Онлайн книга «Приют изгоев»
|
Аойда прижала его к себе, восхищаясь голубовато-серой шерсткой, черными ушками и черным бархатным носиком. — Как забавно, он в черных башмачках и в черных рукавичках, — заметила она, любуясь им. — Откуда тут взялся такой красавчик? — Удрал от кого-нибудь. Сразу видно — домашний, — сказал спрыгнувший с дерева Пройт. — Потерялся, бедняжка… От кого котенок удрал, они увидели за поворотом тропинки. Там стоял крытый серой дерюгой фургон. Запряженный в него мул щипал на обочине травку, а хозяйка фургона, немолодая женщина в простом синем платье и накрахмаленном чепце, стояла рядом и, внимательно глядя в сторону леса, громко выкликала кота. Увидев молодых людей, женщина поклонилась. — Добрый день, молодые господа… — Не кота ли ты ищешь, тетушка? — звонко спросил Абант. — Да, ваша милость, а вы не видели его? Аойда обеими руками протянула котенка, который беспомощно замахал лапками и снова запищал. — О, вот он, мой Повелитель Мышей! — обрадовалась женщина. Молодые люди рассмеялись. Громкое имя Повелителя Мышей пока никак не соответствовало пушистому забавному комочку с круглыми удивленными глазенками и царапающими воздух лапками. Женщина с благодарностью приняла из рук Аойды свое мяукающее сокровище, отнесла к фургону и, строго что-то выговаривая ему, посадила в корзину с крышкой. Потом она еще раз поклонилась молодым господам и поблагодарила за спасение. — Мне и отблагодарить вас нечем, добрые господа… А хотите, я вам погадаю? — предложила она. — Мое гадание на чаше очень верное! — Погадай, тетушка, погадай! — обрадовалась Аойда. Юноши снисходительно переглянулись. Женщина ненадолго скрылась в фургоне и вернулась с широким серебряным бокалом. С поклоном она поднесла бокал Аойде. — Отпейте глоток, ваша милость, и скажите, каково питье на ваш вкус. Аойда с опаской попробовала. — Вода, — сказала она недоумевая. — Вода, — повторил за ней Абант, отпив из чаши. — Вода, — подтвердил Пройт, когда пришла его очередь. — Вот как, — задумчиво вымолвила женщина. По ее лицу скользнула тень, она задумалась на мгновение, потом поставила гадальную чашу на землю и опять скрылась в фургоне. На сей раз чаша в ее руках была золотой. — Выпейте глоток этого вина, госпожа, — предложила она. — И вы, господа, тоже сделайте по глотку. Молодые люди исполнили ее просьбу. — А теперь еще по глотку из гадальной чаши. Аойда отпила и тут же выплюнула: — Как горько! Абант снова с недоумением сказал: — Вода… Пройт сделал глоток, закашлялся и глаза у него заслезились. — О Боги! — выдохнул он наконец, едва отдышавшись. — Как огнем жжет!.. Что еще за шутки, старуха?! — Лихие времена! — не обращая внимания на его негодование, вымолвила женщина, забрав из его рук кубок. — Хотела я молодой даме нагадать замужество, а господам — ратных подвигов, а получилось, что предсказываю им беды! — Беды? — нахмурил брови Пройт. — Какие еще беды? — Ох, господа добрые, — вздохнула ворожея. — Я ведь из Тестала еду, а там дела дурные творятся. К самым границам идет войско Абраксаса. Говорят, что сам он колдун, а войско его состоит из чудовищ, от которых нет спасения. Горе Тесталу, горе всей нашей благословенной стране! Абант и Пройт переглянулись. Аойда сказала: — Абант, поехали домой. Мне страшно… Абант согласился. Пройт шел рядом с лошадью, на которой ехала девушка, и то и дело оглядывался назад, на фургон. В замке немного удивились тому, как быстро они вернулись с прогулки, но Абант объяснил, что они встретили беженку из Пограничья. Весть эта встревожила замок: раз появились беженцы — значит жди войны. Всегда так было, так и будет всегда. Аойда поднялась в свою комнату и села за шитье, Абант пошел к отцу поговорить о надвигающейся опасности, а Пройт посовещался о чем-то с астрологом, после чего вернулся к своему так и не расседланному коню, вспрыгнул в седло и ускакал. Вернулся он к вечеру, когда Аойда, из-за недостатка света сложившая шитье в корзинку, занялась вязанием: вязать можно и не глядя — знай считай петли, позвякивай спицами да думай о своем. Пройт кинул повод конюхам и поднялся в покои знатной гостьи. — Ваша милость, — позвал он, деликатно постучав пальцами по двери. — Господин барон просит вас пожаловать к нему, Аойда вышла в коридор и направилась было к покоям дяди, но Пройт остановил ее. — В чем дело? — вскинула на него глаза Аойда. — Простите, госпожа, — сказал Пройт. — Ваш дядя не звал вас к себе. — Почему же ты меня вызвал? — спросила Аойда. — Я хотел поговорить с вами. Аойда нахмурилась: — Не слишком ли ты много на себя берешь? — Я хочу поговорить с вами о гадании на чаше, — сказал Пройт. — Я говорил с Акрисием-звездочетом. — И что же? — Сладкий медовый вкус — это к свадьбе, — сказал Пройт. — Ягодный сладкий — к легкой приятной жизни, резко-кислый — к болезни, горечь — к тяготам, жгучий — к позору… — А вода? — Аойда была поражена известием. — К смерти, — ответил Пройт. Он посмотрел ей прямо в глаза и выговорил: — Мы все обречены на смерть. — На смерть, — повторила за ним Аойда, бледнея. — Акрисий сказал, что гадание действенно на год, и в этот год нельзя гадать второй раз, за исключением того случая, если на человека были наведены чары, которые смогут изменить его судьбу. — Значит, наши судьбы были изменены, — молвила Аойда. — И меня ждет горе, тебя позор, а Абант умрет. Пройт кивнул. — Я догнал старуху, — сообщил Пройт. — Она подтвердила слова Акрисия и сказала мне: «Ты, может быть, еще не раз помянешь меня проклятием, но барышню я спасла…» Аойда молчала. — Я спросил у Акрисия также, когда благоприятный день для обряда илайн, — проговорил Пройт. — Это будет третий день новолуния. Аойда поняла, что он хочет сказать. — Пройт! — Я решил, — твердо ответил он. И помедлив, сказал, понизив голос: — Может быть, вы захотите совершить этот обряд со мной, госпожа? — Нет, — сказала Аойда. — Нет! — Она резко повернулась и ушла. |