Онлайн книга «Угрозы любви»
|
— Возможно, мне нужно было сказать, что я не привыкла целоваться в маленькой каюте на борту корабля. — Я тоже. — Тогда, может быть, нам отложить это мероприятие? — Не думаю, моя сирена. Он привлек ее к себе и, приподняв, прислонил к дверному косяку. — Остин… — Шипи… Губы их слились в поцелуе, и Эванджелина, преодолев смущение, обхватила руками плечи Остина и постаралась как можно крепче к нему прижаться. И не важно, что она такая распутная. Не важно, что мисс Пейн упала бы в обморок, если бы увидела ее сейчас. Возбужденная мужская плоть все крепче прижималась к ней, разжигая пламя, уже и так бушевавшее меж ее ног. Она немного подвигалась и тихо застонала; страсть, охватившая ее, усиливалась с каждым мгновением. Пригладив ладонями его волосы, она вытащила их из хвостика и погрузила в них пальцы. Остин издал какой-то звук, затем пробормотал: — О, сирена… будь ты проклята. Благословенная сирена… Он коснулся крючков ее корсажа, расстегнул их, и его губы снова прижались к ее губам. Она выгнула спину, желая ощутить его руки на своей груди, желая слиться с ним воедино. Внезапно в каюте раздались шаги. Эванджелина вздрогнула от неожиданности; она закричала бы, если бы Остин не закрывал ей рот поцелуем. Быстро убрав руки с его волос, она прервала поцелуй. Остин уставился на нее, грозно нахмурив брови: — Черт побери, Эванджелина… — Я вызвал бы вас на дуэль, — послышался у него за спиной голос лорда Рудольфа. — Но я знаю, как качает на этой барже. Зато как только мы придем в порт… Остин обернулся и, увидев лорда Рудольфа, медленно убрал руку с груди Эванджелины. — Это корабль, а не баржа. — Мне плевать, как вы это называете. Боже милостивый! Увидеть, как вы ее лапаете!.. Негодяй, ублюдок!.. Эванджелина поспешно шагнула к англичанину. — Лорд Рудольф, то есть Руди… Поверьте, он не… Я хочу сказать, что это я сама попросила его поцеловать меня. Остин повернулся к девушке. — Руди? Она вздохнула: — Видите ли, Остин… — Остин? — Лорд Рудольф вздрогнул. — Да, я попросила его поцеловать меня, — продолжала Эванджелина. — Боюсь, я ужасно распутная. — Вы не распутная, — в один голос заявили Остин и лорд Рудольф. — И я не впервые попросила его меня поцеловать. В нашу первую встречу я пыталась соблазнить его, хотя я поступила так, опасаясь за свою и за его жизнь. Я никогда прежде не была распутной, но кажется, теперь я стала такой. Я хочу этим сказать, что… Если вы не захотите теперь жениться на мне, лорд Рудольф, я вас пойму. Остин уставился на нее: — Жениться… на вас? — Да, капитан! — прорычал англичанин. — Девушка, которую вы ласкали, моя будущая жена! — Нет, быть этого не может. Я недавно просил ее выйти за меня замуж. — И я тоже просил. Полагаю, еще до вас. Мужчины повернулись к Эванджелине, и ей захотелось провалиться сквозь палубу… и провести остаток плавания в грузовом отсеке, среди груза. Она посмотрела на Остина: — Я должна была сказать вам об этом, но тут у меня оказалась заноза… — Что у вас было? — спросил лорд Рудольф. Она подняла указательный палец: — Заноза. Щепка. У меня в пальце. — А вы не пытались обмотать палец бинтом? Впрочем, мы отклонились от темы. Так вот, я появляюсь тут и вижу, как капитан навязывает вам свое внимание и… — Он не навязывал!.. — Нет, навязывал, — вмешался Остин. — И я навязал бы ей гораздо больше внимания, если бы вы продолжали играть в карты. — Не хвастайте своими грязными намерениями! Я хочу жениться на ней, чтобы навсегда избавить ее от общества мужчин, подобных вам. — Нет, сэр, это я женюсь на ней. И я не позволю приближаться к ней лживым англичанам вроде вас. Мужчины стояли лицом к лицу. Стояли, расправив плечи. — Вы заходите слишком далеко, капитан. — Нет, не слишком далеко, Уиттингтон. Скажите ей, кто вы такой на самом деле и что вы делали на Карибах. Или вам придется провести остаток плавания в тюрьме. Лорд Рудольф шагнул к капитану. — Чтобы вы могли спокойно обольщать ее? Я этого не позволю. Остин тоже сделал шаг вперед. — На своем судне только я определяю, что разрешено, а что — нет. — Выходит, привилегия капитана — соблазнять женщин? Вы редкостный мерзавец и… — Прекратите! Оба! Мужчины замерли. Эванджелина же протиснулась между ними и развела их, положив каждому руку на грудь. Одна подружка как-то рассказывала ей о двух соперниках, которые сражались за ее руку. Подружка тогда смеялась и говорила, что было очень забавно. Но Эванджелина ничего забавного в этом не находила, — напротив, ей сделалось дурно. — Я не сказала, что хочу выйти замуж за кого-нибудь из вас! Я просто попросила капитана Блэкуэлла поцеловать меня, вот и все. Я нахожу вас обоих ужасными. И я буду рада избавиться от вас обоих! — Эванджелина умолкла и всхлипнула. Мужчины же смотрели на нее в изумлении. Подавив рыдания, девушка выбежала в коридор. Она пробежала мимо кают-компании, потом взбежала по трапу на палубу — навстречу свежему воздуху. Лейтенант Лорнхем, возвращавшийся с прогулки, едва не сбил ее с ног. Он посмотрел на девушку с удивлением, потом повернулся к ней спиной и быстро удалился. Рука Уиттингтона опустилась на плечо Остина. — Пусть идет. Ей нужно побыть одной. Остина так и подмывало сжать кулак и врезать лорду Рудольфу в его единственный глаз. Ему хотелось помчаться вслед за Эванджелиной, схватить ее за плечи и трясти до тех пор, пока она не согласится стать его женой. Но он заставил себя успокоиться. Он все же научился кое-чему за время своего неудачного брака и теперь понимал, когда женщина хочет, чтобы за ней бежали, а когда она этого не хочет. Обернувшись к Уиттингтону, капитан проговорил: — Значит, вы просили ее выйти за вас замуж? Но почему? — Во-первых, она англичанка. И она оказала мне услугу. Эта девушка заслуживает награды, как я уже говорил. А почему вы решили на ней жениться? — Мне нужна жена, и ей будет хорошо со мной. — Со мной ей будет еще лучше. — Это дело вкуса. Ее вкуса. И выбирать — ей. — Я могу дать ей богатство, престиж, уважение, титул. А что можете дать ей вы? |