Книга Неотразим и порочен, страница 25 – Кара Эллиот

— Киллингуорт! — постоянно окликала она графа, тяжело дыша.

Проход был очень узким, и его тяжелое тело все время билось о стены, заборы и все остальное, мимо чего они проходили. Уже одно только это, если не ее настойчивые призывы, должно было привести его в чувство.

— Боже правый, Киллингуорт, вы меня слышите?

И, словно в насмешку, она услышала громкий вопль за спиной.

— Дьявол! — Эхо, хотя и искаженное нагромождением поставленных под самыми разными углами стен, донесло ноту ярости. — Ты позволил ему уйти!

Второй голос звучал не столь уверенно:

— Мне же больно! Поверь, сукин сын уже давно был бы мертв, если бы ему не помогла какая-то шлюха. Никто не предупредил, что их будет двое. Но они не могли уйти далеко.

— Заткнись и вставай! В какую сторону они пошли?

Голоса преследователей добавили Алексе сил, и она довольно быстро устремилась вдоль по извилистой улочке, волоча на себе графа, хотя и понимала, что долго такой темп выдержать не сможет. Бандиты, конечно, могут разок-другой свернуть не туда, но все же очень скоро их настигнут.

Стараясь не паниковать, она на секунду остановилась, чтобы перехватить Коннора поудобнее, и уже в который раз поцарапала лицо о торчащую откуда-то деревяшку. Отчаявшись, она прислонила графа к стене и сильно встряхнула.

— Проклятие! Да двигайте же своими ногами!

На этот раз ее призыв не остался неуслышанным — граф издал слабый стон.

Слезы облегчения хлынули из ее глаз, когда она увидела, что его веки дрогнули и приоткрылись.

— Что за черт…

— Не один! Их двое! И они наступают нам на пятки. — Алекса подтолкнула Коннора вперед. — Надо спешить.

Неизвестно, понял он что-нибудь из ее бессвязных объяснений или нет, но он зашевелился. Обхватив Алексу за плечи, граф скрипнул зубами и поковылял вперед. Но все же они двигались удручающе медленно, и Алекса каждую секунду ожидала пули или удара ножом в спину.

— Ну еще шаг… так, хорошо… а теперь еще один…

Увидев наконец впереди свет, она едва не разрыдалась от облегчения. Но тут из темноты раздалось громкое ругательство. Шаги преследователей звучали все ближе. И Алекса, волоча графа, рванулась вперед.

Они вышли на улицу, мощенную грубым булыжником. Как и говорил Коннор, здесь стояла пара экипажей. Одна из кляч подняла голову и замотала хвостом. Однако ни один кучер не пошевелился. Укутанные с головы до пят, они пытались согреться на пронизывающем ветру.

— Помогите мне! — закричала Алекса.

Кучер шевельнулся.

— Помочь тебе? — Из-под закрывающего лицо шарфа донесся скрипучий смех. — Ты, наверное, здесь новенькая, милашка. Придется тебе усвоить, что все надо делать самой.

Второй кучер тоже задвигался.

— Тебе же все карты в руки, девка. Если уж кавалер напился как свинья, затаскивай его внутрь и вытряхивай все из кошелька.

Коннор проворчал что-то невнятное, и Алекса распахнула дверцу экипажа.

— Залезай! — крикнула она.

— Вот это энергия, милашка. — Кучер помахал кнутом. — Может быть, его стоит подстегнуть? Некоторым джентльменам это даже нравится!

— Лучше хлестни свою клячу. — Еще один отчаянный рывок, и Коннор тяжело опустился на пол экипажа. Алекса начала подниматься за ним. — Увези нас скорее отсюда, и я разделю содержимое его кошелька с тобой, а не с шакалами, которые нас преследуют.

Кучер взялся за вожжи.

— С тобой приятно иметь дело, милашка.

Она еще стояла на ступеньке, когда сзади кто-то грубо схватил ее за юбки. Каким-то чудом удержав равновесие, Алекса из последних сил рванулась вперед.

Послышался громкий треск, и она почувствовала, что ее больше никто не держит, а в руках у преследователя остался лишь кусок кружевной нижней юбки.

— Гони! — завопила Алекса.

Экипаж, качнувшись, двинулся вперед.

— Леди Алекса! Леди Алекса! — Ее имя, казалось, гремело по неровной мостовой вместе с железными ободами колес. — Не думай, что мы забудем суку Волкодава.

— Куда едем, милашка? — спросил кучер, когда стало ясно, что преследователи отстали.

Алекса прикусила губу. В городской дом ее тети Волкодава вести нельзя. К Генри? Она вовсе не была уверена, что кузен сможет сохранить хладнокровие в трудную минуту. В резиденцию графа? Черт, она не имела ни малейшего представления, где он живет.

Экипаж начал замедлять ход.

Молясь о том, чтобы ее решение было правильным, она назвала направление.

— Господь милосердный! — Камерон Даггет вытер кровь с ухоженных рук и поправил шейный платок, хотя ни одна из его складок не сдвинулась с места. — Сюртук и рубашку можно выбросить. Впрочем, это не большая потеря, поскольку их шили явно не Уэстон или Штутц.

— К дьяволу моего портного.

Шепот Коннора был едва слышен.

— Совершенно верно. Я тебе давно говорил, что этого человека надо заставить сжечь все свои модели и заняться чем-нибудь другим.

Рука Алексы, судорожно сжимавшая стакан с бренди, немного расслабилась. Пусть голос Коннора был лишь слабым намеком на обычное громкое рычание Волкодава, все же он был в сознании. Он не проронил ни звука, пока они ехали в экипаже, даже когда она с большим трудом поднимала его с пола и укладывала на сиденье.

Алекса опасалась худшего.

Сделав глоток, чтобы успокоить нервы, она подалась вперед и с опаской уставилась на рану в его боку, а потом искренне пожалела об этом. Собственно говоря, вид крови ее не путал. Ей приходилось иметь дело с самыми разными ранениями, управляя поместьем. Но пулевое ранение почему-то казалось слишком… личным.

Алекса быстро отвела глаза и некоторое время молчала.

— Может, надо вызвать хирурга, мистер Даггет? — наконец спросила она.

— Я уже вызвал. — Друг графа разорвал остатки рубашки и начал внимательно осматривать и ощупывать рану. — Похоже, пуля не задела легкое.

Скорее всего нет, решила Алекса, поскольку граф издал весьма громкий возглас:

— Не трогай меня, Кам!

— Но ее все равно следует удалить, и чем быстрее, тем лучше, — проговорил Камерон, проигнорировав протест друга.

— Никаких хирургов, — сквозь стиснутые зубы процедил Коннор. — Я хочу сохранить все это в тайне.

— Я тоже об этом подумал, — спокойно ответил Камерон. — Врач, о котором я говорю, как и мы, бывший военный и отлично знает, что некоторые ситуации требуют… осмотрительности. — Сделав паузу, он взял ножницы и обрезал лохмотья ткани вокруг раны. — На него можно положиться. Он будет молчать.

— Почему ты в этом уверен?