Онлайн книга «Участник поисков»
|
* * * Послеполуденные тучи уже начали затягивать небо над Болотами, когда Скрипач похлопал по плечу погруженного в раздумья Кима. А думать ему было над чем. Долгий разговор со старым музыкантом оставил в его душе чувство неугасающей тревоги. То, что судьба многомиллионной Большой Колонии оказалась в прямой зависимости от того, что взбредет в голову двенадцатилетнему мальку, было уже достаточным поводом для беспокойства. А уж то, как Скрипач упорно не желал хоть слово молвить о том, кто такой или что такое Орри, и вовсе приводило Агента в смятение. Впрочем, он старался сохранить хотя бы внешнее спокойствие и не утратить обычного внимания к окружающему. — Слышите? — спросил Кима Скрипач, указывая длинным сухим пальцем в начинающие темнеть небеса. Ким прислушался. Откуда-то с невообразимой высоты до него донесся еле слышный, но хорошо знакомый звук. Работали посадочные движки типичного каботажного корабля. Работали с хриплым громом — надрывным и грозным одновременно. — Это они? — тихо спросил Ким. — Они, — утвердительно кивнул старик. — Нужно точно определить, куда они сядут, и двигаться туда максимально быстро. Сейчас сюда слетится вся нечисть Большой Колонии. Надо успеть опередить их. Я просил помощи у звеннов, но звенны всегда сами по себе. Никогда нельзя сказать точно, как они поступят на самом деле. Следует продублировать их... Минуту спустя Киму уже не надо было напрягать слух. Хриплый, кашляющий гром в небесах все набирал и набирал силу. Он поднял голову и сквозь бегущие по небу тучи увидел неясное пока злое пламя, рвущееся из сопел посадочных дюз далекого еще корабля. Он повернулся к Скрипачу: — Похоже, они забирают туда — к востоку... Нолан задумчиво смотрел в небо. — Это хорошо... — медленно и тихо произнес он. — Они садятся удачно. Очень удачно... Пошли. Иди за мною шаг в шаг... И не оглядывайся. Это Болота... Теперь грохот стоял уже над всей равниной. Пламя выхлопа изменило цвет — из белого сделалось голубым, почти невидимым. Казалось, что с неба опускаются перевернутые конфорки древней газовой плиты — из тех, что любят показывать в фильмах про двадцатый век. Но зато стало различимо и скользящее сквозь тучи темное, похожее на средневековую башню тело корабля. — Он садится довольно близко... — прокричал Ким, стараясь перекрыть голосом хрип посадочных движков. — В зоне прямой видимости... Старик не ответил ему. Только взмахом руки велел не отвлекаться, а сдедовать за ним, осторожно перебираясь с кочки на кочку. Корабль вышел из низко стелющихся облаков, и некоторое время его тускло поблескивающая, извергающая пламя туша была видна во всей своей красе. Если, конечно, можно говорить о красе каботажного грузовоза модели М-20 «Орбитер». Потом она — эта грохочущая, неуклюжая башня — стала медленно таять. Тонуть во вставшем над Болотами гнилом тумане. Стала еле различима. Исчезла совсем. И грохот движков смолк. Все, сели. На какое-то время Киму казалось, что он оглох. Только спустя несколько минут он стал снова слышать чавканье болотной жижи у себя под ногами. — Теперь главное — не сбиться с направления, — крикнул ему Скрипач. И тут совершенно неожиданно в зыбком тумане перед ним тускло засверкала надпись. Поползла бегущей строкой. Ким протер глаза — знакомая латиница чередовалась в этой строке с совершенно неизвестными ему знаками. Прочитать, а тем более понять написанное в воздухе было практически невозможно. Но Скрипач вздохнул облегченно. Смахнул рукавом пот со лба. — Это звенны, — улыбнулся он. — Они встретят мальчишку... Теперь нам надо идти немного в другом направлении... Вон туда... Там выйдем на берег и по прямой двинем назад — к твоему кару, нам надо засветло успеть к Солнечному Каньону. Ким повертел головой, пытаясь поймать в поле зрения неуловимую и ускользающую сущность — фигуры звеннов, сошедшихся вокруг двух путников в своем темнящем сознание танце. Но ничего, кроме зыбкого ощущения присутствия чего-то легкого и тем не менее реального — как легки и, однако, реальны бывают тени и сновидения, — не посетило его в этот раз. Он послушно последовал за стариком, уверенно повернувшим к почти невидимому в зыбкой дымке обрыву песчаного берега. * * * — Будь я проклят, если через два часа мы не будем уже в лапах у полиции, — в который раз за последние десять минут повторил навигатор Лоуренс. Кэп Танги в который раз промолчал в ответ. Стеклянным взглядом, в котором застыли досада и ненависть, он вперился в экран внешнего обзора. Там, по серому склону дюны, залитому светом клонящегося к закату здешнего солнца, торопливо уходили вдаль к гнилому мареву Болот четыре человеческие фигурки — три рослые и одна поменьше. Заметно поменьше. Эта маленькая фигурка тащила на поводке довольно крупного пса. А может, это пес тащил за собой мальчишку. Холодный вечерний ветер торопливо заносил и без того еле заметные цепочки их следов. — Куда их понесло? — зло спросил неведомо кого кэп. — Прутся прямо к трясинам. Они вон там начинаются. За тем леском... Чтоб им всем там утопнуть! Втравили нас в такую историю, что вовек не отмазаться! — Будем гнуть одну линию, — отозвался Лоуренс. — У андроидов, что нас захватили, нелады с Первым Законом. Мальчишку они взяли в заложники... Кстати нехорошо будет, если копы сцапают эту компанию... Они-то им могут выложить совсем, гм... другую версию. Так что... — Так что мы копам и выкладываем — прямо как на духу, — определил кэп канву, которой экипажу надлежало придерживаться в своих показаниях. — После посадки террористы-андроиды двинули в сторону шоссе. Прихватив с собой заложника. Там, судя по их высказываниям, уродов уже ждали сообщники на флаере. Он помолчал, пробуя на зубок свое сочинение, и добавил: — Никому и в голову не придет, что эти шизанутые поперлись к Болотам. И слава богу — в ветреную погоду на дюнах следы заносит за минуту-другую... — М-м... да! — согласился навигатор Лоуренс. — Все было именно так, как вы и сказали, капитан. * * * — Она не простит меня! — с чувством произнес Бирим и рухнул на торчащий из песка окаменелый пень. Рухнул так, словно переломился сразу в нескольких местах. И такой вот изломанной, трагической кучей конечностей и замер, всем своим видом выражая неизбывное отчаяние. — Она никогда — ни-ког-да! — не простит меня! — Это ты про сестричку Анну? — бестактно осведомился у него Дром. — Так поскрипит зубами мамзелька, поскрипит — и успокоится... Бирим бросил на него взгляд, исполненный жалости к начисто лишенному нравственного чувства приятелю. — Дело не в том, друг мой Дром, — с отчаянием в голосе простонал он, — совсем не в том, что сестра Дин рано или поздно утешится!.. Дело — во мне! Я!.. Я! И никто другой обманул доверие! Доверие человека, который на меня полагался. Который от меня ждал большего... Чего-то гораздо большего! Ведь я с самого начала знал, что она... Что она неравнодушна ко мне! И я ее предал! |