Книга В костюме голой королевы, страница 34 – Елена Логунова

Сама она нисколько не жалела о времени, потраченном на знакомство со спортивной новостройкой. Ей было интересно и лестно оказаться в числе тех, кто побывал на олимпийской территории раньше самих олимпийцев.

Люсинда же кипела возмущенным разумом и шпарила горячими речами:

— Какое свинство — обещали, что будет принц, и где же он? За целый день ни одного явления народу! Зазнался наш Альбертик, загордился?! Не снизошел до простых смертных смишников!

— Кстати, о СМИ, — Оля предприняла еще одну попытку. — Мне удивительно, что нас не попросили вон, как самозванок. Что с тобой, Людка? Ты всякий раз называла нашу газету по-разному!

— Что со мной, что со мной… КТО со мной! — психанула Люсинда, погрозив кулаком забортной очереди на посадку в автобус.

В хвосте этой очереди стоял, никуда не спеша, их новый знакомый Максим Бобров.

— Этот малый прилип ко мне, как банный лист к ягодице! Ты же видела? Ходит, как привязанный, в рот смотрит, дышать и мыслить не дает! В таких условиях не то что название газеты — свое собственное имя забудешь!

— Мне понравился твой вариант «Болид и пуля», — тихо засмеялась Оля. — Твой Бобров его так смешно переврал: «Болит и пучит»!

— Говорю же, он дурак, — немного спокойнее заявила Люсинда и, покосившись в окно, поправила прическу. — И вообще, никакой он не мой.

— Не гонялась бы ты, милая, за принцем, — вполголоса заботливо посоветовала Оля. — Присмотрись к Боброву, неплохой ведь парень, не урод и не дурак, что бы ты ни говорила. И такой внимательный — сегодня постоянно был рядом с тобой.

— И не только сегодня, мне кажется, — проворчала Люсинда, уже улыбаясь. — Знаешь, я вспомнила: тем вечером, когда мы с тобой расклеивали объявления, он уже ходил за мной следом.

— Вполне романтичное начало, — одобрила Оля, самую малость покривив душой, потому что началом все-таки было знакомство Люсинды и Боброва в ночном клубе, а непосредственным продолжением — ее поездка на его плече. — И заметь, это было на улице, то есть, под открытым небом, совсем как в предсказании Клары Абрамовны.

— Вот только Макс Бобров не принц, — вздохнула Люсинда и снова помрачнела.

— Клара Абрамовна могла ошибиться, — осторожно сказала Оля. — Она ведь старенькая, наверное, все путает. К тому же дар у нее совсем-совсем слабенький, она сама это признает.

— Не надо убивать мою мечту, а? — попросила Люсинда и демонстративно отвернулась к окну, потому что в автобус вошел пресловутый Бобров.

Водитель проявил милосердие и не отравил им обратную дорогу просмотром следующей серии страданий Кармелиты, поэтому Оля мирно дремала до тех пор, пока сопровождающий журналистов примерный блондин не взял в руки микрофон.

— Дорогие коллеги, программу сегодняшнего дня мы с вами успешно отработали, за что вам всем спасибо, все свободны, ждем вас завтра на том же месте, в тот же час, — протарахтел он, разбудив народ. — Напоминаю, что главный ужин форума пройдет завтра вечером в саду отеля «Монарх», форма одежды — вечерние платья и костюмы, это обязательно, участники в стиле casual не будут допущены в зал! В программе визит особых гостей.

— Ты слышала? Визит особых гостей! — Люсинда тряхнула Олю, как куклу. — Вот где будет мой принц! В саду какого-то отеля, а это точно под открытым небом!

Она завозилась, выбираясь из кресла, бесцеремонно вытолкала соседку в проход и даже не оглянулась на Боброва, который проводил подружек долгим внимательным взглядом.

В их гостиничном номере наконец-то сделали уборку.

— Вижу, у нас снова есть живая и действующая горничная! — удовлетворенно произнесла Люсинда, оглядев гостиную с порога.

— Даже слишком живая и действующая, — заметила Оля, вошедшая в комнату первой. — Ты видишь, она все вещи переставила, кроме мебели? Я точно помню, эта ваза утром стояла на полу, а лампа на тумбе, а теперь наоборот.

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовалась Люсинда. — Похоже на детскую игру «Найди сколько-то там отличий». Ваза с лампой поменялись — это раз. Что еще мы видим?

— Мы видим, что журналы, которые были сложены стопочкой на столике, разложены веером на тумбочке, — ответила Оля, медленно поворачиваясь вокруг своей оси. — Подушки на диване поменялись местами… И фикус в горшке переехал на метр левее!

— Надо бы посмотреть, что изменилось в спальнях.

Люсинда сбросила туфли и зашуршала по ковру, но, не дойдя до двери в свою комнату, ойкнула и остановилась:

— Тут мокрое пятно!

— Издержки чересчур добросовестной уборки, — вздохнула Оля.

Люсинда опустилась на корточки, похлопала по влажному ворсу ладошкой, потом понюхала ее и возмутилась:

— Да это не вода, это что-то спиртное!

Не поднимаясь, она порывисто распахнула мини-бар и оглядела ряд бутылок и бутылочек:

— Так, чего не хватает?

Оля молча нашла на столе распечатку с перечнем содержимого мини-бара и подала ее подружке. Сверяясь с описью, Люсинда осмотрела бутылочные ряды и расстроилась:

— Пропал коньяк французский «Лхерауд ХО Еугение», не знаю, как это правильно прочитать.

— «Лера Юджин», наверное, — заглянув в распечатку, поправила простушку-подружку искушенная жена олигарха. — А маркировка «Икс О» означает, что выдержка этого коньяка превышает шесть лет.

— Ага, и знаешь, сколько это ХО стоит? Хо-хо-хо! Десять тысяч рублей!

— Ни хо-хо себе, — впечатлилась Оля. — И нам за него платить?

— Еще чего!

Люсинда решительно поднялась и пинком захлопнула дверцу холодильника.

— Мы, что ли, его распили или разлили? Мы эти бутылки пальцем не трогали, не надо делать из нас идиоток. Они думают, если мы в пентхаусе живем, значит, денег не считаем?

— Кто — они? Ты куда? — забеспокоилась Оля.

Люсинда уже вбила ноги в туфли. Уходя, пообещала:

— Я сейчас разберусь! — и вышла, хлопнув дверью.

Помедлив секундочку, Оля поспешила за ней.

Люсинда, если ее темперамент никто не сдержит, в борьбе за справедливость сама начнет бить бутылки и крушить мебель! А платить за все потом будет Громов.

Оля уже представила себе дымящиеся руины стойки ресепшн, опасливо поднимающиеся над ними головы в помятых касках с логотипом отеля и развевающееся в пороховом дыму белое знамя, наскоро сооруженное из гостиничного полотенца.

Однако в действительности картина предпринятых Люсиндой «разборок» оказалась значительно более мирной. Подружка Ольги Палны убежала недалеко и вступила в словесный поединок с удачно обнаруженной горничной. Та предусмотрительно воздвигла между собой и разгневанной Люсиндой тележку с грязным бельем и моющими средствами, так что телесные повреждения получить не рисковала. Зато Люсинда успела больно ранить ее профессиональную гордость, решительно заявив: