Онлайн книга «Лучше не бывает»
— Что еще? — Зачем вы манипулировали с телом Рэдичи? — Я не манипулировал с его телом, я не притрагивался к нему. — Тогда как ваши отпечатки пальцев оказались на его воротничке? Биран смотрел в упор на Дьюкейна. Он в задумчивости кусал себя за пальцы. Потом он прошелся по комнате. — Вы не возражаете, если я все-таки выпью немного виски, в конце концов? Можно сесть? — Пожалуйста. Итак? Биран сел, налил себе виски, чтобы потянуть время. Он смотрел в стакан, осторожно потягивая напиток. Он сказал: — Наверно, было глупо вводить вас в заблуждение, но я просто хотел быть в стороне от всего этого. Вы понимаете, может быть, я и должен был сказать полиции, что трогал тело, но это казалось тогда неважным и звучало бы абсурдно. Это было спонтанно. Он упал всем телом на стол, я откинул его обратно. Думаю, я хотел убедиться, жив он или нет, и в то же самое мгновение я вынул из его руки револьвер. А затем я положил его обратно. Что заставило вас проверять его воротничок на наличие моих отпечатков пальцев? — Вы положили его не туда, где он был после выстрела, — сказал Дьюкейн, — вы, очевидно, не знали, что Рэдичи был левшой. Вы положили револьвер не с той стороны. Бирон слабо улыбнулся. Виски пошло ему на пользу. — Вы не нашли своим талантам должного применения. Вам надо было работать в Скотленд-Ярде. — Зачем вы заперли дверь? — Вы хорошо информированы. Это тоже было спонтанно. В первый момент я намеревался позвонить Октавиену и запер дверь в ожидании его прихода. Потом я решил не звонить ему. — Я вам скажу через минуту, что я думаю о ваших пояснениях, — сказал Дьюкейн. — Теперь скажите, почему вы делали вид, что не знаете Рэдичи? — Просто утаил, — сказал Биран, попивая виски, — всякий имеет право защищаться от наглого любопытства. Я не знаю, почему парень покончил с собой, может быть, это было как-то связано с девушками или еще почему-то. Я просто не хотел, чтобы меня о нем спрашивали и потом вызывали как свидетеля. Вы бы сделали так же на моем месте. — Нет, я бы так и не сделал и не мог бы оказаться на вашем месте, — сказал Дьюкейн взволнованно и опять наклонился вперед. Биран упорно смотрел на него, почти сурово, а потом перенес свое внимание на стакан виски, в котором раскачивал и раскачивал напиток. Он молчал. Хлопнувшая дверь и мотив «Добрый герцог Муррейский» известили о том, что Файви, будучи отпущенным на вечер, вернулся домой. Дьюкейн нахмурился, опять откинулся назад и сказал себе: «О, Господи, он ловко увертывается». — А что насчет Елены Троянской? — спросил Дьюкейн. Биран хитро улыбнулся, поднятая бровь придала его лицу доверчивый вид: — Юная Джуди, да. Вы ведь сами беседовали с Джуди. Она участвует в наших судьбах. — Не в моей судьбе! — воскликнул Дьюкейн. Он понял, что начинает сердиться. Разговор пошел не так, как он предполагал. Биран явно взял себя в руки, и теперь он сам был предметом насмешек и вынужден был защищаться. Он налил себе виски. Они смотрели друг другу в глаза. — Ну, ну, Биран, — сказал Дьюкейн. Это звучало почти просительно. — Что вы хотите сказать этим «ну, ну»? Я не отрицаю, что знаю Джуди Мак-Грат и что Рэдичи тоже знал ее. Она любвеобильная дама с широким кругом знакомств. — Вы познакомились с ней через Рэдичи? Биран забеспокоился. — Нет, меня познакомил с ней ее муж. Мак-Грат знает, как подороже продать то, что имеет. И Рэдичи с ней познакомился таким же путем. — Мак-Грат шантажировал и вас? — Что значит — и вас? Он вас шантажировал? — Нет, меня нет! Он шантажировал Рэдичи. — Да? О да, припоминаю. Интересно. Возможно, это объясняет причину самоубийства. — Вы не ответили на мой вопрос. — Не думаю, что считаю вас вправе допрашивать меня, мой дорогой Дьюкейн. — Тогда зачем вы явились сюда? — Потому что вы, скажем так, стали действовать мне на нервы. Если хотите знать, я пришел сюда, чтобы задать вам несколько вопросов. — О чем? — О том, насколько хорошо вы знаете Джуди Мак-Грат. — Ах, вот что! — сказал Дьюкейн. Он встал, резко отодвинув кресло и почти опрокинув лампу. Быстро заходил по комнате. Он посмотрел вниз на Бирана и понял, что они поменялись ролями. Биран развалился в кресле, а Дьюкейн стоял перед ним. Несомненно, Биран — умный человек. Он так и уйдет, не открыв мне чего-то важного, думал Дьюкейн. Он почему-то все больше обретал уверенность в том, что у него есть что скрывать. — Ну? — протянул Биран. Он выглядел совершенно спокойным сейчас, он сидел, вытянув ноги, в руке стакан, его длинная, узкая голова покоилась на подушке. Дьюкейн подумал, он пришел, чтобы выведать, много ли мне удалось узнать, и я, действительно, дал ему понять, что ничего не знаю! Черт, черт, черт. И тут Дьюкейн вдруг почувствовал совершенно определенно, что Биран виноват в чем-то, возможно, в чем-то серьезном. Он подумал, надо его каким-то образом напугать. Дьюкейн сказал, напряженно думая: — Вы прекрасно осведомлены, что я едва знаком с миссис Мак-Грат. — Вы целовались с ней, — сказал Биран. — Что ж, темные лошадки вроде вас часто опережают всех. — Он усмехнулся и налил себе еще немного виски. — Она сама поцеловала меня, — сказал Дьюкейн. — Она с профессиональной ловкостью воспользовалась моментом неожиданности. Вы прекрасно знаете, что миссис Мак-Грат в этом смысле мне неинтересна. — Почему я должен вам верить? — Я не лгу. — Правда? — осведомился Биран. — Тогда почему же вы мне все-таки солгали сейчас? — О чем вы? — Вы сказали, что Мак-Грат не шантажировал вас. Дьюкейн взглянул вниз на красивое, дерзкое лицо Бирана. Затем он отвернулся и рассмеялся. Он начал шагать по комнате. — Верно, Мак-Грат пытался шантажировать меня, и, руководствуясь моими личными мотивами, я сделал вид, что уступил. Как вы узнали? — Он рассказал мне. Этот парень подкупающе искренен. Он пытался и меня шантажировать. Они с Джуди работают командой, как вы, возможно, уже поняли. Она заманивает богатых людей с причудливыми, скажем так, вкусами. А Мак-Грат уже тут со своей маленькой камерой. У него настоящий талант фотографа. — Понимаю. Он пытался, вы говорите, шантажировать и вас. Но это не получилось? — Я сказал ему, что, если он вздумает и со мной играть в эту игру, я убью его, он мне поверил. Дьюкейн обернулся, дойдя до стены, и посмотрел на длинную расслабленную фигуру в кресле. У него на все есть ответ, подумал он. Мне бы ни один человек не поверил, что я могу убить его! |