Книга Московская магия. Темное сердце, страница 38 – Артем Михалев

Наставник прошелся по кабинету, переступая ногами так, словно пинал затерявшееся в ворсе ковра невидимое нечто.

— Теперь второй вопрос. Чем я здесь занимаюсь, как думаешь?

— Спецназ готовите. Под индивидуальные схватки. — Я нахмурился, вспоминая подробности нашей первой встречи. — Маги, оборотни, вампиры — сборная солянка. В группе парни и девчонки моего возраста, может, чуть помладше. Первый, второй курс университета.

Знакомое слово дернуло слух. Озарение пришло внезапно.

— Академия?

— Молодец, быстро соображаешь. Через месяц начинается учебный год, и Вышка откроет свои двери для магически одаренных балбесов страны. В основном — молодняк. Опасный, как боевая граната, и резкий, как понос. Мои архаровцы поступят на первый курс и будут по мере сил беречь покой преподавателей и жизни студентов. Правда, насчет возраста ты слегка ошибся, специально подбирали тех, кто выглядит помоложе.

Бросив взгляд на древние командирские часы, Макаров коротко чертыхнулся.

— Пойдем, договорим по дороге.

Пунктуальность деда не терпела опозданий. Шустрый старик вышел из кабинета, даже не потрудившись оглянуться. Такое чувство, будто ему было совершенно плевать, последую я за ним или нет.

Блестящие хромом двери лифта остались в стороне, Макаров бодро свернул в неприметный коридорчик и вышел на лестничную площадку. Широкие ступени с тусклым, помаргивающим светом производили гнетущее впечатление старого бомбоубежища. Снизу легонько тянуло сыростью и плесенью. Вполне вероятно, что городские полигоны «чертей» квартировали именно в советских постройках эпохи холодной войны. В свете новых реалий такое наследие пришлось как нельзя кстати.

— Теперь насчет тебя. Под моим присмотром шестьдесят три человека, и уделять кому-нибудь особое внимание я не могу. Возраст уже не тот, чтобы гонять тебя по полигону. Парень ты крепкий, так что ОФП подтянем за месяцок и приступим к настоящим тренировкам. Ребятки уйдут в поле, и я возьмусь за тебя по-настоящему.

— Зачем мне физподготовка? Я сюда не бегать пришел! — Действие настоя ослабевало, и я слегка напрягся.

— Ты чем слушал, когда мы о кольцах разговаривали? Бегать будешь до посинения, пока пар из ушей не пойдет. Чтобы организм полностью перешел на магические резервы, и к работе подключились мои поделки. Досуха себя выдаивай! На износ! Только так у твоего тела появится шанс перебороть засевшую в нем мерзость. Это понятно?

— Петр Игнатьевич, у меня просьба.

Старик несся с такой скоростью, что мне пришлось замереть на середине лестничного пролета, привлекая к себе внимание. В последний раз оценив последствия, я попросил:

— Можете сделать так, чтобы я не мог снять их по собственной воле?

Сжав руки в кулаки, я выставил перед собой кожаную перчатку, скрывающую импровизированный кастет из черного металла. Впрочем, и без подобных уточнений было понятно, что именно имелось в виду. Макаров молчал несколько долгих секунд.

— Без проблем.

Он повел рукой, и металл крепко сдавил мои пальцы. Однократно-острая пульсация рукотворной бижутерии заставила скрипнуть зубами.

— Замок предусмотрен конструкцией, но честно признаюсь — я удивлен такой просьбе. Сам решил — сам ответишь.

Развернувшись, дед толкнул металлическую дверь и скрылся из виду, но я успел заметить, как его лицо искривилось в иронично-одобрительной ухмылке.

— Ох, Ящер! Надеюсь, мы не поторопились, — выдохнул я, сжимая и разжимая кулаки.

В свете истинного зрения украшения коварно поблескивали, замышляя недоброе. Времени на приступы паранойи у меня не осталось, и я ускорил шаг, догоняя наставника. Заблудиться в переходах старого лабиринта мне совершенно не улыбалось. Впрочем, мы уже пришли.

Оставалось миновать короткий коридор и металлическую дверь, за которой скрывалась здешняя раздевалка. Мысленный присвист вырвался сам собой. Строили с царским размахом, даром, что при коммунизме. В помещении могла легко разместиться армейская рота в полном составе. Строгие ряды металлических шкафчиков уходили вглубь и растворялись в темноте. Удобства ради или в целях экономии, но крайние лампы оставались потушенными, и эффект подземелья ощущался как никогда прежде. Именно здесь я впервые почувствовал, что от поверхности нас отделяют несколько десятков метров бетона. Поежившись, вслушался в уже привычный гул вентиляционной системы — лопасти невидимых вентиляторов мерно шуршали где-то за потолком. На душе чуть-чуть отлегло, и я осмотрелся.

В обстановке всеобщего запустения семеро воспитанников Макарова смотрелись достаточно сиротливо.

— Капитан на мостике! Падаваны, в строй! — Окрик одного из учеников привлек всеобщее внимание.

Впрочем, особого оживления в среде сверхов не наблюдалось — парни торопливо заканчивали переодеваться и здоровались с тренером, не отвлекаясь от процесса. Когда мы вошли, они вовсю флиртовали с подтянутой девчонкой в облегающем спортивном топике и коротких шортиках и теперь спешили уложиться до начала тренировки. Хмурое лицо Макарова подтверждало мои наблюдения — обстановкой всеобщей безалаберности он был недоволен. Старик не терпел опозданий.

— Лиля! Я тебя предупреждал — не входить в мужскую раздевалку до начала тренировки?

— Да ладно вам, Петр Игнатьевич, я же по делу! — Опершись ладошками о низкую скамейку, девчонка выгнулась как кошка, отставив кверху крепенькую попку. — А кто это у вас там прячется? Какой симпатичный кудластик! Выходи скорей знакомиться! Не бойся, я не кусаюсь.

Вампирша демонстративно щелкнула на глазах удлинившимися клычками и весело рассмеялась. Ощущая, как стремительно начинают пылать мои уши, я поспешно сделал шаг в сторону. Макаров замер у входа, и мне пришлось «спрятаться» за ним, потому как узкая дверь в раздевалку просто не оставляла другого выбора. Спрятался! Интересно, все вампирши на голову шибанутые, или это мне так везет? Сперва Ливиан, теперь эта Лиля. И ведь даже имена похожи. Хорошо хоть тренер не встревал, ехидно сверкая своей неповторимой улыбкой.

— Умерь флюиды, красотка.

В разговор вмешался долговязый парень с широченными, как у пловца, плечами. При общей сухости тела он был не только самым высоким, но и самым худощавым, отчего внешне походил на поставленную стоймя швабру. Повернувшись в мою сторону, «швабра» с улыбкой произнес:

— А ты не дрейфь. Оборотни своих в обиду не дают!

Точно пловец. В нашей работе соображаешь или быстро, или недолго, так что я успел оценить и характерно прокачанную спину долговязого, и мощные руки, и, что важнее, три черненых ободка на пальцах. Не такие массивные, как мои, кольца бросались в глаза уже знакомым багрово-хищным мерцанием. Для сравнения, гибкая девочка Лиля имела только два таких украшения, что служило своеобразным показателем местной табели о рангах. По крайней мере, спорить с пловцом она поостереглась, вместо этого озорно сверкнув глазами в его сторону.