Книга Жестокая Земля. Двойная тень, страница 16 – Антон Грановский

– Явился, чертяка? Подожди пару минут, дай доделать работу!

Кот послушно уселся рядом с Герой и приготовился ждать.

Прошло еще минут пять. Гера, наконец-то, закончил. Он выпрямился и потянулся, весь взмокший от пота, прислушиваясь к хрусту собственных костей.

– Ну, вот. – Он повернулся к коту. – Теперь мы с тобой перекусим.

Гера любил этого рыжего бродягу, который появлялся раз в пару дней, чтобы перекусить тем, что приберег для него Гера, а затем отправиться на поиски новых приключений.

Гера склонился над пластиковым ящичком и пошарил в нем. На лице его появилось озадаченное выражение. Обыскав ящичек, он развернул его и открыл дверцу морозильника.

– Вот незадача! – с досадой проговорил Гера. – Я по ошибке сунул твои консервы в морозильную камеру! Ну, я и балбес! И куда только смотрели мои глаза?

Гера достал банку кошачьих консервов из морозилки, подцепил пальцем колечко крышки и одним движением открыл банку. Унюхав запах консервы, кот вскочил на лапы и принялся с громким мяуканьем тереться о ноги чистильщика.

– Ладно, ладно, – улыбнулся Гера. – Сейчас мы что-нибудь придумаем. Не помирать же тебе с голоду, приятель.

Воровато оглянувшись, Гера перевернул левую руку ладонью вверх и поставил на ладонь холодную банку с консервами. Затем сосредоточился. Через несколько секунд рука его побагровела, а от банки взвился кверху белый парок.

– Ну, вот, – удовлетворенно проговорил Гера. – Теперь ты можешь пообедать.

Он поставил банку на землю и погладил кота по густой, клочковатой шкуре.

– Налетай, Рыжий!

Кот с блаженным урчанием принялся за консервы.

– Что ты сделал! – раздался за спиной у Геры пронзительный, грозный окрик.

Чистильщик вскочил на ноги и обернулся. В двух шагах от него стояла госпожа Сабико.

– Что ты сделал! – снова крикнула она.

– Я… – Гера растерянно сглотнул слюну. – Я не понимаю.

– Ты только что применил свои псионические способности!

– Госпожа Сабико, прошу вас… это было случайно.

– Поздно оправдываться, урод. – Она сузила холодные, недобрые глаза. – Я уже вызвала полицию.

– Госпожа Сабико, клянусь вам, подобное больше не повторится. Умоляю, отмените вызов.

– Я знала, что рано или поздно ты сорвешься, – со злобным удовлетворением проговорила госпожа Сабико. – Преподобный Ватанабэ был прав, когда утверждал, что в душе каждого из вас живет мятежник.

– Я и не думал…

– Ты совершил преступление, псионик! И ты за него ответишь!

Словно в подтверждение ее слов, издалека донесся вой сирены.

Гера с укором посмотрел на госпожу Сабико и сдавленно произнес:

– Вы не должны так со мной поступать.

– Ты попался, урод! – не скрывая злорадства, произнесла она. – Тебя швырнут в специзолятор и подвергнут принудительной регрессии! В тебе не останется ничего особенного!

Вой сирен приближался. Вскоре он оборвался, и у ворот со скрипом остановилась машина.

Трубный голос прокричал в мегафон:

– Псионик Георгий Иванов, оставайтесь на месте!

Гера опустил руки и повернулся к воротам, от которых к нему уже бежали четверо людей, одетых в черное одеяние и черные маски, с армейскими плазменными пистолетами в руках. Не добежав до Геры метров десять, они остановились, взяли его на прицел, и старший в группе крикнул:

– Псионик Георгий Иванов, поднимите руки!

– Я ничего не сделал, – пролепетал Гера.

– Поднимите руки! – повторил старший.

Гера поднял руки вверх и попятился. Лицо его было бледным, на лбу выступили капельки пота.

– Я не сделал ничего дурного, – снова сказал он. – Я всего лишь разогрел консервы для своего кота.

– Этот парень применил псионические способности, офицер! – обличающе крикнула госпожа Сабико. – Арестуйте этого мутанта и заприте его подальше от нормальных людей!

Офицер дал своим подчиненным знак взять Геру. Бойцы ринулись вперед, скрутили чистильщика, заломили ему руки за спину и сцепили на запястьях пластиковые хомуты.

– Клянусь, я не сделал ничего дурного, – снова пролепетал Гера. – Я всего лишь разогрел консервы для своего кота.

– Вы обвиняетесь в несанкционированном применении псионических способностей, – грозно объявил офицер. – Мы доставим вас в специзолятор, где вы будете подвергнуты принудительной регрессии. Что с вами будет дальше – решит суд.

– Это произошло случайно, – бормотал Гера, обводя своих мучителей затравленным взглядом. – Прошу вас, пощадите меня. Клянусь, что никогда больше не сделаю ничего подобного.

Казалось, офицер колебался.

– Я давно наблюдаю за этим типом, офицер, – холодно проговорила госпожа Сабико. – Думаю, вам будет полезно узнать, что однажды он попытался меня изнасиловать, угрожая поджечь мой дом.

В глазах офицера, мерцающих над черной маской, отобразилось сомнение.

– Почему вы не доложили об этом? – спросил он.

– Я боялась, – смущенно, с неизбывной горечью в голосе произнесла госпожа Сабико. – Я всего лишь слабая женщина, а этот урод запугал меня.

– Один из моих людей останется здесь, чтобы снять с вас свидетельские показания. От того, что вы скажете, будет зависеть участь этого псионика.

– Я расскажу вам все, офицер. Клянусь!

Госпожа Сабико подняла правую руку, словно готова была немедленно произнести клятву на Библии или Свитке с Сурой Лотоса.

– Ведите его в машину! – приказал командир.

Геру поволокли к воротам. Он обернулся и увидел, что госпожа Сабико взяла на руки Рыжего и запустила пальцы ему в холку.

– Я позабочусь о твоем коте, чистильщик! – крикнула она, и на лице ее появилось такое выражение, что Геру обдало холодом.

И тут кот, сообразив, наконец, что попал в недобрые руки, извернулся и, полоснув госпожу Сабико когтями по лицу, с воплем вырвался у нее из рук. Госпожа Сабико отчаянно завизжала, прижав ладони к окровавленному лицу, кот бросился вслед за Герой, один из бойцов выхватил из кобуры пистолет и выстрелил в Рыжего. Кот вспыхнул, как свечка.

Гера рванулся было к Рыжему, но бойцы держали крепко.

– Рыжий! – хрипло крикнул чистильщик.

Он снова дернулся, и тогда тот боец, который убил Рыжего, выхватил из-за спины электрошоковый меч.

– Отставить! – крикнул командир, но было поздно.

Боец ударил Геру мечом в живот, и в тот же миг бойцы, державшие парня за руки, взлетели в воздух и рухнули на землю. Тела их затряслись и заискрились, от одежды повалил дымок.