Книга Цвет убегающей собаки, страница 51 – Ричард Гуинн

— Ладно, так что случилось, пока ты спал?

— Откуда мне знать? Единственное, что я почувствовал, так это что они танцуют фламенко на моих яйцах. Может, отсюда и вошки. Если, конечно, они есть. И еще они украли двух кроликов и оставили вот эту штуку в клетке.

Ману махнул рукой в сторону крольчатника. Только теперь я заметил, что к клетке привязана за огромные уши мягкая детская игрушка — криво ухмыляющийся серый кролик в рабочих брюках из саржи. Я с трудом удержался от смеха. Подвешенный таким образом кролик был похож на нечто вроде талисмана или пугала, отгоняющего тех, кто вздумает покуситься на крольчатник.

— И еще, — продолжал Ману, — они вставили в ствол ружья цветок — гвоздику.

— Что ж, неплохо, — улыбнулся я, представив, как от души наслаждается этой игрой Фионула — девочка с многочисленными наколками и носом картошкой.

— Неплохо? — взревел Ману. — Да они из меня дурака сделали. Ты сам-то на чьей стороне? Проклятые хиппи.

— Взамен живых кроликов они оставили тебе игрушку, а ты распял ее на клетке. Зачем? Чтобы больше не приходили?

Ману долго молчал, наконец разродился:

— Ну да. Честно говоря, на это я и рассчитывал. Но что толку — они еще два раза приходили.

— Правда? И снова уносили кроликов?

— Ну да, хотя, повторяю, это меня не слишком беспокоит. Обдурили — вот что противно.

Ну не так уж трудно тебя и обдурить, подумал я.

— А как насчет городских властей? Если действительно кролики представляют собой угрозу здоровью и безопасности людей, почему их не заберут? Ведь первое-то письмо ты получил много месяцев назад.

— А, да что там письма. Ну, пишут, а все равно летом никто ничего не делает. На той неделе меня в суд вызывают. Явлюсь во всеоружии. Может, пойдешь со мной? Здорово было бы.

— Почему нет? Давай сходим. Только напомни поближе к делу.

— По правде говоря, надоела мне эта история. Даже кролики надоели. Но… дело принципа.

Так я и думал. Наплевать ему, что ночные налетчики крадут у него кроликов, а вот что дурят — не наплевать. Он примирился с тем, что город почти наверняка отнимет у него живность, но из принципа будет бороться до конца. Вот человек, который следует ясному кодексу поведения, в отличие от меня, несмотря на недавние испытания.

Мы посидели на крыше еще с полчаса, потом Ману спустился к себе. Настало время сиесты. Я тоже пошел домой и улегся в гамак.

Через два дня я взял напрокат машину и вместе с Игбаром и Евгенией поехал в Бергу. Наверное, надо было принять какие-то меры предосторожности, скажем, сходить все же в полицию, заявить об исчезновении Нурии, попросить машину сопровождения. В конце концов, мне фактически угрожали убийством. Но для начала я собирался всего лишь издали поглядеть на Убежище, себя убедить в том, что оно действительно существует. А то за сорок восемь часов, прошедшие после того, как я завершил свой рассказ о похищении и темнице, мне самому случившиеся события начали казаться страшной небылью. Мне даже пришла в голову безумная мысль, что, хоть всю округу обыщи, Убежища мне не найти. Все же я купил крупномасштабную карту и отметил место, где, по моим соображениям, оно должно бы быть: скопление крохотных четырехугольников на краю плоскогорья.

Игбар, почему-то одевшийся для поездки в горы как сводник, назначил себя штурманом, но после пары бросков в сторону, в поисках постоялого двора, где можно позавтракать, уступил место на переднем сиденье Евгении, а сам пересел назад и погрузился в нирвану, создаваемую косячками да периодическими возлияниями в придорожных кафе.

Проехав Бергу, мы с полчаса карабкались вверх, но ничего хоть отдаленно напоминающего знакомый пейзаж не обнаружили. В какой-то момент мы свернули не в ту сторону и по проселочной дороге добрались до озера, не отмеченного на моей карте. Затем вернулись на трассу. Вскоре нам попалась прилепившаяся к склонам холма деревушка. Мы припарковались у церкви, напротив единственного, судя по всему, бара, предлагающего сносное меню.

— Ну вот наконец-то, — вымолвил Игбар, — постоялый двор. — Он вопросительно посмотрел на Евгению: — Как насчет того, чтобы перекусить? Да и выпить неплохо бы.

— А время у нас есть? — Она повернулась ко мне.

— Есть. Действительно неплохо бы заправиться.

— Время. Есть. Заправиться, — как попугай пробарабанил Игбар.

Энергичная пышнотелая хозяйка бара провела нас мимо троицы любителей выпить и телевизора со светящимся экраном в комнату без окон. За одним из столиков сидела группа местных, остальные столы были свободны.

Под конец обеда Евгения начала болтать с соседями по-каталонски, пытаясь ненавязчиво подвести разговор к интересующему нас предмету. Но Игбар, разогревшийся парой бутылок вина, явно не признавал обходных маневров. Он решительно шагнул к соседнему столу и, направив смутный взор на собравшихся, категорически потребовал дать адрес Убежища. Перегнувшись через стол, цепляясь за его край своими седыми космами, с глазами, покрасневшими от выпитого, в полотняном пиджаке, несколько утратившем белизну, черной рубашке и галстуке в белый и красный горошек он выглядел неотразимо.

— Мы разыскиваем замок, где произошли страшные события, — невнятно пробормотал по-испански Игбар. — В этом замке сырые, бездонные темницы, и владычествует там еретик по имени Поннеф.

Наступившее молчание не смутило Игбара. К моему неудовольствию, он широким взмахом руки указал на меня:

— Этот человек с непривлекательной наружностью был захвачен в плен и подвергнут пыткам во владениях неподалеку от этого замка. Трусливые и мерзкие гиены терзали его.

Каталонцы посматривали настороженно. Похоже, он нарывался на неприятности. Я почуял надвигающуюся беду. Один из местных, волосатый тип, по виду откуда-то с гор, наклонился ко мне и Евгении и поднял руки вверх, словно вопрошая, что все это значит. Я покрутил пальцем у виска и выразительно посмотрел на Игбара. Волосатый схватил его за плечо, усадил на стул и, подсев поближе к нам, представился. Да, сказал он, об Убежище ему известно, но сам он туда не наведывался уже много лет. И уж точно в последний раз это было до того, как землю купил Поннеф.

В свою очередь, Евгения пояснила, что она журналист и сейчас работает над очерком о старых культах. Она даже помахала перед носом у волосатого добытым у знакомого журналистским удостоверением, что, кажется, убедило нашего нового знакомца. Евгения — хорошая спутница. Как выяснилось, за обычной каталонской замкнутостью скрывается славный, в общем, малый, который за рюмкой коньяку подробно растолковал нам, как добраться до Убежища.

Мы вернулись на трассу и, отъехав от деревни буквально несколько километров, обнаружили поворот на грунтовую дорогу.

— Видите, как я их расколол. — Игбар довольно развалился на заднем сиденье. — С местными всегда надо действовать напрямую.

После получасового подъема дорога перешла в плоскую возвышенность. Теперь я начал замечать знакомые приметы: пастбище с разбросанными на нем крупными булыжниками, внизу — лес, и со всех сторон — гранитные пики гор.