Онлайн книга «Моя незнакомая жизнь»
|
– Это доллары, – объясняет мне Игорь. – Потом поделимся. – А шкатулка? Я возьму, ладно? Такая красивая! Зачем она тебе? А я в нее пупсиков сложу… Вместо ответа Игорь меня целует. – Солнышко, если хочешь, можешь вообще все забрать себе. Он высыпает в шкатулку свои и мои монеты, бросает деньги и отодвигает все это в сторону. Чердак теплый, пыльный, но это не имеет значения, потому что… просто не имеет значения. Игорь прижимает меня к себе, и я чувствую, как стучит его сердце… – Когда мы поженимся, поедем путешествовать. Купим хорошую машину и отправимся в Крым. Будем жить в самом лучшем отеле, я стану покупать тебе все, что ты пожелаешь. Вот как только тебе восемнадцать исполнится, так сразу и поженимся. – А разве мы поженимся? – Конечно. – Игорь снова целует меня. – Я у тебя первый, и больше у тебя никого не будет. Теперь ты – моя невеста. – А у тебя кто-то был? – Нет. И другая мне не нужна. Мы вместе навсегда, привыкай. А что мне привыкать? Я уже привыкла. Мне нравится проводить с ним время, мы понимаем друг друга с полуслова, а то, что случилось между нами, не вызывает у меня ни стыда, ни страха. Так почему бы нам и не пожениться через четыре года? – Давай следующий рюкзак. – Подожди, надо убрать в мешок весь хлам. Сегодня же нужно будет вывезти его и где-то надежно спрятать – так, чтобы никто не нашел его. – Я такое место знаю. Где ящики с вагонеток? Доставай. Сверху лежат в рюкзаке китель и фуражка. Фу-у, до сих пор воняют бункером… Затем ящик. Продолговатый, стальной. В нем нет щелей, крышка закрыта на ключ, которого у нас нет. – Как же мы его откроем? – Не знаю. Попробуем распилить. – Чем? Разве что взорвать… Но тогда уж пользы от него не будет. – Металл можно разрезать… Второй ящик тяжелее, немного другой формы. И его можно открыть, если чем-то тонким и прочным поддеть крышку. – Минутку! Я у дедушки видел одну штуку… Игорь спрыгивает с чердака, роется в ящике с инструментами, возвращается с тонким, но явно крепким крючком. Его короткий конец протискивается в щель между крышкой и стенкой. Теперь надо нажать. Громкий скрежет, и крышка резко отходит в сторону. – Бог ты мой… Ань, ты только посмотри! Что-то завернутое в пергамент. Игорь сдвигает его края – и в его руках оказывается портрет какой-то женщины в овальной золотой рамке, на золотой же цепочке. Там еще другие портреты и бархатные мешочки. Высыпаем мне на колени их содержимое – небольшие медальоны, золотые, с драгоценными камнями. Их много, трудно сосчитать, сколько. – Ань, это стоит миллионы. Ты слышишь? Миллионы! Долларов! – Долларов? – Ну да. Если вывезти украшения за границу и продать, можно стать миллионером. Еще и детям останется. Этим вещам цены нет. – Но… – Спокойно, малыш, спокойно. Нам нужно подумать, что делать с нашей добычей. – А тот ящик? – Забудь о нем, потом откроем. Сейчас надо, чтобы голова была холодная. Во-первых, ни одна живая душа не должна ничего знать. – Мы ведь уже говорили… – Точно, говорили. Послушай, мы не можем сразу забрать с собой все. Возьмем несколько вещей, остальное спрячем. Но разделим. И ты не будешь знать, где спрятал я, а я не буду знать, где спрятала ты. – Зачем так? – Затем, что если одного из нас вдруг схватят, то он выдаст только свою захоронку, а у второго его часть останется. Поняла? – Нет. – Ты мое солнышко… – Игорь целует меня в кончик носа. – Слушай меня внимательно. В нашей стране опасно владеть такими вещами. – Почему? – Потому что слишком много желающих ими владеть. А ценность всех этих украшений огромна. Мой дед был известным профессором, физиком, а еще он коллекционировал предметы старины. И отец тоже занимался этим, а когда его не стало, к нам пришли люди, все упаковали и забрали. – Как это?! – Да вот так. Я считаю, что и родители погибли не случайно. Ну, сейчас не об этом речь. Вот мы разбогатели случайно. И что? С одной стороны спецслужбы – ну-ка, спросят, где мы богатство взяли? Как отвечать? О бункере рассказать? И долго мы потом проживем? С другой стороны, сеть черного рынка антиквариата, а там народ не хуже спецслужб. И если кто-то пронюхает о нашем кладе, жить нам останется ровно столько, сколько выдержим пытки, прежде чем расскажем перед смертью то, что знаем. – Ты какой-то ужас говоришь! – Ань, ты живешь в мире, которого нет. Посмотри на меня. Нет, просто посмотри. Его зеленые продолговатые глаза в густых черных ресницах серьезные, как никогда. – Скажи, я тебя когда-нибудь обманывал? – Нет. – Значит, просто поверь мне. Майор был прав, когда велел забыть о бункере и никому никогда о нем не говорить. А мы пообещали ему. Поэтому мы разделим все на две части и подумаем, где спрячем. – Я могу себе что-нибудь взять? – Солнышко, повторяю: это все твое, но не сейчас, позже. – Хоть маленький-маленький медальончик. – Разве что самый маленький. Я выбираю медальон размером с ноготь моего большого пальца. Его крышечка украшена резным цветком, лепестки которого усыпаны мелкими камешками, как росой. Внутри – портрет молодой женщины в напудренном парике. – Она похожа на тебя. – Ага, если бы мне взбрело в голову нацепить на себя такой парик и подрисовать брови. – Все равно риск, но ладно. Игорь откладывает в сторону еще несколько овальных портретов. – Продам при случае, скажу, отцовская заначка. Надо налаживать связи, иначе будем сидеть на миллионах без пользы. – Слушай, а ведь в бункере ящиков и коробок… – Молчи, малыш, мне даже дурно становится от такой мысли. Забудем на время о бункере, опасная тема. – Хорошо. – Тогда, солнышко, спускаемся и занимаемся делами. Ну, упаковываем цацки… – А монеты? – Заберем их. С ними не так страшно, не то что с эмалями и драгоценностями. Давай все пока в потайное отделение шкатулки положим. Поместится? А то ведь и до беды недалеко. Игорь на глаз делит содержимое ящика и ссыпает в два пакета. Отложенные монеты и украшения ложатся на дно шкатулки, второе, верхнее, донышко становится на место – и словно тайника и не было. Мы слезаем с чердака, запыленные и довольные. – Надо сначала вывезти хлам, – предлагаю я. |