Онлайн книга «Они среди нас»
|
— Эй, начальник, так не пойдет! — возмутился я. — Мне «резины» не надо! У тебя же на лбу «глухарь» нарисован, а ты мне тут пургу гонишь? — Ну и лексикончик у тебя, мин херц! — ехидно покосился на меня Берест. — Хоть сейчас на зону вертухаем! Ладно, так и быть, есть одна непонятка, — он снова принялся за салат. — Вчера утром позвонили из гостиницы «Северной» и сообщили, что их постоянный жилец, некий Володин Сергей Борисович, тридцати шести лет от роду, неженатый, не имеющий вредных привычек, добропорядочный бизнесмен, обнаружен горничной у себя в комнате ну в совершенно мертвом состоянии, — Николай отставил пустую салатницу и потянулся за тарелкой с пельменями. — Причина смерти? — я перехватил его руку. — Пусти, остынут же! — Ладно, набивай утробу, только не тяни! — я тоже взялся за пельмени. — Дежурил Вадим Руденко, знаешь нашего молодого Пинкертона? Я его частенько на выходные оставляю, пусть парень опыта набирается. Я тут надумал в воскресенье за грибами сгонять — погода-то самая подходящая для маслят, — Берест сокрушенно вздохнул. — Только ничего из этого не вышло. Буквально на пороге поймали! Вадим мне прямо на мобильник позвонил и кричит. Николай Матвеевич, мол, без вас никак не разобраться: умер человек, а эксперт говорит «не может быть»! То есть как так «не может», говорю, умер ведь? А так, отвечает, приезжайте, сами убедитесь, — Берест отодвинул пустую тарелку и принялся за «Падь». — Коля, не отвлекайся, рожай быстрее! — зарычал я, профессионально чувствуя поживу и забыв про пельмени, тоже схватил стакан. — Спокойно, коллега, — опять прищурился бравый комиссар и отхлебнул изрядный глоток. — М-да, настоящая «падь»! Так вот, приезжаю в гостиницу и вижу здоровенного парня в неглиже посреди ну абсолютно закрытой комнаты. — И конечно же, никаких признаков насильственной смерти! — со злорадством закончил за него я, тоже прикладываясь к стакану. — Начальник, мы это проходили в третьем классе… — Комната, действительно, была заперта изнутри. Признаков насильственной смерти, действительно, не обнаружено, а равно как и алкоголя с наркотиками в крови покойного, — Николай продолжал невозмутимо потягивать коварный напиток и даже причмокивать. — Но вот следы постороннего присутствия наличествовали. — Интимные? — Представь себе, нет! Даже пол не определили, никаких косвенных признаков, — Берест задумчиво заглянул в стакан. — А «пальчики»? — я еще надеялся на неординарность случая. — По нашему ведомству не числятся. Я имею в виду второго участника. Что касается первого, — Николай одним глотком допил «Падь» и принялся рассматривать дно опустевшего стакана, — то этот добропорядочный господин имел довольно бурное прошлое, за которое был дважды «премирован» бесплатными «путевками» в северные районы нашей необъятной Отчизны. — Хочешь сказать, что исправился? — Во всяком случае, поумнел… — Так от чего же все-таки преставился сей добропорядочный господин? — попробовал еще раз съехидничать я, потому как не ожидал больше услышать ничегошеньки, достойного журналистского пера. — Угадай с трех раз, — хмыкнул Берест. — Отравление, удушение, умерщвление с помощью оружия?.. — Мимо, Димыч, а еще фантастику читаешь! — Николай откровенно развлекался. — Сдаешься? — Твоя взяла. — Мне было все равно, что он там себе думает, главным для меня сейчас была информация, и, насколько я успел ее оценить, весьма неординарная. — Выкладывай! — Держись за стул, четвертая власть: от апоплексического удара! — Так не бывает! — С меня тут же слетел весь — «падежный» хмель. — В тридцать шесть лет погибнуть самостоятельно от апоплексии невозможно! Заявляю это как бывший врач. Чтобы довести молодого мужика до удара, требуется огромное терпение и масса изобретательности, я даже затрудняюсь назвать что-нибудь конкретное. — Вот и наш Афанасий Иванович, главный по трупам, говорит то же самое, — вздохнул враз посерьезневший Берест и поставил наконец на стол пустой стакан. — Ну и… — Ну и ничего! Окончательное заключение будет после вскрытия, то есть не ранее завтрашнего утра, — Николай снова вздохнул и цыкнул зубом. — Какая разница? Все равно ведь — «глухарь»! — он тоскливо посмотрел на свой стакан. — Давай еще по разу «упадем»? — А не рановато ли «грузимся»? — Я внимательно посмотрел на его унылую физиономию. — Всего-то моложавый покойник. — Вот именно, молодой и мертвый! — Берест многозначительно поднял указательный палец, больше похожий на ствол кольта сорок пятого калибра. — И чтобы усвоить этот факт, я думаю, нам не повредит слегка промыть мозги. Не волнуйся, все в пределах нормы! — Ну, что ж, «жираф большой — ему видней!..» Я пожал плечами и, подозвав оживившуюся официантку, сделал заказ, дополнив его порцией опять же фирменных «чебурят» (почему бы не «медвежат» каких-нибудь?..). — Продолжим, комиссар? — Угу, — он ухватил за румяный бочок одного «чебуренка» и со вкусом пожевал. — Неплохо. М-да, а сегодня спозаранку мне позвонили из «небесной канцелярии» и врезали по самое не хочу за медленное раскрытие дела! — Вот это да! — я был удивлен. — Это кто же такой шустрый нашелся? — А ты дедукцией, дедукцией! — Николай повращал своей дланью над макушкой и приступил к следующему «чебуренку». — Я так полагаю: шерше ля фам? Причем «ля фам» весьма осведомленная или же непосредственная участница?.. Да, скорее всего, «верная» и законная супружница кого-то из этой самой, «небесной», а?.. Что ж, бывает! — я по привычке рассуждал вслух и для обострения аналитических способностей подкреплял каждую фразу глоточком «Пади». — Как его фамилия, говоришь, Володин?.. Уж не тот ли, который два года назад на пару с Вахтангом Дуладзе скупил все лицензии на продажу бензина в губернии? — Ну и память у тебя! — Берест одобрительно цокнул языком. — Точно, он самый! — Так может, партнер его и… — Вряд ли! Хотя, конечно, придется проверить и этот хвост, — бравый сыщик вдруг сморщился, будто раскусил горошек перца. — Что, так сильно воняет? — Не хуже скунса! — Тогда можно и не поминать всуе имен оных, в нашу мирскую суету вмешавшихся ради целей благих… — Остапа понесло… — Пардон! Значит, врезали крепко? — В первый раз, что ли? — отмахнулся Николай и допил свой коктейль. — Можно поинтересоваться ходом следствия? — Я тоже опорожнил посуду. — Валяй! — кивнул Берест. — Думаешь, удастся раскрутить по-быстрому? — Быстро только кошки родятся! — А если нет?.. Николай не ответил, молча встал, сунул трубку в карман и двинулся к выходу, не оглядываясь. Я еще посидел, рассеянно вертя в руках пустой стакан, но в голову больше не приходило ничего, достойного размышления, и я решил, что пора бы и зайти в редакцию. |