Онлайн книга «Человек случайностей»
|
– Мужчинка, муженек, полезай в коробок, там лежи и не жужжи. – Заткнись, зараза. А то я тебя сейчас! – Попробуй тронь меня, Остин Гибсон Грей! Я хоть и хромая, но ты у меня попрыгаешь! – Только не здесь, не в комнате! Эй, стойте, стойте! Митци изо всех сил толкнула Остина. Тот попятился. Бутылка бордо перевернулась, сковородка с недожаренным омлетом упала на пол. Остин зашатался и рухнул в камин. – Дрянь! Очки сломала! И руку! Дрянь проклятая! Людвиг начал поднимать Остина. Митци села и оглушительно разрыдалась. – Я же тебя люблю, дурак ты, кретин. Кроме меня, тебя же больше никто не любит. И на черта, сама не понимаю. Слизняк ты, и все… Еще когда-нибудь пожалеешь. Я только одна тебя понимаю и люблю. А ты мне в душу плюешь… – А, всю одежду изгадила и очки мне разбила, паскуда! О, здравствуйте, Грейс! – Грейс! – закричал Людвиг. Ему тоже досталось – весь был в остатках омлета. – Принцесса прибыла, – провозгласила Митци, вытирая глаза скатертью. – Прости, Грейс, – начал оправдываться Остин, – мы тут немного поспорили. Вид у нас не совсем парадный. – Бухаем тут каждый день, но деремся не каждый, – объяснила Митци. – Не стесняйся. Присаживайся. Налить? – Нет, не надо. – Киска, прости… – пробормотал Людвиг. Грейс связала волосы на затылке в узелок. На ней было несколько старомодное, длинное зеленое шелковое платье. В правой руке, через которую был переброшен плащ, она держала букет ирисов. Видно было, что она не верит собственным глазам. Остин стряхивал грязь с костюма, который к тому же был залит вином. Из размазанного по полу омлета он выковырял свои очки с погнутыми дужками и зашелся в сумасшедшем хохоте. – Лягушечка, любимая, – пробормотал Людвиг, устремляясь к Грейс. – Лягушечка? – ехидно переспросила Митци. – Или жаба? – Митци, не могла бы ты уйти? И ты тоже, Остин. Я понимаю, но… – Ты платишь за комнату, но это мой дом, – сказала Митци. Она поднялась, огромная, пышногрудая, стиснутая тесным передником. – Митци, ну я тебя прошу… – Хоть бы кто-то был вежлив со мной, но нет, всем не до того. Ну да, зачем с этой старой Митци, старой торбой Митци, церемониться? Этот живет на моем иждивении. А что до тебя, Людвиг Леферье, то, помнится, как-то ты даже был счастлив, обнимая меня и целуя, а что сейчас слышу: «Иди себе»! Хорошо, пойду. И моего мужчинку с собой заберу. Идем, Остин. Наше место в буфете. Когда они ушли, Людвиг и Грейс посмотрели друг на дружку. – Лягушечка… – Значит, так… Внизу хлопнула дверь. – …собирай вещи. – Зачем? – Собирай вещи. Ты здесь больше не живешь. * * * Через несколько минут они уже садились в такси. Дождь все еще накрапывал. – Кинг-роуд, – велела Грейс. И в темноте автомобиля тоже пахло дождем. – Лягушечка… – Людвиг, ты и в самом деле ее целовал? – Да, но не так, как ты думаешь. Она напилась. Мы с Гарсом вынуждены были укладывать ее спать. Я ее положил, а она вдруг обняла меня за шею. Мне стало ее жаль, и я поцеловал, просто от жалости, а кроме того, ведь она меня держала за шею, а не… Ну, честное слово, она была мне противна… Просто стало ее жалко… – Не знала, что ты такой жалостливый. Людвиг тяжко вздохнул. Наступило молчание. Потом Грейс прильнула к нему. – Ну хорошо. Только не делай так больше. – Лягушечка, ты не сердишься! А куда мы едем? – К Мэтью. – Мэтью? – Да. В Виллу. Будешь жить у Мэтью. Я так решила. Чтобы двое дорогих мне мужчин находились в одном доме. Людвиг снова вздохнул. * * * – Пожалуйста, снимайте пальто. – Ничего, что мокрые? – спросил Людвиг. – Не беспокойтесь. Мэвис, включи обогреватель. Присаживайтесь. Выпьете чего-нибудь? – Мне, пожалуйста, воды, – сказала Грейс, – и бисквит, если есть. – О, может, вы хотите перекусить? Мы с Мэвис пообедали уже давно. – Нет-нет, мы тоже ели, правда, Людвиг? – произнесла Грейс, пнув жениха в щиколотку. – Да, да, спасибо, мы сыты. – Несколько бисквитов, кажется, найдется в… – Значит, решено, Мэтью, да? – снова спросила Грейс. – Людвиг тут будет жить? – А как же иначе, Грейс, ведь это твой дом. И я тебе очень благодарен, что могу здесь жить. – Людвиг может поселиться в белой комнате, в той, с кошками. – Я очень рад, что Людвиг будет жить рядом со мной. – Мне все же кажется, что мы вас побеспокоили, – вмешался Людвиг. – Дело в том… Да, еще немного виски, спасибо… – Да нет же, ничуть! – Мне, наверное, уже пора идти, – сказала Мэвис. Она и Мэтью обменялись взглядами. – Провожу тебя до дверей. Прошу прощения. Выйдя в коридор и притянув к себе Мэвис, он буркнул: «А чтоб их всех!» В гостиной Людвиг говорил шепотом: – Мы страшно им мешаем, я же вижу. Мэтью не хочет, чтобы я тут поселился. Я для него абсолютно посторонний. Наверняка ругает меня, на чем свет стоит. И к тому же зачем ты сказала, что мы уже пообедали, я умираю с голоду, не успел позавтракать… – Съешь пирожное! Вернулся Мэтью. – Как мне приятно видеть вместе двоих моих любимых мужчин! Мэтью и Людвиг скептически усмехнулись. – Еще виски? – Нет, спасибо. – Дорогой, попробуй пирожного! – Благодарю, дорогая! – Ну, мне, пожалуй, пора, – сказала Грейс. – У меня гора с плеч свалилась. В том доме Людвигу нельзя было оставаться. Что ж, спокойной ночи. Мне надо идти, а вы должны познакомиться, поговорить как мужчина с мужчиной. Какое счастье видеть вас вместе, от этого так радостно на душе, так спокойно. Ну, доброй ночи, доброй ночи. Мэтью и Людвиг вернулись в гостиную. – Я покажу вам комнату? – предложил Мэтью. – Извините, я чувствую, что помешал… Грейс хотела как лучше, но… – Нисколько вы не мешаете. Еще виски? Я себе тоже налью. Они сели и вперились друг в друга взглядами. Людвиг видел перед собой пожилого господина, одетого в домашнюю куртку из дорогого твида, полноватого, лысеющего, глядящего как-то лукаво. |