Книга Космопсихолухи. Том 1, страница 19 – Ольга Громыко

Ждать до завтра не стали – если это всего лишь метафора, то через неделю они вернутся или сегодня, не имеет значения. Купец заинтересован отправить груз поскорее, а хаммасурским космодромом ежедневно пользуются десять – двадцать судов, чьи экипажи тоже не прочь подработать. В любом случае оплачивать третьи сутки стоянки Станислав не собирался.

– Что ж, давай сюда свою инструкцию, – добродушно сказал он Лике.

Девушка лихорадочно заплясала пальцами по планшету, добираясь до сделанных пометок.

– Во-первых, альфа-самец – всегда самый крупный и солидный в семье…

– Чттнпж, – скептически буркнул Михалыч, ссутулившись еще сильнее.

– Ерунда, это дело поправимое! Надо просто взять скафандр побольше и чего-нибудь в него напихать.

– Термоваты, – предложила Полина. – Или монтажной пены сверху напшикать, в форме мышц.

– А сзади хвост из диванной подушки присобачить! – хохотнул Теодор.

Механик уставился на Станислава тоскливым взглядом черного скотчтерьера, на которого пытаются напялить розовую кукольную кофточку, и капитан решительно сказал:

– Пусть он просто тяжелый скафандр наденет, а мы легкие. Будет вам и размер, и солидность.

– Годится, – решила Лика, когда механик приковылял из шлюза в громоздких многослойных «доспехах», способных выдержать как космический холод, так и звездную жару. – И хорошо бы его еще побелить сверху или наши зачернить.

Но портить корабельное имущество Станислав не дал:

– Ничего, это у аммов альфа-самцы светлые, а человеческий может быть хоть фиолетовый в крапинку. Даже лучше – не заподозрят, что мы их пародируем.

Лика признала капитанскую правоту и, проинструктировав попеременно краснеющего и бледнеющего Михалыча, стала распределять роли дальше.

Пришла Тедова очередь возмущаться:

– Ты что, я ж себя после этого уважать перестану!

– Зато как мы тебя уважать начнем! – попыталась подлизаться сестра.

– Ага, щас! Знаю я тебя! Всем знакомым растреплешь, потом будут на меня пальцем показывать и угорать, как с тех снимков! Нет уж, пусть бета-самца Дэн изображает, ему-то по фигу.

– Правда? – Лика заинтригованно повернулась к киборгу. – Тебя действительно не беспокоит мнение окружающих или ты готов пожертвовать своим психологическим комфортом ради друга?

– Тед имел в виду, что у меня нет болтливой сестры, – выбрал третий вариант рыжий.

– Тогда Тедди придется остаться на корабле, – насупилась девушка.

– Почему?! – Такой вариант устраивал Теодора еще меньше.

– Потому что ты самый крупный и в иерархии аммов должен стоять на второй ступени! Станислав Федотович – на третьей, а Дэн – на четвертой.

– А ты?

– К самкам это не относится, они сами между собой разбираются, кто на свете всех милее. И, кстати, имеют право вступать в разговор наравне с альфа-самцом.

– Ага, мы заметили!

– Видно, она просто решила, что это ниже ее достоинства. Так тебя вычеркивать?

– Нет, – сквозь зубы процедил Теодор. – Но если вы начнете хихикать, то я за себя не ручаюсь!

– Не начнем, – пообещал Станислав, когда узнал, что предстоит делать ему. – Пусть это останется нашей общей тайной.

Пока команда зубрила сценарий, Лика сбегала в каюту, принесла баллончик с дезодорантом «Нежная сирень» и крест-накрест, как репеллентом, обработала Михалыча с ног до головы. Насчет «нежной» производители себе польстили, да и сирень такое родство оскорбляло.

– «Порядочная девушка должна быть скромной и экономной», – мстительно прошипела Лика в тон баллончику, – сказал наш папаша, торжественно вручив мне эту хрень на день рождения. Какое счастье, что я сразу не выкинула ее в окошко!

– Да ладно, по-моему, нормальный запашец, – пожал плечами Тед. Если бы он выбирал подарок для подружки в дешевом супермаркете, она рисковала бы получить что-то подобное. И хотя пилот уже давно научился ходить за духами в парфюмерные бутики, особой разницы между запахами за пять единиц и за пятьдесят по-прежнему не чувствовал.

Лика развернулась к брату и пшикнула ему в грудь, как контрольным в упор.

– Ты что наделала?! – опешил парень.

– Тебе же понравилось.

– Он же бабский! – Теодор так скривился, будто в баллончике был горчичный газ.

– Какая разница? Главное, что запах резкий и специфический.

– Ну так взяла б мой одеколон!

– Поздно. – Девушка «пометила» Полину со Станиславом и повернулась к Дэну, но DEX так задумчиво посмотрел на баллончик, что Лика предпочла вручить его киборгу – пусть сам обрабатывается.

Не участвующий в сборах Вениамин сидел за столом, подперев щеку кулаком, как дежурный санитар в палате для буйных, и тихо радовался, что брать с собой в гости больше пяти членов семьи у аммов считается дурным тоном. Для хорошего впечатления хватило бы и трех, однако Лика решила пойти ва-банк: пусть купец знает, что их альфа-самец не только надлежаще пахуч, но и состоятелен.

– Ну все, давайте выдвигаться, – распорядился капитан, примерно уяснив, что от него требуется.

– Может, сперва порепетируем? – предложила Лика. – Как будто Вениамин Игнатьевич – купец, а мы его уговариваем…

Доктор встрепенулся и подался вперед, дабы не упустить ни единого нюанса этого многообещающего спектакля.

– Нет!!! – единогласно возразила команда.

– Если уж позориться, то только по делу, – добавил Тед.

Вениамин разочарованно откинулся на спинку стула и с улыбкой, но совершенно серьезно пожелал:

– Подходящего вам дня!

* * *

Закат на Хаммасуре смахивал на библейский Апокалипсис: потоки крови, льющиеся с алого неба в багровые лужи. Растения казались почти черными – а может, и не казались, а подстроились к изменившемуся спектру света.

«Гидрокар» удалось поймать на полпути к остановке, но с посадкой возникла проблема: тяжелый скафандр был рассчитан на работу в невесомости, и запрыгнуть в нем на панцирь Михалыч никак не мог, хотя вода здесь стояла «всего» по колено.

– Парни, заберитесь и подайте ему руку, а я снизу подпихну, – распорядился Станислав, но Лика отчаянно запротестовала:

– Нет, это признак слабости! Пусть сам лезет, первым!

Михалыч честно попытался, побарахтался и плюхнулся обратно.

– Офигенный признак силы, ага, – признал Тед, косясь на амма. Тот философски ждал, пальцами ног не то почесывая «гидрокар» по панцирю, не то стачивая отросшие когти.