Онлайн книга «Голос ангела»
|
Пасечник нащупал свою половинку на крепком кожаном шнурке, зажал ее в кулаке и с силой рванул. Протянул ее незнакомцу. Тот принял ее и приставил друг к другу две половинки медали – темную, изъеденную временем, и свою, сверкающую. Половинки сошлись, образовав единое целое. – Видишь? – спросил мужчина шелестящим голосом. – Да, вижу. Хозяин! Тебя прислал император? – Да. Я долго блуждал по миру, долго искал тебя. Шестьдесят лет тому назад я был здесь, но тебя не оказалось. – Я не мог, – пробормотал пасечник. – Я хотел, но не мог. – Я это знаю. Думал, что смогу обойтись без тебя, но река меняет русло, умирают деревья, и только хранитель места может указать его. Но сегодня все сошлось воедино: я здесь, ты на месте, и они соединились, – незнакомец ударил одной половинкой медали о другую. Пасечнику показалось, что сноп синеватых искр блеснул у него перед глазами. – Они нам уже не нужны, – незнакомец швырнул обе половинки медали в реку. Пасечник увидел, как они порознь упали в воду. Разбежались круги. Пасечник смотрел на свинцовую воду, пока она не стала абсолютно гладкой, как вороненая сталь, как лезвие палаша. – Нам надо спешить, времени у меня почти не осталось. Сегодня ночью мы должны достать то, ради чего я сюда пришел. – Хорошо, все будет исполнено. – Я знаю, что ты хорошо выполнял наказ императора. Ты последний, кто служил ему верно. Я все знаю, тебе было непросто, особенно в последние дни, – мужчина в плаще повернулся и медленно пошел по мосткам к берегу. Пасечник двинулся за ним следом, прихрамывая на правую ногу. Холмогоров, как ни старался, уснуть не мог. Его то бросало в жар, то начинало знобить. Гроза, которая собиралась, висела над городом, не начиналась. Где-то далеко в верховьях реки слышались раскаты грома, ветер то начинал завывать, сбивая с деревьев последние яблоки, то внезапно замирал. И становилось тихо, так тихо, как перед концом света. Холмогоров оделся, прикрыл дверь садового домика. Взглянул на окна дома церковного старосты. Во всех окнах горел свет, в дом входили и выходили люди. Холмогоров пошел к реке. Зачем он туда идет, что ему надо, он не знал, шел и все, заставляя себя ни о чем не думать. Сознание словно рассыпалось, мысли одолевали несвязные. Холмогоров понимал, что он не в силах сложить все воедино, чего-то важного, главного не хватало, какого-то кусочка, какой-то детали. Он вышел к мосткам и двинулся тропинкой. Возле сарайчика на берегу, в котором горел свет, он увидел двух мужчин. – Вот, сволочь, – кричал один, – договорились же. Я к ним как к людям, со всей душой… Нужна вам лодка, – пожалуйста, бензин за мой счет, представляешь? – Да не кричи ты, лучше пей. Холмогоров остановился. Его не видели, его темная одежда сливалась с черными кустами. – Вроде люди солидные, серьезные, одного зовут, не поверишь, Федька.., имя чудное – Самсон Ильич. Так вот этого Самсона Ильича, будь он неладен, я четыре часа на берегу ждал, ждал, звал… – Киданули они тебя – пешком вернулись. – Одежда у них новенькая, обещали мне ее отдать, три куртки, сапоги, штаны… Мне бы не помешало, я бы не отказался. «Самсон Ильич…» И тут все сошлось. Холмогоров вспомнил видение, вспомнил пасеку, виденную сегодня днем и виденную раньше, вспомнил седой крепкий затылок и имя – Самсон Ильич, – мед, пасечник, пчелы. – Их надо спасти, они погибнут! – Холмогоров побежал к дому Казимира Петровича Могилина. Регина еще не спала, она проверяла тетради своих учеников, когда Холмогоров постучал в дверь. – Что случилось? – воскликнула Регина. – Регина, мне кажется, я знаю. Нужна лодка, фонарь, быстрее! Они втроем побежали к реке. Казимир Петрович отставал, Холмогоров поторапливал: – Быстрее! Быстрее! Ветер стих совершенно. Пейзаж стал недвижимым, как на фотографии, мрачным, темным. – Казимир Петрович, оставайтесь здесь! – вскочив в лодку, бросил Холмогоров. – Регина, ты умеешь управлять? Регина завела мотор. – Нет, я с вами, – заявил Могилин. – Оставайтесь здесь, идите в милицию, скажите майору Брагину, чтобы ждал нас здесь, мы скоро вернемся. – Майору Брагину? Зачем? – Идите, Казимир Петрович, это очень важно! – Что вам стало ясно? – перекрикивая шум мотора, спрашивала Регина. – Я, кажется, понимаю, что здесь происходит. Можно быстрее? – Нет, нельзя, это же не машина. Через полчаса лодка врезалась в берег. – Ты не ошиблась, Регина, это здесь? – Да, кажется, здесь. Они побежали: Холмогоров впереди, Регина следом. Через четверть часа они добрались до того места, где днем видели искателей клада – Самсона Ильича и двух его людей. Если бы не молния, то рассмотреть что-либо было бы почти невозможно. Синяя вспышка, ломаный зигзаг, острие которого уперлось в землю, залив все слепящим ярко-синим светом. Регина испуганно жалась к Холмогорову. Странно, но совершенно не было ветра и ни капли дождя, хотя тучи висели так низко, что Регине казалось, протяни она руку, и пальцы спрячутся в них. Бухали глухие далекие раскаты грома, похожие на артиллерийскую канонаду, только более грозные и страшные. – Жуть какая-то, – пробормотала Регина. – Да, на карту, Регина, поставлено многое. Они выбрались на поляну. Сверкнула молния, Регина испуганно вскрикнула: – Там человек лежит. Светя фонариками, они медленно двинулись к самой ближней яме. Холмогоров скользнул лучом фонарика по черной земле к страшному провалу ямы. Лукин лежал, запрокинув голову, правая рука сжимала пистолет, палец застыл на курке. Холмогоров приблизился, Регина пряталась за его спиной. – Не ходите, не ходите, Андрей Алексеевич, давайте уйдем! Холмогоров приблизился к телу Лукина. Сверкнула молния, Регина истошно закричала. Тени советника патриарха и школьной учительницы метнулась в сторону. – Господи! – произнес Холмогоров, светя фонариком в лицо Лукина: оскаленный рот, широко открытые глаза, лоб и волосы перепачканы черной землей. Холмогоров всматривался, словно что-то искал. По остекленевшему глазу, уже мертвому, ползла мокрая пчела. Эта пчела показалась Холмогорову огромной. – Наверное, тебе, Регина, надо вернуться. – Нет, я с вами.., с тобой. – Мне надо идти туда. Два охранника Лукина лежали на дне огромной ямы, присыпанные обвалившимися комьями земли. – Я боюсь, страшно. – Знаю, – сказал советник патриарха, взял Регину за руку, крепко сжал ладонь. – Пойдем со мной, может, успеем. |