Книга Столовая Гора, страница 24 – Андрей Хуснутдинов

— Что вы имеете ввиду?

— А то, что все было в точности так же, как с Иосифом накануне его смерти. — Аякс встряхнул плечами. — Истерика и обещание раскрыть у обрыва государственную тайну.

Бунзен сложил локти на столе и потрогал мизинцем рукоять кольта.

— А почему все-таки не заявили?

— Почему… — Аякс посмотрел на свои руки, на которых еще оставались черные разводы. — Не знаю даже. Дурацкая ситуация какая-то.

— Ну, а все-таки?

— Если бы я заявил о планируемом убийстве, — рассудил вслух Аякс, — а убийства не произошло, я повесил бы на себя еще одну статью — заведомо ложное сообщение о преступлении. С другой стороны, если бы я не сообщил о возможности убийства — это при том, что знал, что с большой степенью вероятности оно случится, и оно бы таки произошло, — скоро я оказался бы в числе первых подозреваемых.

— И вы избрали третий вариант, — резюмировал Бунзен. — Сообщили о возможности убийства и сразу отказались от сообщения.

— Получается, что так.

— А вы знаете, что многие очевидцы сегодняшнего происшествия указывают на вас, как на стрелявшего?

Аякс, вспомнив ехидный детский голос из толпы, щелкнул пальцем по грязному разряженному кольту.

— Догадываюсь.

Бунзен убрал руки со стола.

— И как вы к этому относитесь?

— С пониманием, — сказал Аякс.

— То есть?

— Вы сами прекрасно знаете, что такое работа со свидетелями, лейтенант.

— И все же?

— Человек склонен выдавать желаемое за действительное, выдувать из мухи слона. Еще он может грезить наяву. Что же касается нынешнего случая… — Разминая шею, Аякс посмотрел в потолок. — Двое вот-вот готовы встретиться друг с другом, один из них падает со сквозным огнестрелом, на втором, у которого к тому же пистолет, оказывается кровь первого. Все просто.

— Почему вы не дождались патруля? — спросил Бунзен.

— Потому что я видел стрелка. А вот почему вы не послали наряд в промзону, это намного интересней. Ведь я сразу сообщил, что стреляли оттуда.

— Если вы были там, то должны понять, почему.

— Понимаю, да не совсем, — сказал Аякс. — Там может расположиться целая армия, а вы об этом и не узнаете. Расстреливать с верхних этажей копра рудник — не знаю… одно удовольствие. К тому же я видел там свежие следы грузовика.

— Это пиротехники, — сообщил следователь.

— Кто?

— В праздники у нас салюты производятся из промзоны.

— А вам не приходило в голову допросить пиротехников?

— А вам не кажется, что вы уже начинаете грезить наяву?

Аякс пристукнул ребром ладони по колену.

— Значит, я опять единственный подозреваемый.

— Я этого не говорил, — возразил Бунзен.

— Странно. — Аякс взглянул на папку под пепельницей. — Очевидцы происшествия все как один указывают на меня, а вы, не видевший ничего, почему-то уверены в обратном.

Бунзен, приподняв очки, потер переносицу.

— Во-первых, не все очевидцы указывают на вас. Во-вторых, я уже имею кое-какие предварительные заключения судмедэкспертов.

— Какие же? — осведомился Аякс.

— Например, что выстрел произведен с большого расстояния. И что это винтовка армейского калибра, пять с половиной миллиметров.

— И даже после этого вы не хотите обследовать промзону?

— Нет.

— А если я вам скажу, что стрелок скрылся в шахтном стволе?

Лейтенант Бунзен встал из-за стола, подошел к окну, выглянул на улицу и осторожно огладил кончиками пальцем иглы кактуса.

— Знаете что, агент, поезжайте домой. Придите в себя. Поговорим после.

— Так что насчет шахтного ствола? — упрямо сказал Аякс. — И что, если рудник продолжает работать?

Лейтенант отдернул от кактуса многострадальный мизинец, возвратился за стол и, посасывая палец, распечатал пакетик с асептическим пластырем.

— Знаете, я понятия не имею о том, продолжает рудник работать или нет. Говоря официально, не располагаю оперативной информацией на этот счет. — Бунзен снял с мизинца старый пластырь и наклеил новый, после чего с силой прижал мизинец к столу. — Но если вы и вправду загнали вашего стрелка в этот ствол, то преступник был у вас в руках. Ждал, можно сказать, на блюдечке.

— Это с какой стати?

— На глубине двадцати метров ствол заглушен.

Аякс шумно перевел дух.

— А почему не на поверхности?

— Спросите что-нибудь попроще.

Взгляд Аякса в который раз упал на папку с делом:

— Что-то новенькое из центра?

Бунзен взялся за хрустальную пепельницу и, не отрывая от папки, повертел ею из стороны в сторону. Металлический шарик со стуком покатился по дну.

— Не только из центра.

— Взглянуть бы, — потягиваясь, Аякс с мечтательным видом заломил руки за спину, — одним глазком.

— Пожалуйста. Можно и обоими. — С этими словами, приподняв пепельницу, лейтенант достал из папки несколько цветных фотографий и разложил их поверх пистолета и бумажника Аякса.

На снимках Аякс увидел себя беседующим с архивариусом в радоновом бассейне, причем с первого взгляда было ясно, что беседа их, даром что проходила в воде — явно взвинченная, с ощеренными ртами и настолько энергичной жестикуляцией, что кисти рук на большинстве фотографий вышли смазанными.

— Профессиональная работа, — заключил Аякс, пытаясь представить, откуда, из какой точки была произведена съемка. — Хоть прямо в суд.

Лейтенант спрятал снимки обратно в папку:

— Не шутите, да не судимы будете.

— Я бы на вашем месте, — произнес Аякс с прежним мечтательным видом, — все-таки немедленно арестовал меня.

— Вот поэтому каждый из нас на своих местах, — парировал Бунзен. — Вы свободны.

Аякс сгреб со стола свои вещи, растолкал их по карманам брюк, с лязгом спустил на пистолете открытый затвор и вставил в рукоять обойму. К двери он направился, держа кольт двумя пальцами и помахивая им, будто тростью.

— Одна просьба, — сказал вдогонку следователь, — впредь старайтесь выбирать себе собеседников так, чтобы потом их не находили…

— Понял, понял, — обернулся Аякс. — У обрыва. — Он взялся за дверную ручку. — Только тут имеется одна проблема, лейтенант.

— Что еще?

Аякс приоткрыл дверь и произнес так громко, чтобы его можно было слышать во всем участке:

— Как прикажете быть, когда у столовой горы со всех сторон — обрыв?