Онлайн книга «Цирк уродов»
|
Симпатичная женщина, затянувшись тонкой сигаретой, устало ответила: — У вас и так кульки полные. — Конфет много не бывает, — авторитетно проговорил толстенький мальчик, наряженный пиратом. В правой руке он держал игрушечную саблю, а в левой — надкушенную шоколадку. — Ну ладно. — Мама взъерошила ему волосы и улыбнулась — Еще один дом. — Ура! — взмахнул саблей мальчик. — Кошелек или жизнь, тысяча чертей! — Не ругайся. — Ой, мама, смотри! Какой страшный у него костюм! Женщина проследила за взглядом дочки. На другой стороне пустынной улицы, в тени деревьев, стоял человек. Освещения, чтобы рассмотреть его лицо, было недостаточно, но и того, что можно было увидеть, хватало. Человек был огромного роста и действительно выглядел пугающе: длинный плащ с прорехами обрисовывал крупный квадрат туловища. Одна рука лежала в кармане этого плаща, вторая, опущенная вдоль тела, почти достигала колен. Эта рука неестественной длины, а также высокий конический череп вызывали смутное беспокойство. По спине женщины пробежал озноб. Темный силуэт напоминал ей гигантскую гориллу с Черного континента, родившуюся в синих горах, среди душных джунглей Африки, и каким-то чудом очутившуюся в центре Чикаго. Но самым жутким было то, что, похоже, это не был грим. Человек (или что оно там такое?) действительно так выглядел! Женщина помахала рукой, заставив себя улыбнуться: — Добрый вечер! Человек молчал. Он просто смотрел на них. Женщина отшвырнула сигарету и взяла детей за руки, крепко сжав их пальцы. — Пошли отсюда, — сказала она. — Быстро. Нам пора домой. — Ну, ты же обещала, — заныла девочка. — Я кому сказала?! Оглядываясь, испуганная мать буквально потащила детей в сторону парковки. Человек в плаще проводил их взглядом. Затем вытащил руку из кармана. Свет фонаря сверкнул на лезвии огромного тесака для рубки мяса. В окно патрульной машины уткнулось мерзкое рыло со свисающими струпьями гниющей кожи. Анджей Новак, читавший газету, отпрянул, чуть не перевернув бумажный стакан с кофе, стоящий у него на коленях, и выругался по-польски: — Пся крев, чтоб ты в аду сгорел! — С праздником, офицер! — Я тебя сейчас мордой положу на капот — вот тогда у тебя праздник начнется! — Извините, офицер! — Проваливай, пока я добрый. Напарник Анджея, огромный толстяк Нил Галлиман, расхохотался: — Ты бы видел себя — чуть пистолет не выхватил! — Дурацкие шутки, — буркнул Анджей. — Ты вообще какой-то нервный стал, как тебя из детективов разжаловали. — Увидев, как сверкнули глаза поляка, Галлиман решил сменить тему: — Что ты там вычитал? — Да про этот праздник пишут. — Так почитай вслух, все равно делать нечего. Анджей приоткрыл окно, плюнул в ночной Чикаго и снова раскрыл газету: — «Именно в этот день, который соответствует нашему 31 октября, древние кельты отмечали свой главный праздник — Самхэйн». — Бред какой-то, кому это интересно? Кто такие эти кельты? — Ты сам попросил читать вслух, — раздраженно бросил Анджей. — О’кей, о’кей… — поднял свои широкие ладони Нил. — Так… «Согласно легенде, в эту ночь открываются ворота между прошлым и будущим, лето сменяется зимой, день — ночью, жизнь — смертью. Устраняются все границы между материальным и сверхъестественными мирами. Лишь на одну ночь в году открываются ворота, на охране которых стоят демоны». — Охренеть можно, — сказал Галлиман, доставая из картонной коробки чизбургер. — «Опасность, связанная с приходом ночи Самхэйна, в том, что барьер, разделяющий мир людей и мир волшебных существ, становится в эту ночь призрачным». — Посмотри на это волшебное существо! Анджей оторвался от статьи и проводил взглядом девушку, одетую в черное платье ведьмы. Юбка едва прикрывала упругую попку и вовсе не скрывала длинных ног. Две упругие грудки подпрыгивали в такт стуку высоких каблуков. — Я бы ей вдул! — хохотнул Галлиман. Галантный вампир, одетый в черно-красную накидку Дракулы, приоткрыл ведьме двери ночного клуба, и оттуда на миг вырвались разноцветные сполохи дьявольского огня дискотеки, сопровождаемые адским грохотом музыки. — Давай, читай дальше про свои ворота… — «И демоны могут попасть в наш мир…» Иди ты на хрен, Галлиман, тебе ведь не интересно. — Давай, давай, расскажи мне про демонов. Где они попрятались? Ха-ха. Анджей не ответил. Хотя мог сказать, что настоящие демоны, не скрываясь, стоят на улицах Южных кварталов, налево и направо торгуя райским наслаждением. Хотя люди, поддавшиеся соблазну, очень быстро понимали, что вместо обещанного Эдема попали в самый настоящий Ад. Анджей знал это наверняка. Последние семь лет Отмороженный Поляк, как его с опаской называли не только наркоторговцы, но и сослуживцы, провел на улицах Черного Чикаго, ведя настоящую войну с «уличными фармацевтами». Двухметровый, широкоплечий, с лицом, словно вытесанным из камня, Анджей наводил ужас на уличных дилеров, знавших, что он без колебаний применяет грубую силу, а если надо, то и оружие. По улице прошла компания ребятишек в ярких костюмах монстров из популярных комиксов, отправляясь по соседским домам собирать сладости. Нил показал на них толстым, словно сосиска, пальцем: — И чем тебе праздник не нравится? Детишки дурачатся, молодежь веселится. — А ты знаешь, что обычай посещать дома на хеллоуин символизирует мертвых в поисках еды? — Иди ты! — Нил испуганно вытаращил на него глаза, но тут же снова расхохотался: — Где ты этой мути начитался? Восстание живых мертвецов! О, смотри какой демон! К дверям клуба направлялся парень в кожаном фартуке с ужасной маской на лице. В руках он держал бензопилу. — Смотрел этот фильм? — спросил Нил, вытирая выпачканные кетчупом пальцы салфеткой. — «Техасская резня бензопилой»? — Который? — спросил Анджей. — Семьдесят четвертого года или новый? — Я не знал, что их два. Ну, этот, новый. Надо же было режиссеру такой бред выдумать! — У этого бреда был прототип, — заметил Анджей. — Серийный маньяк Эдвард Гейн. Последнюю жертву он прикончил в тысяча девятьсот пятьдесят седьмом году. — Вот дерьмо! — Галлиман с досадой покрутил головой и посмотрел в глаза напарнику: — Что у тебя за натура такая — настроение портить? — Я не знал, что ты такой чувствительный, — довольно усмехнулся Анджей. — Хочешь еще поговорить о кинематографе? |