Книга Мой грешный пират, страница 72 – Рона Шерон

– У итальянцев чрезмерно развита ксенофобия, – заявил датский посланник.

Эрос стиснул зубы.

– Очень скоро разрозненные итальянские государства объединятся под одним знаменем, и никакие иностранные державы мира, вместе и порознь, не сумеют их остановить. Если вы это поймете и разожжете патриотическое пламя, то выиграете войну.

– Как вы предлагаете это сделать? – справился император. – Войска Вандома рассредоточены по крепостям по всему Милану с его огромным населением. В Турине окопался Ла Фюиллад, а герцог Савойский стоит на грани катастрофы. И на каждую попытку добраться до него французы отвечают шахом и матом. Король Франции передвигает шахматные фигуры, и мы проигрываем партию.

– Вооружите миланцев, вместо того чтобы делать их жертвами кровопролития.

– У вас хватает наглости учить нас гуманности, – вставил португальский представитель, – тогда как до последнего времени вы промышляли пиратством без зазрения совести.

– Я уже восемь лет не занимаюсь пиратством. Атакую только корабли Людовика.

– Он пускает нам пыль в глаза, – выразил всеобщее недовольство датчанин.

– Сегодня долг служить интересам Милана лежит на Тайном совете, – сказал император.

– Таллий Канкри служит себе, – усмехнулся Эрос. – Доверьтесь ему, и можете не сомневаться, что выработанная вами стратегия достигнет ушей Людовика еще до того, как фанфары призовут к бою.

– У вас есть готовая стратегия, ваше высочество, – в голосе Мальборо прозвучали нотки оптимизма, – или вы пришли убедиться, что наша возможность отвечает вашим потребностям?

– Я командую армией профессиональных солдат. Большинство из них служили на моих кораблях, но я также набрал экспатриированных миланцев, высланных испанцами после смерти моего отца. Все они итальянцы и превосходные воины, храбрые солдаты, готовые отдать жизнь за свободу Милана.

– Жаждущие разбогатеть пираты и фермеры-ополченцы? – съязвил датчанин.

– Принц Стефано, вы предлагаете повести эту так называемую армию против маршала Франции, герцога Вандомского? – не сдержал удивления Мальборо.

– Не тревожьтесь, мои люди – отважные бойцы, не на словах, а на деле нюхавшие порох. И если в прошлом война означала обогащение и щекотание нервов, то теперь, уверяю вас, интересы этих людей выше военной карьеры. Они хотят вернуть себе страну, освободить ее от иностранных захватчиков. Они хотят домой.

– О каком количестве воинов идет речь? – поинтересовался Савойский.

– О двадцати тысячах.

Споры тотчас прекратились. Все в изумлении уставились на высокого темноволосого принца.

– Уж не хотите ли вы сказать, что командуете четырнадцатью батальонами? – удивился Савойский. – Это две трети моей армии, дислоцированной в Вероне.

Генерал многозначительно посмотрел на Мальборо.

– Обученные как кирасиры, они образуют пять кавалерийских бригад, – уточнил Эрос.

– Где вы их прячете, черт подери? – удивился Мальборо. – У себя в кармане?

– В Тоскане.

По залу пробежал гул недоверия. Мальборо был сражен наповал.

– Двадцать тысяч кирасиров в пяти минутах от Милана? Савойский, ты слышал?

– Вот это заявление! – воскликнул император. – Вы ведете в Милан армию под знаменами Вайперов!

– Я присоединю цвета Сфорца к цветам альянса, – сказал Эрос.

– Решение принять принца Стефано в альянс должно быть поставлено на голосование! – заявил голландский атташе. – Требуется официальное согласие Гааги!

– Принц Стефано – враг своего собственного совета! – подтвердил датчанин. – Он фаворит короля Людовика и пират! Я категорически возражаю и требую снять вопрос с голосования!

– Мы уважаем ваше чувство долга, Стефано, – положил конец прениям Савойский, – но присоединиться к нам в данный момент вы не можете. Поверьте, Милан будет освобожден.

– Другими словами: катись ко всем чертям, французский шпион! – прорычал Эрос. – Неужели вы всерьез полагаете, Евгений, что я продал душу французскому тирану?

– Я хорошо знаком с феноменальной силой убеждения Людовика. Наверняка он посулил вам за это звезды и луну, оставив солнце себе, – с сарказмом добавил Савойский.

Эрос с трудом поборол приступ гнева.

– Вы знаете меня с детства. Вы знали моего отца. Король Франции приклеил мне ярлык «протеже предателя» и бросил в Бастилию, потому что я отказался стать французской марионеткой. Потому что думает, что я пошел по вашим стопам. А стою я здесь перед вами сегодня по одной-единственной причине: одна умная птичка напела мне, что ваши цели благородны. Теперь я вижу, что она ошиблась.

– У вас есть доказательства, что вы не являетесь французским шпионом? – спросил император.

Эрос выпрямился.

– Нет.

Он обвел разочарованным взглядом сидевших за столом. Большинство лиц было ему знакомо. Старые друзья отца. Старые враги.

Только герцог Делламор правильно прочитал отразившиеся в глазах принца чувства. Он не искал личных выгод, но искренне хотел рсвободить свою страну. Именно так Алис и говорила, она не ошиблась в своем пирате. Герцог поднялся.

– Господа советники, даю вам слово специального эмиссара ее величества королевы Англии, что принц Стефано Сфорца не пособник французов.

Все взгляды устремились на герцога Делламора.

– Англия уже некоторое время наблюдает за поступками принца Стефано, – продолжал Делламор. – Мы знаем, что он вел секретную войну на море против Франции, что отказался от предложенной ему Людовиком должности адмирала флота и сопутствующих французских титулов и привилегий, за что был приговорен к смерти. К счастью, отсидев срок в Бастилии, он сумел бежать. Его стойкость и доблесть заслуживают нашей похвалы. И я со всей уверенностью ручаюсь за него.

Советники смотрели на герцога в немом удивлении.

– Что ж, – объявил император, – похоже, дело улажено. Присоединяйтесь к нам, ваше высочество. Ваш опыт будет нам полезен. Господа, продолжим. Ночь не потечет вспять, как и мои года. Давайте решим, какой цели отдадим первоочередность: Милану или его восточному соседу – Турину.

– Зачем выбирать? – спросил Эрос.

К нему подошел Савойский и коротко изложил суть проблемы, закончив словами:

– Вандом мобилизует на берегу реки Адидже близ Сало семьдесят семь тысяч человек. Армия Ла Фюиллада в Турине насчитывает сорок две тысячи солдат и двести тридцать семь пушек и мортир.

– Наши силы гораздо меньше, всего тридцать две тысячи, – посетовал Мальборо.

– Пятьдесят две, – уточнил Эрос и удостоился благодарного кивка Савойского.