Онлайн книга «Мертвый разлив»
|
– А кто против? – Может, тебе заняться нечем? Так давай подброшу работёнку, и даже не очень пыльную. Чего б ты хотел разработать? – Да что тут можно разработать, Толик? – усмехнулся Вадим. – Мы ведь копировщики, будто не знаешь! Передираем с ворованных образцов. Действительно, даже такой стимул: изобретать, – у спецов отобрали. Не говоря о материальных. После короткого всплеска энтузиазма, незадолго до Отделения, в действие опять вступил проверенный принцип: минимизации трудовых затрат. Теперь если и делалось новое, то в Институте. Вот где питомник гениев, аж завидки берут, – только где ж их прячут? – Но ведь существует уйма безобидных, непредосудительных дел, – гнул своё Толян. – Почему, к примеру, тебе не собрать магнифон – с твоими руками это… – У меня их три. – Чего? – опешил Толян. – Ну не рук же? – Так собери ещё. А то я один за всех бегаю! Видишь, – хмыкнул он, – даже похудел. – А подарить тебе магни? – Ну что ты опять, Вадим, – я же серьёзно!.. – Я тоже. Кстати, как бы и магни вскоре не попали под запрет: всё-таки размножение информации, пусть звуковой… А хочешь, смастрячу тебе видачок? – Этого не хватало! – Толян даже отшатнулся от него. – Между прочим, а чем ты занят сейчас? Вот это что? – с опаской он ткнул пальцем в незавершённый прерыватель. – Можешь мне объяснить? – Могу продемонстрировать. На тебе – хочешь? – Иди ты! Неуклюже извернувшись, Толян подтащил под толстый зад табурет, грузно осел. Удивительно, но в лаборатории было тихо – что ли, время обеда? – Хочу посоветоваться, – доверительно сообщил Толян. – Строго между нами, ладно? Вадим хмыкнул: неужто и этому загорелось согнать вес? Да нет, вряд ли, – скорее что-нибудь из сферы морали. – Выдвигают на повышение, – продолжал толстяк. – Предлагают отдел. – А Марчика куда? – В здешние под-управители, похоже. Окончательно переберётся в «отцы». – Н-да, осуществляются мечты. – Марчик далеко пойдёт – ты был прав. – Толян повздыхал. – Так что скажешь? – Ты же знаешь: чего я не люблю, так это советовать. Решай сам. – Но что б ты сделал на моём месте? – Эка хватил! На твоём я и лабуправство давно бы послал. Но мне легко быть принципиальным: у меня дети по лавкам не плачут. – А если бы плакали? Ну представь! Сегодня Толян был настойчив на удивление – неужто это всерьёз? Или кокетничает? – Всё равно нет, – твёрдо сказал Вадим. – Лабуправ – это предел. Дальше в Систему погружаться опасно, рискуешь пропитаться ею насквозь… Хотя, может, ты этого хочешь? – вкрадчиво добавил он. Толян с тоскою вздохнул. – Я откажусь, – неуверенно предположил он. – А? – Откуда мне знать. – С другой стороны – я не пойду, ты не пойдёшь. А кто тогда? Какой-нибудь проныра? И потом он будет решать за нас? – А сейчас, по-твоему, кто решает? Радость моя, ты что, надеешься развалить Систему изнутри? Не смеши, она не таких ломала! Там же сплошные Марки – хочешь сделаться одним из них? Конечно, твоё право, но не жди тут моего благословения. От дерьма лучше держаться подальше – старая истина! Повздыхав ещё, словно для заполнения паузы, Толян спросил: – Кстати, не слыхал? На будущей неделе отдел-управы должны пройти переаттестацию. – И что? – Да странно как-то: проводит её лично под-управитель при участии троих представителей главка, посторонние не допускаются. К чему такая секретность? – Смахивает на посвящение, тебе не кажется? – предположил Вадим. – Только вот в кого: в рыцарей или в особо доверенных слуг? – В слуг? Скорее господ. – Зависит от точки зрения. Ежели смотреть на пирамиду со стороны… Интересно всё же, какова процедура? – Это так важно? – Может быть, может быть. – Вадим и сам не понял, почему встревожился. – Так ты хотел совета? – Конечно. – Даю – в виде исключения, но со всей категоричностью: откажись. Даже если будут настаивать, угрожать, принимать меры вплоть до разжалования в спецы. В противном случае потеряешь больше. Много, много больше! Вот это было всерьёз. Даже и не совет – пророчество. А Толян был из тех немногих, кто чувствовал разницу, – потому слегка струхнул. В ошеломлении помолчав, он пробормотал: – Что-нибудь ещё? – Ещё? Береги задницу, толстый! Толян вспыхнул, словно первоклассник: – Издеваешься? – Не уверен, – честно ответил Вадим. – Но на всякий случай – береги. Толстяк снова вздохнул: – Ещё и эти кошмары, что Ноннка приволакивает на хвосте. По-твоему, за ними что-то кроется? – Предлагаешь «бояться вместе»? – Чего? – не понял начлаб. – Да был такой мультик, про котёнка… Уж очень банален набор в этих сюжетах: насилья, увечья, кровь, – будто специально нацелен щекотать нервы. Либо отвлечь внимание. А вообще, я Марку говорил: посеешь догматиков – пожнёшь маньяков. – А что думаешь про оторванные конечности? – Не без опаски лабуправ смерил взглядом Вадимовы массивы. – Вот ты бы смог? – Да уж, эти ребята не «разбрасываются», – засмеялся тот. – Ты и представить, Толян, не можешь, на что способны целенаправленные, однонацеленные, жёстко запрограммированные люди! – Не так это! – вклинился в разговор надтреснутый голос, и над приборами поплавком выпрыгнула голова Оросьева, редковолосая и сморщенная, словно у мумии. – Всё происходит от нездорового образа жизни. Вот в сельской местности про такое не слыхали, а всё потому, что люди физически работают на свежем воздухе, детей ростят, и некогда им глупостями заниматься. У хороших служителей мысли об одном – о Крепостном благе. О Семье надо радеть, об отцах и братьях наших, и тогда всё наладится!.. – Чувствуешь, куда гнёт? – усмехаясь, спросил Вадим. – Оказывается, людям приличен только мускульный труд, прочее – от лукавого. А все беды из-за интеллектуалов – развелось умников!.. Свежая мысль, да? И каким будет следующий шаг? Толян неловко и опасливо молчал. Расслабленность слетела с него в один миг, а всё из-за этого пронырливого жилистого человечка, дремучего и невероятно активного, обожавшего встревать в разговоры и по каждому вопросу имевшего собственное суждение, почему-то всегда совпадавшее с официальным. И сейчас, сыто ковыряясь в зубах, Оросьев пустился в пространные рассуждения, из которых явствовало, что духовная продукция его не интересует совершенно, а стало быть, не нужна, и все кто в этой области подвизается, исключая, может, немногих, – паразиты и нахлебники, объедающие народ. И лучше бы отправить их в селькоммуны, чтобы стали приносить настоящую пользу, и уж тогда проднормы точно возрастут, а честным труженикам нужно как раз это, а не всякие там х-химеры!.. |