Книга Угрозы любви, страница 21 – Дженнифер Эшли

— Откуда у вас эта вещь, что на вас?

Эванджелина посмотрела на свою рваную рубашку.

Кружева, прежде украшавшие ее, свисали теперь клочьями.

— Они не позволили мне одеться.

— Я имею в виду бушлат.

— Капитан Бейнбридж велел одному из своих людей отдать его мне. Это был невысокий парень, очень худой. — Она посмотрела на рукава, дважды подвернутые. — Но все равно он мне велик, правда?

Капитан издал какой-то неопределенный звук. Эванджелина с удивлением посмотрела на него, но он повернулся к ней спиной и подошел к столу.

— Расскажите мне о капитане Бейнбридже, Почему он решил оставить вас у себя?

— На самом деле он ничего не решал. Просто он не знал, что со мной делать. Он любил Анну. И пришел ей на помощь, чтобы она смогла…

— Идиот, — перебил Остин.

Эванджелина покачала головой:

— Он ничего не мог поделать с собой. Я заметила, что джентльмены теряют голову, оказавшись рядом с ней. За исключением вас, конечно. Почему вы смогли устоять перед ней, если другие не смогли?

Капитан прислонился к столу и скрестил на груди руки.

— Мисс, вы мне не ответили. Чего хотел от вас капитан Бейнбридж?

— От меня? Ничего. Он хотел Анну. На меня он смотрел как на помеху. Как и вы.

— Помеха? Да, я сказал бы, вы были помехой.

— Тогда вам не следовало отправляться за нами. Вы, должно быть, выбились из графика, на много миль отклонившись от курса.

— Да, верно.

— Почему вы на это пошли? Или мой сводный брат просил вас найти меня?

— Я не спрашивал мнения вашего сводного брата.

— С ним все в порядке? Я могу его увидеть?

— Позже. — Он отошел от стола. — После того как вы приведете себя в порядок.

Эванджелина посмотрела в зеркало и вздохнула. Она была вся серая от пороха — он покрывал ее руки, ключицы и даже округлости грудей.

Тут вдруг послышался какой-то тихий звук, похожий на стон. Эванджелина подняла глаза на капитана. Он смотрел на нее, стиснув зубы, и она пробормотала:

— Я ничего не могла поделать. Анна заставила меня тащить бочонок, и я вымокла, когда выбиралась на берег.

Корабль неожиданно дал крен. Спокойные воды залива остались позади — они вышли в открытое море. Потеряв равновесие, Эванджелина упала.

— Проклятие! Эванджелина!.. — Капитан подхватил ее и поставил перед собой. Затем открыл фонарь, стоявший на полу, и погасил пламя.

— Зачем вы это сделали? — спросила девушка.

— Вы вся в порохе. И едва не ткнулись головой в фонарь. Почему вы улыбаетесь? Находите это смешным?

— Нет. Просто вы назвали меня по имени. Вы назвали меня Эванджелиной.

Он помолчал.

— И что из того?

— Мне понравилось, как вы это произнесли. Как будто вы обращались… ко мне, а не к какой-то старой деве.

— Но вы не старая дева.

— Мне нравится ваше имя. Остин Блэкуэлл. Прекрасное имя.

Глаза его вновь утратили выражение.

— Ах, не надо, моя маленькая сирена. Ваш соблазняющий взгляд на сей раз на меня не подействует. Расскажите, что произошло на английском судне. Начните с того момента, когда вы решили бежать, и закончите тем, когда я встретил вас в порту.

— Что за соблазняющий взгляд?

— Расскажите о фрегате, мисс Клеменс.

Она поморгала.

— Там было довольно скучно. Правда, не для Анны и капитана. И не для двух матросов.

— Что за матросы?!

— Те, которых она подкупила и уговорила доставить нас на берег. Она пообещала им много денег, беднягам. Надеюсь, они сейчас в безопасности.

— Мне плевать, что с ними стало.

— Они не виноваты. Просто поддались на уговоры мисс Адамс. Вы не должны винить их за это.

— Могу и буду. Ну а теперь начните, пожалуйста, с самого начала.

Эванджелина вздохнула:

— Ах, я только сейчас осознала, что была в Гаване…

Глаза его блеснули весельем.

— Неужели?

— Но я ничего там не увидела — только берег. И тюрьму в темноте.

— Вы ожидали, что вам устроят экскурсию?

— Вам хорошо смеяться. Вы объездили весь мир. А я знаю только Глостершир и Ливерпуль, где была за день до того, как села на ваш корабль. Ах, я была в Гаване — и не увидела ее.

Остин сжал кулаки.

— Я не собираюсь разворачивать корабль, чтобы вы могли пройтись по магазинам на рыночной площади.

— Но разве это было бы не прекрасно? Там теплый воздух и всевозможные товары, которых я никогда не видела. «Ты самым непростительным образом упустила возможность», — сказала бы мисс Пейн.

Остин в недоумении посмотрел на нее:

— Мисс Пейн?..

— Из академии для юных леди. Благодаря ее подготовке я могу предложить свои услуги в качестве гувернантки.

— Эванджелина, какого черта?! Вы никогда не станете гувернанткой!

— Но я должна…

— Вы носились по морю в своей сорочке и в морском бушлате! Жили на английском фрегате и штурмовали тюрьму! Да еще и бегали с этим полуодетым англичанином…

— И я показывала вам свою грудь.

— И это тоже.

— И вы целовали меня.

— Да, на палубе. На глазах у всей команды.

Лицо ее вспыхнуло.

— О Господи!

— Мне на это наплевать. Но все это положило конец вашей карьере гувернантки.

— Увы, до того как она началась. Полагаю, теперь вы сдадите меня властям. И у меня будет возможность наблюдать за собственным наказанием. — Она проглотила комок в горле. — Но я не смогу никому рассказать об этом.

Корабль снова закачался на большой волне. Фонарь тоже закачался и заскрипел; в его свете во влажных волосах капитана вспыхнули огненные пряди.

— Я решил не передавать вас властям города. Я хочу вернуть вас домой. В Англию.

— Я не хочу обратно в Англию.

— Предпочитаете встретиться с городскими властями?

— Конечно, нет…

— Тогда я верну вас домой.

С позором. Ее мать и отчим не захотят принять ее. Они, возможно, даже не впустят ее в дом. У Эванджелины промелькнула мысль: «Не лучше ли умереть на виселице, чем медленно умирать, как никому не нужная старая дева, одинокая и до смерти жаждущая снова увидеть то, что ей довелось увидеть только мельком».

По ее щеке медленно скатилась слезинка, за ней — еще одна. Девушка поморгала, стараясь сдержать слезы.