Книга Мой нежный завоеватель, страница 58 – Джудит Френч

— Роксана! — К принцессе бросилась вбежавшая в палатку Сорайя. Ее голова была замотана пропитанной кровью тканью. Она взяла холодную безжизненную руку Роксаны и прижала ее к губам. — Они не позволяли мне увидеть ее. Они сказали, что Роксана, ее охранники и две из ее женщин убиты во время внезапного нападения. Я нянчила ее еще ребенком, а они даже не дают мне попрощаться с ней!

Александр поднял женщину на ноги и отвел ее от ложа.

— Что случилось? — тихо спросил он.

При тусклом освещении он все же увидел, что ее висок и половина лица были залиты кровью.

— Они напали ночью, когда мы спали. Я слышала ржание лошадей и звуки схватки. Ее охранники были уничтожены стрелами. Всадников я не видела. Говорят, что это были люди Пора, индийские солдаты, но я в это не верю, поскольку слышала, как нападающие переговаривались на греческом. Один из них четко назвал ее имя. «Убедитесь в том, что принцесса Роксана мертва», — вот что сказал он. Я находилась в соседней палатке. Меня кто-то ударил, и я потеряла сознание… О, господин Александр! — Она всхлипнула. — Она была для меня как дочь, а они даже не позволяют мне взглянуть на нее. Они сказали, что ее лицо изуродовано, но мне все равно. Я должна увидеть ее.

— Иногда лучше не смотреть.

— Я любила ее, — просто сказала Сорайя. — Я должна.

— Тогда мы сделаем это вместе. — Александр повернулся и снял покрывало, открывая изуродованное лицо. — О боги! — воскликнул он. Это была не Роксана. Рост и фигура были ее, лицо разбито до неузнаваемости, но окровавленные волосы были светло-каштановыми, а не рыжеватыми. — Это не Роксана. Но кто же она?

Сорайя схватила погибшую за другую руку. На большом пальце девушки блеснуло серебряное кольцо.

— Парвона, господин Александр. Это близкая подруга Роксаны. Но где же тогда моя Роксана?

— Не знаю, но я это сейчас же выясню! — Александр выскочил из палатки. — Кратер! Кто был начальником охраны лагеря?

— Бондур, но мы не смогли его найти. Мы потеряли одиннадцать мужчин и нескольких женщин, кроме тех, что были в свите принцессы Роксаны.

Кратер нахмурился. Охрана лагеря не входила в сферу его обязанностей. Ему было приказано удерживать берег Джелума, так что гнев великого царя должен пасть на другие головы.

— Был ли убит или взят в плен кто-то из нападавших? — голос Александра звучал спокойно.

— Нет, господин. К тому времени, как я узнал об этом и послал сюда своих людей, они уже исчезли.

Кратера бросило в пот. Если Александр выдвинет против него обвинение, это может стоить ему карьеры.

— Погибшая женщина не принцесса. Я хочу получить объяснение всему случившемуся здесь и требую разыскать мою жену. Я назначаю тебя ответственным за расследование! — Александр вскочил на коня. — Найди ее! И найди живой!

* * *

Что-то коснулось лица Роксаны, и ей в ноздри ударила омерзительная вонь. Она открыла глаза и уставилась на страшный крючковатый клюв и стеклянные глаза гигантского стервятника. Она вскрикнула, взмахнула рукой, и птица отпрыгнула в сторону. Роксану окружали груды мертвых тел, а над полем битвы стоял тошнотворный запах крови.

Она попыталась встать, и ее тело пронзила кинжальная боль. Взглянув на тунику и штаны, Роксана увидела, что они пропитались кровью.

— Ормузд, помоги мне! — прошептала она.

Солнце уже садилось, и равнину стали окутывать сумерки. Повсюду парили хищные птицы, опускаясь на тела мертвых и умирающих. Роксана вытащила из ножен саблю и прикусила губу, стараясь унять сотрясавшую ее дрожь. Ее тошнило, а в голове клубился туман.

В зыбкой мгле появились какие-то тени, но это были не солдаты, а мародеры, пришедшие, чтобы присвоить ценности и оружие павших в бою. Мертвый индийский солдат лежал головой прямо на ее ногах. В его руке был зажат бурдюк с водой, и Роксана вытащила его из закоченевших пальцев мертвеца. Вода оказалась теплой и жесткой на вкус, но она выпила ее и почувствовала облегчение. Над равниной разнесся вой собак. Существовало поверье, что над полем боя летают духи, отправляя мертвых на небеса или в преисподнюю. Но ее им взять будет не так просто. Она с трудом поднялась на ноги и крепче сжала саблю, надеясь, что ее не стошнит.

Среди побоища появился одинокий всадник, но было слишком темно, чтобы разглядеть его лицо. Она снова легла и притворилась мертвой.

— Роксана!

— Кайан? Кайан! — крикнула она. — Сюда!

Он взял ее на руки, и она ощутила, что он дрожит.

— Ты ранен, — прошептала она.

— Я искал тебя повсюду и даже нашел твою лошадь. И ты ранена? — Он почувствовал, что ее одежда пропиталась влагой. — Ты сможешь сесть на лошадь?

— Да. Нет… я… — Боль заставила ее на мгновение задохнуться. — Ты не можешь…

Ужасный спазм сотряс ее тело. Она тихо застонала и, откинув голову, замерла в его руках. Ему пришлось нести ее около мили, прежде чем он наткнулся на команду македонцев, собиравших своих погибших воинов.

— Это принцесса Роксана, — крикнул Кайан на ломаном греческом. — Она ранена.

За Александром тут же отправили гонца. Кто-то взял Роксану у Кайана и помог ему сесть на коня. Затем их быстро доставили к палатке, где двое лекарей сразу же занялись Роксаной. Их помощник осмотрел рану Кайана, пронзенного вражеским дротиком, и промыл ее неразбавленным вином.

— Это принцесса, — сообщил один из лекарей. — Я узнаю ее. Но я слышал, что она мертва.

— Возможно, так оно и есть. Посмотри, сколько она потеряла крови.

Потолок был голубым. Свет просачивался сквозь аккуратные решетки и отбрасывал на пол геометрические тени. В просторном помещении раздавался звон колокольчиков.

Что-то чистое и влажное коснулось ее лба, и Роксана заморгала. Перед ней возникло, но тут же исчезло лицо Сорайи. Все происходило как во сне… во сне и где-то очень далеко, там, где ничто уже не имело значения.

— Роксана, открой глаза. — Она подчинилась и увидела стоявшего рядом с ней Александра. — Роксана! Ты слышишь меня? — Она кивнула, но во рту слишком пересохло, чтобы можно было произносить слова. Он присел рядом с ней и поднес к ее губам чашу с водой. — Ты узнаешь меня?

— Да… господин, — прошептала она. — Где… где я?

— Во дворце царя Пора. Мы выиграли битву, и теперь все это принадлежит мне.

Рука Роксаны скользнула к теперь уже плоскому животу, и она ощутила ужаснувшую ее пустоту.

— Мой ребенок?!

— Потерян. — Александр нежно прижался к ней, а она зарыдала. Наконец, когда запас слез у нее исчерпался, он снова уложил ее на подушки. — А теперь успокойся, женщина, и утри слезы. Мы с тобой сделаем другого сына.

— Это моя вина. Я опять не послушалась тебя, — бормотала она. — Я пересекла реку и погубила свое дитя.