губами шевелит! — И что? — Раньше не шевелил. По-моему, он что-то говорит. Сянь повнимательнее поглядел на Хрюнделя. — Включи-ка колонки, — приказал он. — Классная идея! — поддержал его Лешка и полез за комп. Щелкнула кнопка, в колонках зашипело. Потом из колонок раздался смешной мультяшный голосок. — Привет, чуваки! — Круто, — прошептал Лешка. — Флэшка! У сяня сузились глаза. Он незаметным движением сунул руку в карман. Хрюндель посмотрел прямо на Лешу и пропищал: — Привет, жертва! — Чего? — офигел Лешка. Вирус перевел взгляд на сяня. — Привет, Ямантака! В ту же секунду сянь выбросил руку вперед, плеснув чем-то в монитор. Стекло треснуло со звонким хрустом, над компьютером взвился синеватый дымок. Краем глаза, почти на грани восприятия, Лешка уловил скачущее движение: дымок метнулся над столом в сторону, упал, подлетел в воздух, снова шлепнулся на тетрадь по алгебре и с шипением испарился. — Что за… Лешка с изумлением таращился на залитый водой стол. На обложке тетради появилась круглая черная проплешина с обгорелыми краями. Картинка «рабочего стола» на мониторе дернулась и пропала, осталась только тоненькая трещина поперек мертвого экрана. Из нее просочилась струйка дыма, на этот раз самого обычного. В комнате сильно запахло горелой бумагой и жженой пластмассой. Лешка перевел растерянный взгляд на сяня. Виктор пристально смотрел на обгорелую тетрадь. |