Книга Таких не убивают, страница 117 – Кир Булычев

Угодив в воду и потеряв пристойный облик, Ольга преобразилась. В ней проснулся командир и даже вождь. Она не давала Лидочке пасть духом и проявить слабость. Она двигалась зигзагами через траншею, словно броненосец, бесстрашно бороздя ногами дно, тем более что она была обута и не боялась железок и гвоздей.

Лидочка же топталась на месте, отыскивая брошенный аппарат. Казалось, куда деться ящику, должен опуститься к ногам Лидочки, но лишь минут через пять Лидочка нащупала его в метре от точки, где он ушел в желтую воду.

Никогда Лидочка не подозревала, что может испытывать такое всепоглощающее счастье, как в момент этой находки.

— Катя! — вскричала она, вздымая видик к солнцу. — Я его нашла, только, умоляю, не падай в траншею.

— Вас понял! — ответила Катя. — Приступаю к исполнению.

Она присела на корточки и приняла добычу.

— До чего вы его довели, Лидия Кирилловна, — сказала она с упреком. — Сколько же раз можно кидать в воду ценную электронику?

— А что еще мы ищем? — спросила Ольга. — Больше вроде искать нечего?

— Мама, ты заблуждаешься, — сказала Катька. — А вдруг мы найдем пистолет? Ведь ты больше всего боялась, как бы Витька его не отыскал, правда?

— Неужели ты думаешь, что он лежит в луже? — спросила Лидочка. — Это было бы наивно со стороны преступника.

— Не более наивно, чем разбрасывать по ямам ценную японскую видеоаппаратуру, — заметила Катька.

Что-то твердое лежало как раз под пяткой и мешало Лидочке стоять.

— Погодите, — сказала Лидочка.

Она нырнула и нащупала плоский металлический предмет.

Выпрямившись и отфыркиваясь, Лидочка почистила его, бок блеснул.

— Пистолет! — закричала Катька, напугав гулявших вдали с собакой дачников.

— Нет, — сказала ее мать. — Быть того не может. — Наверное, она только себя считала способной находить в грязи пистолеты.

— Может, может, — подтвердила Лидочка, — держи.

Она швырнула предмет Катьке, та поймала его и несколько раз повернула в руках, разглядывая, прежде чем произнести приговор:

— Портсигар.

— Вот именно, — сказала Лидочка.

— Кто-нибудь чужой уронил, — сказала Катька, — а мне бы предпочтительней пистолет. Надену белые колготки, поеду в Бендеры.

— Помолчи! — рассердилась Ольга. — Вечно несешь чепуху. Лучше посмотри, что я еще нашла.

С этими словами она кинула дочери новую находку. Та поймала ее и, оглядев, заметила:

— Мать, ты могла пристрелить единственную дочку. Это и в самом деле пистолет.

— Не может быть! — Ольга была потрясена. — Я ж думала, что просто железка.

Катя, не пожалев платья, отерла пистолет подолом. Даже из траншеи было видно, как поблескивал черный ствол.

— Только не стреляй, — попросила Катьку Лидочка. — В обойме должно быть столько пуль, сколько есть. Если будет на одну меньше, решат, что убийцей была ты!

Катя ахнула, но пистолет не выпустила.

Ольга кинулась вдоль траншеи в ту сторону, где берег осыпался и был пологим. За ней поспешила и Лидочка. Она брела и размышляла:

— Пистолет был выброшен в траншею вместе с вещами. Значит, никакое это не ограбление. Здесь и не пахнет случайным воришкой. Мы имеем дело с хладнокровным убийцей, который пытался скрыть свои следы и верно рассудил, что, скорее всего, вода в траншее останется до осени, потом замерзнет, а если в следующем году и придут строители раскапывать или закапывать, вернее всего, они воспользуются для своих целей экскаватором. Но главное в том, что убийца хотел смерти Сергея. И не нужны ему были такие красивые игрушки, как видео и будильник… Выходит, подозрение вновь падает на неуравновешенного толстяка Руслана. У него был повод и была возможность. А житейские блага его не волновали.

Ольга тяжело карабкалась, срываясь и сползая вниз. Лидочка подставила ей плечо. Дачница с собакой подошла к краю и спросила:

— Вода теплая?

Дачница была пожилой женщиной в толстых очках. Видно, ее очки были недостаточно толстыми.

Собака оглушительно лаяла. Голос у нее был пронзительный и неприятный.

Наконец Ольга вползла на берег, где ее подхватила Катя.

Лидочка последовала примеру Ольги и услышала конец беседы дачницы с Олей.

— Собака не может молчать, — оправдывалась дачница, — потому что на вас платье совершенно безумного цвета.

Было тепло, жарко, с каждой минутой все жарче. Дачница еще раз пригляделась к Ольге и Лидочке, замолчала и быстро пошла прочь, оттаскивая собаку, которая билась в истерике.

— Плохо дело, — сказала Катька, оглядывая женщин.

— А что? — спросила Лидочка.

— Вам же через поселок идти.

— Ой, — спохватилась Ольга. — Лучше я здесь до темноты посижу.

— В кустах, — согласилась Катька. — Желательно на муравейнике. Хотя нет, муравьям до тебя не добраться.

— Пошли, — сказала Лидочка. — Сейчас середина дня. То, что называется…

— Сиестой! — сообразила Катька.

— А в сиесту русский поселянин отдыхает.

— Это смотря кто, — возразила Ольга, которую более других беспокоило общественное мнение. — Бабы и старухи на нашей улице все сейчас у окон сидят. А моя бывшая свекровь — в огороде.

— Они и вечером будут сидеть, — сказала Лидочка.

— С перерывом на «Санта-Барбару», — поправила Катя.

Ольга тщетно пыталась стряхнуть с себя грязь.

— Я иду первой, — сказала Катька. — И несу сумку с добычей. Вы замыкаете шествие. Делайте вид, что вы только что принимали лечебные ванны.

— Выхода нет, — согласилась Лидочка, надевая на грязный купальник Ольгин халат. — Чем скорее мы достигнем вашего дома, тем лучше.

Они двинулись. Конечно, было страшновато и даже стыдно, словно они побывали в грязи ради извращенного удовольствия.

Лидочка шла, глядя себе под ноги, правда, собственные ноги не вызывали в ней ничего, кроме отвращения, потому что были облеплены пластами желтой грязи, столь липкой и приставучей, будто это была не грязь, а резиновый клей.

За заборами безумствовали собаки, но в последний момент их нервы не выдерживали, и, поджав хвосты, они кидались прочь.

Слева впереди показалась дача, где убили Сергея.

Она была угловой, здесь от Школьной отходил переулок.

Ольга и Катя не заметили, что в переулке, шагах в ста от того места, где он вливался в Школьную, стоят два человека — Виктор и Владимир. Но Лидочка их увидела и сбилась с шага. Ольга почувствовала неладное и тоже повернула голову направо. И все втроем, не оборачиваясь, кинулись бежать по улице.