Онлайн книга «Жестокая Земля. Двойная тень»
|
– Детектив Ник Бойцов ушел, – отчитался капитан. – Псионики ликвидированы. – Хорошо. Хотя… – Генерал Якуба замолчал и после недолгой паузы проговорил: – Думаю, скоро все это не будет иметь значения. – Что вы имеете в виду, господин генерал? – осведомился Двадцать Пятый. – Вокруг нас творится нечто несусветное. Сегодня мой автолет превратился в старенькую машину, работающую на двигателе внутреннего сгорания. А моя золотая авторучка – в птичье перо, перепачканное чернилами. Эти вещи деградировали. Двадцать Пятый стиснул зубы. – Наглость псиоников переходит все границы, – процедил он. – Возможно, – устало отозвался генерал Якуба. – Но я уже не уверен, что во всем виноваты псионики. Ладно, капитан, отставить болтовню. Продолжайте поиски. Ник Бойцов что-то знает. А мы сейчас готовы выслушать любого. Даже того, кто не хочет добровольно раскрывать рот. Вам все ясно? – Да, господин генерал. – Выполняйте! 6
Пытаясь собрать воедино разбегающиеся мысли, Ник не заметил, как до крови прикусил нижнюю губу. Ему вдруг живо вспомнился один давний разговор. Он в то время увлекался «живой электроникой» и даже пробовал реставрировать кое-какие антикварные безделушки, которые доверили ему друзья (а в то время у него были друзья). В воскресный день Ник сидел на полу в домашних брюках и старой любимой майке. Во рту дымилась сигарета, глаза щурились от дыма. Ник пытался привести в порядок антикварную куклу, изображающую какого-то сказочного персонажа – мальчугана с длинным носом. Анна сидела в кресле, поджав под себя стройные ноги, с электронным журналом в руках, разглядывая картинки и заголовки и то и дело бросая взгляды на Ника – она любила наблюдать за тем, как он мастерит. Заменив испорченный чип, дающий жизнь рукам и ногам куклы, Ник занялся электронной начинкой головы. – Ник, – позвала Анна. – Что? – отозвался он, не прерывая работу. – Я хочу тебя кое о чем спросить. Только, пожалуйста, не сердись. Ник глянул на жену из-под бровей и улыбнулся. – Ты меня пугаешь, – весело сказал он и снова опустил взгляд на куклу. В руках у него были микроинструменты, и он чувствовал себя немножко механиком, немножко хирургом. В сущности, так оно и было. Анна посмотрела на куклу и вдруг спросила: – Ник, ты когда-нибудь думал о ребенке? – О каком ребенке? – не понял он. – О нашем. О том, которого мы могли бы родить. Ник остановился. Внимательно посмотрел на жену поверх головы электронного мальчугана и сказал: – Нет, не думал. – Почему? – Потому что меня все в тебе устраивает. – Разве это причина? – Конечно. Мы с тобой любим друг друга, и у нас все в порядке. – Но ребенок… – Ребенок – это клей, призванный склеить брак, который трещит по швам. – Ник улыбнулся и добавил, смягчив голос: – Милая, нам с тобой клей не нужен, мы и так прочно друг за друга держимся. Я ведь прав? Анна на секунду задумалась, затем улыбнулась и кивнула: – Да. Ты прав. Казалось, она проговорила это с облегчением. – Чему это ты улыбаешься? – с напускной подозрительностью спросил Ник. – Твоим словам. Ты развеял мои опасения. Я тоже никогда не помышляла о ребенке, а сейчас вдруг подумала: что, если со мной что-то не так? Женщине ведь полагается мечтать о ребенке. В этом – ее призвание. – Это может быть призванием для собаки или кошки, – возразил Ник. – У человека призвание другое, в этом можешь не сомневаться. – Значит, со мной все в порядке? – В полном, – ободряюще произнес Ник. – И я не думаю о ребенке просто потому, что мы с тобой слишком сильно любим друг друга, верно? – Верно. – И наш брак самодостаточен? – Абсолютно. Ник соединил контакты и пустил проверочный импульс. Носатый мальчуган открыл глаза, посмотрел на Ника и проговорил невнятным электронным голосом, мало похожим на голос живого человека: – Коми тюа, ото-сан! [3] – И тебе того же, – пожелал парнишке Ник. Кукла похлопала глазами, затем повернула голову, взглянула на Анну и, растянув резиновые губы в улыбке, громко произнесла: – Мама, ватаси ва аната но ски! [4] Анна слегка побледнела, но Ник этого не заметил. – Ты, безусловно, прав, – сказала она. – Но когда-нибудь нам все равно придется это сделать. – Зачем? – Затем, что так принято. Продолжение рода, и все такое. Разве это не достаточная причина? – Для зверей – возможно, – продолжил гнуть свою линию Ник. – Но мы с тобой не звери. Или точней – не только звери. Мы с тобой – пневматики, существа с душой, и значит, после смерти мы попадем в Рай. Разве тебе не нравится такая перспектива? Длинноносый мальчик, который явно прислушивался к их разговору, вдруг спросил, перейдя на незнакомый язык: – Mom, I have become a living boy? [5] Анна наклонилась, протянула руку к мужу и легонько взлохматила ему волосы: – Болтун ты, а не пневматик. А как же древний Бог Яхве? Он ведь, кажется, сказал: «Плодитесь и размножайтесь!» – Это он сказал, не подумавши. – Уверен? Ник поцеловал ее руку: – Да. – Ну, тогда я спокойна. Анна снова откинулась на спинку кресла, взяла со стола журнал и погрузилась в чтение. – I probably will never become a living boy… [6] – проскрипел игрушечный парнишка, и в голосе его Нику почудились нотки неизбывной грусти. …«Пневматики, – остервенело подумал Ник, глядя в окно вертушки. – Существа с душой… Откуда ей взяться, этой душе, если мне от роду несколько дней? В сущности, я такой же чистый лист, как любой младенец. С той лишь разницей, что не только память, но и само мое существование находится под вопросом». Странная, бесцветная Область Незавершенного проносилась под автолетом. Монохромная и тусклая, она была похожа на набросок города, сделанный неопытным учеником. |