Онлайн книга «Пылающие горы»
|
Липатов отрицательно покачал головой: — Нельзя, майор, наркоз применяли спинно-мозговой, со спиртным во время действия никак не совместимый. Любой наркоз со спиртным несовместим, а этот тем более! Плюс контузия у вас! Так что нельзя! Есипов отвел взгляд от начальника медпункта: — Злодей ты, капитан, хуже чехов, клянусь. У человека, можно сказать, от боли крышу сносит, помощь требуется, а ты? Сам, наверное, не дурак по этому делу, а? — Ну что говорить о пустом, майор? Полежите до утра. Хуже не станет, налью, так и быть! Есипов прикрыл глаза: — Вот это другой разговор! Черт, ногу отпустило, а голова раскалывается. Ты сделал бы чего от головной боли? — Терпи, майор, все, что надо и можно, сделаем. И давай заканчивай разговор, тебе покой требуется! Сон для тебя сейчас — лучшее лекарство! — Ага! Это точно, вот только как уснуть-то? — Уснешь! Он повернулся к медсестре, уже несколько минут ожидавшей с лекарством и шприцем в палате майора. — Уколи еще нашего боевого пациента! Сестра выполнила распоряжение начальника. Постепенно в глазах майора спецназа окружающие предметы утратили четкость, потолок палаты, казалось, вплотную приблизился к его койке, сплющив и капитана — начальника полкового медицинского пункта, и красавицу медсестру в перчатках со шприцем, отчего-то похожим на велосипедный насос, и санитара-срочника с тазом в руке. Есипов пытался что-то сказать, но вместо этого с его уст начали срываться нечленораздельные звуки, боль, бьющаяся в теле, притупилась и отошла куда-то в пятки. Веки налились тяжестью. И майор провалился в тяжелый наркотический сон. Капитан, убедившись, что пациент уснул, поднялся с табурета, проговорив: — А майор молодец! Для своего состояния держится достойно. В его положении другие либо орут, либо теряют сознание, не успев прийти в него. Боль после наркоза действительно адская. А спецназовец молодец! Сестра спросила: — И что дальше с ним делать думаешь? — Ничего! Мы, Катя, большего, чем сделали, сделать не можем. Полежит немного, в Ростов, в окружной госпиталь отправим. Его нейрохирургам смотреть надо. После такой контузии всякое может произойти. И зрение до нуля упасть, и слух, но самое страшное — парализация, вероятность которой при определенных условиях весьма велика. Такие случаи в моей практике, увы, уже были. Хотя все может и обойтись. Но не будем рассуждать, пусть майор спит, идем, Катя! Солдат-срочник спросил: — Так я, товарищ капитан, не понял, что мне-то делать? Капитан ответил: — У тебя-то отчего в памяти провалы? Я же сказал: сидеть возле больного! Будет рвать, менять тазики! — А вас звать, если блевать начнет? — Звать, солдат, звать! Проснулся Николай в шесть утра. Боль в ноге утихла, а вот голова вновь разболелась. Майор с трудом повернул ее в сторону умудрившегося уснуть на табурете санитара. — Солдат! Эй, пехота? Очнувшись от сморившей его дремы, санитар красными глазами посмотрел на майора и, придя в себя, затараторил: — А? Что? Что вы сказали? Вам плохо? Врача позвать? Есипов остановил парня: — Не суетись, солдат! Спокойно! Не надо никого звать! Пить хочу! Воды налей! — А?! Это мы сейчас. Одну минуту. Он встал, взял со стола графин со стаканом и спросил: — А вам можно пить? — Ну, ты чего, пацан, совсем без соображалки? Когда это человеку пить простую воду нельзя было? Наливай! Но рядовой поставил графин на место: — А кто знает? Может, и нельзя после наркоза! Я сестру вызову! Разрешит, другое дело. А то еще натворим беды! Есипов поинтересовался: — Ты откуда родом? — А что? — Ничего! Просто спрашиваю! — Из-под Владимира! — Сельский? — Из деревни! — Понятно! Глухая, наверно, деревня? Рядовой отвечал вполне серьезно, не замечая легкой улыбки на лице Есипова: — Да не то чтобы совсем, но и до города далековато! — А в санитары как попал? — Да после учебки! — Ясно! Ну, иди, консультируйся с медсестрой! Солдат вышел, Есипов поднял правую руку — нормально. Левая тоже в порядке. Отвел без труда в сторону правую ногу. А вот левая не слушается. Но пальцы майор чувствовал и даже пошевелил ими. Нормалек! Вот только голова. С ней проблема, видимо, серьезная. Но ничего, прорвемся! Как в народе говорят? Голова не ж…, перевяжи и лежи! Будем, значит, лежать до победного конца! Вошла медсестра, мило улыбнулась с порога: — Доброе утро, товарищ майор! — Доброе, Катя! — Что, не слушается санитар? — Не слушается, Катя! Видимо, с дисциплиной у вас в санчасти не того! — Ошибаетесь! Рядовой как раз все делает по инструкции. Есипов поднял руки, прервав девушку: — Вот только, Катя, об инструкциях, пожалуйста, ни слова. Меня от них тошнит, как с похмелья! Сестра спросила: — А без инструкций не тошнит? Вот сейчас? — Нет! И нога в порядке, и остальные органы, вот только черепная коробка, кажется, может разорваться на куски, причем в любую секунду! Катя налила в стакан воды, поднесла ко рту офицера, проговорив: — Попейте! Потом я вам укол сделаю! Будем бороться с вашей головной болью! Выпив воду, Есипов намекнул медсестре: — Ночью капитан, твой начальник, про спирт говорил. Мол, если утром все будет нормально, то нальет! Девушка внимательно посмотрела на Есипова: — Вам так необходимо спиртное? Майор повысил голос: — Да, необходимо, я же алкоголик, разве по мне не видно? И боль в голове от пьянки вчерашней! От длинной фразы, вызвавшей напряжение, по вискам словно молотком ударило, Есипов закрыл глаза. Сестра присела на табурет, положив свою ладонь на руку боевого офицера: — Извините, товарищ майор, я не хотела вас обидеть. Николай прошептал: — Все нормально, не извиняйся! А спирт я прошу потому, что знаю, поможет он. Я не первый раз в переделке. Как-то раз нас духи крепко в горах прижали. В группе почти все ранены были, боевые аптечки использовали быстро, а бой не утихал. Так тогда на спирте да злости и продержались до подхода основных сил. Ясно тебе, Катюша? |