Онлайн книга «Шаг к звездам»
|
Герберт все острее понимал: если называть вещи своими именами, то окружающую его нейроструктуру следует сравнивать с отчлененной головой. Думать об этом было страшно, ведь Ричардсон понимал, что в отличие от живого организма искусственные нейросети не в состоянии впасть в кому, они веками будут ждать сигнала обратной связи от несуществующих органов, по крайней мере, до тех пор, пока на них исправно подается питание. Осмотревшись, он сел, мгновенно перейдя от спонтанного возбуждения к состоянию глубокой, тяжелой задумчивости. Он не обвинял Ваймонта в дилетантстве, хотя, наверное, такой упрек был бы уместен и справедлив. Сейчас Герберт не собирался заниматься поисками крайнего, гораздо важнее было понять, – способна ли окружающая его структура к самовыражению, тлеет ли в глобальном информационном вакууме крохотный огонек самосознания? Она должна ощущать себя бесплотным духом, парящим в бездне… – Герберт порывисто встал, поднялся по ступеням технической лестницы, к тому сектору исполинского амфитеатра, где он успел заметить поясняющие таблички приклеенные скотчем на корпуса нейрокомпьютеров. Его догадка вполне оправдалась. Ваймонт подключал микрофоны и видеокамеры к тем нейросетям, структура которых была копирована со зрительных и слуховых нервов Элизабет. Явное заблуждение. Опираясь на опыт, полученный при наблюдении за полковником Керби, Джордж полагал, что нейросетевая модель разума девочки самостоятельно адаптируется к новым сенсорам. Хотя, почему нет? Герберт пристально смотрел на стандартные цифровые видеокамеры, и его мнение относительно информационного вакуума постепенно менялось. Возможно, он был не прав в своих рассуждениях? Оглядываясь по сторонам, в попытке найти ответ на мучившие его вопросы, Герберт заметил толстые жгуты экранированных кабелей, которые шли от каждого сетевого терминала к стенам лаборатории, и исчезали за ними. Очевидно, оптиковолоконные интерфейсы служили для передачи данных в момент копирования, и не были демонтированы из перспективных соображений. Спустившись вниз, Ричардсон включил систему внутренней связи. – Лейтенант Риман? – Да… – Это капитан Ричардсон. Я нахожусь в лаборатории «ИИ». Генерал Уилсберг объявил мои полномочия? – Да, сэр. – В таком случае поясните, куда ведут кабели от отдельных блоков нейросистемы? Я вижу, что они исчезают в стенах помещения, а дальше? – Часть из них соединена с копирующим компьютером биологической лаборатории, такие соединения можно отличить по зеленому цвету оптической изоляции. Красные – это энергопитание, автономное для каждого модуля. Черные ведут в резервный комплекс, предназначенный для дублирования в случае внезапного сбоя отдельных нейросетей. – Хорошо, спасибо. – Ричардсон переключил канал внутренней связи. – Генерал, это Герберт. Почему вы не сказали мне о существовании резервного комплекса? – Это имеет значение? – Возможно. – Я не понимаю Ричардсон, что ты пытаешься раскопать? Модель не работает, со всей очевидностью. Не веришь, думаешь, я что-то скрываю? Тебе даны все полномочия доступа, сходи и взгляни сам. Второй зал – это резерв, подстраховка, на случай элементарного отказа техники. – Кто осуществляет контроль над данным помещением? – Главный компьютер системы безопасности уровня. Герберт откинулся на спинку кресла. – Спасибо, генерал… – Он машинально коснулся сенсора отключения связи. Глобальный контроль. Система, тестирующая оборудование, прослушивающая и наблюдающая все помещения засекреченного уровня… – Риман? – Слушаю, господин капитан? – У тебя есть технический доступ к системе безопасности? – Да, сэр. – Покажи мне резервный зал. – Одну секунду. Герберт чувствовал, что тело под униформой медленно покрывается испариной. Тест-программы… могли ли их импульсы, периодически тревожащие нейросети резервного зала стать стимулом, заставить искусственные нейроны проводить некорректные импульсы возбуждения, транслируя их для обработки и распознавая в высшие нейросетевые структуры? На дисплее перед Гербертом появилось изображение: огромный погруженный в сумрак зал, где от центрального подиума к периметру потолка поднимается знакомый амфитеатр беспрецедентного комплекса. Гробовая тишина и сиротливые огни индикации питания. Полный ступор системы. – Кто в последний раз заходил в помещение? – Спросил Герберт. – Зал опечатан. Техническое освидетельствование проводилось пол года назад. У меня всего пять человек имеют право доступа к помещениям такого уровня секретности. Извините, сэр, но у них хватает проблем с текущими неполадками, так что смахивать пыль с исправно работающих компьютеров нам некогда. – Я понял лейтенант. Можете работать спокойно. Оставьте картинку на моем мониторе. Герберт машинально похлопал себя по карманам, достал сигареты и закурил. Нервы были натянуты до предела. Несколько раз с жадностью затянувшись, он вновь коснулся сенсора вызова. – Генерал, это опять я. – Убедились? – Да. – Не напрягаясь, солгал Герберт. Избыток нервного возбуждения глушил чувства, обостряя работу разума. – Элизабет была знакома с компьютерами? – Странный вопрос, капитан. – Мне нужен точный ответ на него. – Я не вдавался в такие тонкости. Сейчас взгляну в досье. Лицо Уилсберга на некоторое время исчезло с экрана интеркома, очевидно генералу пришлось встать, чтобы получить затребованную информацию. Через минуту он вернулся. – Да, Элиза с четырех лет начала посещать подготовительные курсы при местном коллеже. Все происходило в рамках акции «Новое поколение», которую финансировали ведущие производители компьютерной техники. Детей обучали основам программирования, в игровой форме, разумеется. Ничего серьезного, способного пагубно повлиять на психику… – Я все понял… – Герберт, что с тобой твориться? Ты нездоров? – Со мной все в порядке. Я работаю. Свяжусь с вами, как только получу результат. Извините, сэр. – Ричардсон бестактно коснулся сенсора, погасив экран интеркома. Окурок сигареты обжег пальцы, на миг приведя его в чувство. Не найдя взглядом ничего похожего на пепельницу он встал, подошел к конвектору отходов и бросил обуглившийся фильтр в приемник утилизатора. Сквозь толстое дымчатое стекло было видно, как между двух пластин мелькнула вспышка. Вот так и мы… – Отчего-то подумалось ему. – Вспыхнем и исчезнем… |