Книга По следам гениального грабителя, страница 4 – Евгений Сухов

Скорее всего, основная работа происходит внутри — экспертам сейчас есть над чем потрудиться.

Едва Афанасий Жилинский вышел из машины, к нему тотчас направился крупный подполковник с литыми плечами. Китель ему был явно маловат, и оставалось лишь только удивляться, почему он не расползается по швам при любом движении.

— Полковник юстиции Жилинский, из управления по расследованию особо важных дел? — спросил подошедший, стараясь смотреть прямо в глаза.

— Он самый, — подтвердил Афанасий. — Следователь по особо важным делам полковник Жилинский.

— Я как раз вас жду… Подполковник Северцев… Глеб Петрович, из уголовного розыска. Меня уже предупредили, что вы должны появиться с минуты на минуту. Приказали вас дождаться. Вот я и выставил людей в оцепление.

— Все правильно, — отозвался Жилинский.

Ему хотелось произнести это бодрее, по-приятельски, что ли, но откуда-то вопреки его воле тон приобрел значимость.

— Пойдемте, я вас провожу к месту…

Подполковник был косолап, что особо было заметно при его быстрой ходьбе. Но двигался он проворно, даже не задыхался.

— Расскажите в двух словах, что здесь произошло, — попросил Жилинский.

— Об ограблении банка охране стало известно около восьми часов утра, — энергично заговорил подполковник. — Пришла смена и увидела на втором этаже вырезанное стекло. Вот посмотрите туда, — показал он на проем в окне второго этажа, через который просматривался вместительный зал и две разросшиеся пальмы, стоявшие в глубине.

— Давайте взглянем, — сказал Жилинский и уверенно, здороваясь со знакомыми офицерами, направился к выставленному окну.

Подполковник косолапо перебирал коротенькими ногами, не отставая от стремительно передвигавшегося Жилинского. Остановившись у металлической ограды, Афанасий спросил:

— Кому принадлежит этот сад? Банку?

— Нет. Звонареву, он заместитель префекта. Но его сейчас здесь нет, он находится за городом. Там у него коттедж.

Жилинский понимающе кивнул: такой оазис может принадлежать человеку небедному, с большими связями, как же может быть иначе! Тихий уголок, по нынешним деньгам — настоящий Клондайк. Прямо даже трудно поверить, что такие частные владения, включая роскошный сад, могут еще существовать едва ли не в самом центре Москвы. И ведь никто не оттяпал у него кусок земли, не покусился поставить здесь доходный дом или возвести офис. Господин Звонарев радеет о природе, как и положено человеку государственному, вот оттого и произрастают яблоневые деревья с невиданной силой, как если бы их ежегодно и со всех сторон обкладывали навозом. Он бы и сам хотел поживать в таком тихом местечке, подалее от основных дорог, но, видно, его планида — всю жизнь провести на последнем этаже, с перелатанной крышей, через которую каждую весну хлещет вода.

— Я вижу за деревьями строение. Кто же там живет?

— В нем проживает его дочь с зятем. Но сейчас их там нет, они где-то отдыхают, кажется, на Бали.

— Через этот забор есть лаз, — спросил Афанасий, — чтобы подойти поближе к банку, через сад?

— Да, имеется, — с готовностью ответил толстяк, — мы уже проверяли, нужно зайти вот за эту ограду, — показал он рукой. — Я там тоже поставил людей, чтобы посторонние не ходили.

— Разумно. Пойдемте, — сказал Жилинский и зашагал вдоль изгороди.

Дыра в заборе была спрятана между разросшимися кустами, и ему пришлось изрядно поцарапать ладони о торчащие ветки, прежде чем удалось добраться до места. Жилинский мысленно похвалил себя за предусмотрительность, решив надеть куртку из крепкой ткани.

— Вот по этой тропе они и прошли, — сообщил полицейский.

— Вижу, — буркнул Жилинский, оглядываясь. — Наверняка где-то за теми кустами они должны были оставить машину, — предположил он, махнув в сторону близлежащего дома. — Свидетелей не нашлось? Может, кто-то чего-то видел?

— Обычно такие дворы бывают заставлены машинами: ставят свои и чужие, сказать что-то конкретно очень сложно, — понизив голос, виновато произнес подполковник, как если бы он был повинен в огромном количестве автолюбителей. — Обнаружился только один свидетель, он видел, как ближе к полуночи во двор въехала легковая автомашина, предположительно «Опель», темно-зеленого цвета.

— Вы с ним еще не беседовали? — спросил Жилинский.

— Переговорил.

— Хорошо, давайте тогда сначала к нему, теперь я его послушаю. Где он?

— Стоит во дворе. Я вас провожу, — с готовностью отозвался подполковник и уверенно потопал через кусты по узенькой тропе.

В небольшом дворе жилого дома, собравшись в неровный круг, стояли несколько мужчин и о чем-то разговаривали, энергично жестикулируя руками. Иной раз кто-то из них поворачивался в сторону банка и кистью, в которой дымилась зажженная сигарета, показывал в сторону второго этажа. Среди них выделялся один — тощий, как сухой ковыль, в клетчатой рубахе, наброшенной на костистые угловатые плечи. Через расстегнутый ворот пробивался кустик рыжеватых с проседью волос. Резко размахивая руками, он что-то горячо говорил, то показывая на разросшиеся кусты, а то кивая в сторону крыльца банка, где народу за последние десять минут значительно прибавилось.

Несложно было догадаться, что этот мосластый человек и есть «герой дня» и в настоящее время просто упивается собственной востребованностью среди жильцов дома.

Северцев вышел из-за кустов, глухо выругавшись, смахнул с лица прилипшую паутину и бодро произнес:

— Василий, подойди сюда!

Мосластый дядька энергично кивнул, потом, разведя плечами, что-то сказал своим приятелям: дескать, не может полиция без меня справиться, придется подсобить — и энергичным шагом заторопился на призыв.

— Вот что, Василий, — добавив строгости в голос, сказал толстяк, — расскажи, что ты там видел вчера ночью? Следователь из прокуратуры интересуется.

— Ага, — с готовностью отозвался мосластый. Запустив руку под рубаху, он усиленно зачесал торчавший пук волос и заговорил: — Значица, так… Я как раз домой возвращался. С ребятами малость засиделся… — От тощего потянуло крепким перегаром, но не тот случай, чтобы кривить нос, так что ради дела можно и перетерпеть. И подполковник уверенно держался, даже носом не повел.

— Я это понял, — перебил подполковник Северцев, — продолжай дальше. О главном говори.

— Тут подхожу я к дому, а там в дальних кустах машина какая-то стоит. Думаю, что за дела, куда это он полез? У нас ведь никто туда машину не ставит, там ведь у нас лужайка разбита, детская площадка с песочницей, а этот приперся! Мы всем двором решили это место не занимать. Я еще ближе подошел, думаю, надо поговорить с этим нахалом, в глаза ему посмотреть, устыдить, — с чувством произнес Василий. — А потом думаю: а на какой хрен мне это надо? Детей-то у меня нет! Пусть разбираются, кому это положено. Еще неизвестно, что там за люди сидят… Вот я и ушел.