Книга Обходной путь героя, страница 75 – Сергей Иванов

– Ха, так ты моя подданная? – сообразил он, вспомнив, что вообще-то назначен здешним герцогом. – А как тут насчет прав сюзерена?

– Как и всюду, – с улыбкой ответила девушка. – Зависит от того, насколько податливы вассалы.

– Я-то думал: вассалов ценят за преданность, – усмехнулся богатырь. – А разве упрешься в то, что поддается под твоей рукой?

На город он уже не смотрел, разглядывая войско, выстроившееся перед стенами в боевые порядки. Похоже, назревал штурм. Ну-ка, где тут лучшие места? Наверно, все же на галерке – меньше опасность, что залетит шальная стрела.

Спустя минуту солдатиков заметили Анна и д'Адуи. А вот Павич успел раньше. Не говоря уже про ведьму с вампиром.

– Боже, кто это? – воскликнула белянка.

– Смиренные слуги Господа, – ответил Светлан. – Воинство Ордена меченосцев – едва не в полном составе. В нашем королевстве таких уродов набралось пару тысяч, а здесь их втрое – минимум. Цивилизация на марше.

– Имя им – легион, – пробормотала Мишка.

– Нет, в легионе солдат было больше, – не согласился он. – Здесь пока не вышли на такой масштаб.

– Почему? – уперлась девочка. – В легион входило шестьдесят центурий – как раз.

– А вспомогательные войска?

– Не мелочись. Тысячей больше, меньше – какая разница? Тем более тут сплошь кавалерия.

– Они не заметят нас, монсеньор? – с беспокойством спросил д'Адуи.

– Пока что мы в облаках, – пояснил Светлан. – Не то чтобы совсем закрыты, но в глаза не бросаемся. К тому ж монахи не из тех, кто часто глядит в небо. А если и увидят корабль, примут за мираж.

Строй меченосцы умели держать, каждый всадник пребывал на равной дистанции от соседей, соблюдая зловещую неподвижность. Пожалуй, войско гляделось эффектно – словно тут впрямь затеяли съемки про Древний Рим. Впечатление усиливали несколько осадных башен и с десяток катапульт.

А сколько ратников сможет выставить город: тысячу, полторы? Причем хорошо, если каждый пятый из них имеет опыт в таких делах. Да и этот вряд ли сравнится с обученным монахом-убийцей.

– Как всегда, я не вовремя, – проворчал богатырь. – Только ребята надумали размяться!.. Ставки тут еще принимают?

– Сегодня мы не на параде, – снова процитировала девочка. – Хотя похоже, да?

– Ну так хочется смешать все это в кучу! – признался богатырь.

– Людей и коней, ага, – поддакнула ведьма.

– А че мешает? – пожал плечами Павич. – Ужо пощиплем этих павлинов. Да одних стрел у нас, почитай, тыща, а мажем мы редко, тем более с верхотуры. После-то придется помахаться – так и славно!

– Ишь, размахался, – проворчал богатырь. – Вот затем вас и нанял король: чтоб не щадили нордийцев. Не свои ж, верно, – к чему цацкаться?

– А твои, что ль?

– В том и разница меж нами, дорогуша, что для меня все люди – свои. Оттого и сила моя больше, что задачи масштабней. А ты – локальный силач, для внутреннего пользования. И выясняешь с такими же, сталкиваясь на рубеже, за кем больше поддержка и в ком шибче нужда.

– Ладно, – молвил россич. – И че предлагаешь?

– Я не предлагаю, – произнес Светлан веско. – Я решаю. Приказываю или запрещаю. Ты не забыл? Здесь я главный.

– И че ж ты решил? – спросил Павич, усмехаясь.

Оглянувшись, богатырь указал рукой на одного из десятников.

– Свяжите его, – велел он. – Мне не нужны внезапности в тылу.

Кивком приор подтвердил приказ, прибавив:

– Д'Эмбре, лучше не противься.

Удивленные монахи повиновались, накрепко спеленав товарища – тот и не пытался противиться, даже будто обрадовался плену. Слава богу, его избавили от решений. Теперь и захочет – не сможет ударить в спину.

– Че дале? – не отступал россич. – Не хошь затевать сечу, давай ихнего вожачка сковырнем. Даже без крови – просто выдернем из орды арканом. Небось не откажется вознестись?

– Ничего не чуешь? – спросил богатырь. – В воздухе пахнет грозой.

– Вправду, электричества вокруг до фига, – подтвердила Мишка, озираясь. – Того и гляди – жахнет!

Невдалеке даже рокотал гром, будто рычало притаившееся чудище.

– И че? – не понял Павич. – Перуна испужались?

– Не один Перун швыряется молниями, – возразил Светлан. – К тому же здесь не его угодья. Это на Руси он – самый грозный.

– Пока еще, – прибавила девочка. – А вот как заявится византийский бог…

– Уж так страшно! – усмехнулся россич. – Бивали мы и византийцев.

– Не так опасны противники, – молвил богатырь, – как собственная слабина. Вот пожелаешь ты, к примеру, править – нешто откажешься от готовых средств?

– Опять завел любимую песню, – сказала Лора. – Других дел нет?

– С тобой, пожалуй, споешь, – хохотнул он. – На горло наступаешь.

– Дык в чем закавыка? – спросил опять Павич. – Гроза-то грозой…

– Смотри, – кивнул Светлан на холм, где расположилась орденская верхушка. – Над ним тучи темней, верно? Думаю, неспроста: Господь оберегает своего любимца. А стоит нам подойти на опасную близость… И сам аббат много опасней, чем выглядит. Вот он знает, – кивнул на приора. – Так что сперва наведаемся к горожанам.

Повернув голову, он уперся взглядом в Мишку.

– Что? – с вызовом спросила та, хотя наверняка уже поняла.

– В гардеробе Жизель найдется и на твой вкус, – сказал богатырь. – Ну давай, ты же умненькая!

Поморщившись, ведьма направилась в каюту. Конечно, и она вполне сознавала, что шокировать горожан ни к чему. Но ведь хочется!.. Ох, натура.

Не прошло и двух минут, как Мишка вернулась – уже одетая… как бы. Она и впрямь нашла на свой вкус: нечто воздушное и полупрозрачное на бретельках – из такой тонкой ткани, что все платье можно было скомкать в горсть. Руки, плечи и почти вся грудь оставались на виду. Спереди лиф украшала накладка из вишневого бархата, подчеркивая снежную белизну остального наряда и хоть что-то действительно заслоняя, юбка спадала почти до ступней, конечно, оставшихся голыми. А местами ткань настолько облипала тело, что словно бы исчезала.

– По-моему, это ночнушка, – предположил Светлан. – Сшитая из тюля. Ты уверена, что в ней будет теплей?

– Мне никогда не бывает холодно, – заявила Мишка. – Мне бывает свежо. Как морякам.

– Смотри, чтобы не стало слишком свежо. Иногда от природы лучше отдаляться. Говорят, и неандертальцы вымерли оттого, что были к ней чересчур близки.

– Заведи писуна, – язвительно пробурчала кроха. – Чтобы бегал за тобой и записывал мудрости. Ишь, прямо афоризмами чешет!

– Я бы тебе предложил, – усмехнулся Светлан. – Да на чем тебе черкать: на коже разве?