Онлайн книга «Фигня»
|
Они пришли во дворец, где их встретила прислуга Переса – негритянка-повариха и стюард-испанец. – Я арестован, – сообщил им Перес. – Временно. Накрыть обед на троих. – Я не буду, – сказал Бранко. – Спасибо. – Была бы честь предложена. На двоих, – сказал Перес. Через несколько минут Перес и Алексей, как лучшие друзья, сидели рядом за столом за бутылкой виски, а стюард подносил блюда. Бранко, глотая слюну, с винтовкой наперевес стоял за креслом Переса. Тот не обращал на старика ни малейшего внимания. – Я предприимчивый человек, понимаешь? – растолковывал он Алексею. Заблудский с готовностью кивнул. – Да ничего ты не понимаешь! Я всю жизнь занимался чем-то невероятным. Ювелиром был, физиком-термоядерщиком, на масспектрометре работал, в экспедиции ездил. Однажды попал на Тунгуску, где метеорит упал. Слышал про это? Заблудский кивнул и нетвердой рукой потянулся за бутылкой. – К этому времени я еще и экстрасенсом стал, парапсихологией увлекся. И почувствовал я в тех краях нелады с энергетическим полем, которое мы из космоса черпаем… Бранко, ты бы поел, ей-богу! – обернулся он к старику. – Да, поел! А вы убежите! – сказал Бранко капризно. – Куда же я убегу? Мне бежать некуда. На костылях. У меня никакого Сантьяго де Куба нету, – съязвил Перес. Но Бранко остался стоять. – Так вот… Почувствовал я там физически, – продолжал Перес, обгладывая баранью кость, – что энергия из меня выкачивается, уходит… Со страшной силой! Физическая, умственная… – А половая? – поинтересовался Заблудский. – И половая, естественно. Правда, там женщин не было. Ну, я измерения провел, сделал кое-какие выкладки. И что оказалось? Ты не представляешь! – Не представляю, – кивнул Алексей. – Я понял, почему у нас в России бардак уже восемьдесят пять лет! – Семьдесят пять, – поправил Заблудский. – Ты от Октября считаешь, как и все. Это ошибка. Я считаю от Тунгусского метеорита, который свалился на нас в одна тысяча девятьсот восьмом году. Метеорит имел отрицательный гравитационный полюс. Этого ты не поймешь. Но факт тот, что он пробил в биосфере огромную дырку над Россией, куда стала улетучиваться наша энергия. Русские кем были в девятнадцатом веке? Духовной нацией! А кем стали в двадцатом? Нацией испуганных идиотов. А все из-за Тунгусского метеорита. – А я думал – из-за Коммунистической партии, – простодушно признался Заблудский. – Ты мне эти диссидентские штучки брось! Ни одна компартия не смогла бы так оболванить народ. Вся духовная энергия усвистала в ту дырку. И китайской энергии много улетело. Китай там рядом. Про ненцев и якутов я уже не говорю. И посмотри, что получается? В этом регионе Земли, как теперь модно выражаться, – полнейшая деградация. А на другой половине – процветание. Что это значит? – А что это значит? – спросил вдруг Бранко, который следил за объяснениями Переса с тревожным вниманием. – Закон сохранения энергии! – поднял баранью кость вверх Перес. – Если в одном месте что-то убавится, то в другом прибавится. Вот оно здесь и прибавлялось. Я рассчитал точку на Земле, куда наша энергия возвращалась и растекалась отсюда по западному полушарию. Эта точка здесь, в Касальянке! Перес торжествующе бросил кость в тарелку и обернулся к Бранко. – А ты в меня целишься! Ты себе лучше пулю в лоб пусти. У тебя метеорит последние мозги вышиб! – напустился он на Бранко. Партизан обиженно засопел. – Не верю, – пробормотал он. – Ну что с него взять? Сталинист, – вздохнул Перес. – Сталинисту если что втемяшилось, ему хоть кол на голове теши. – Ну а что дальше? С энергией? – спросил протрезвевший от информации Заблудский. – А дальше я уехал из страны, приехал сюда, убедился, что я полностью прав… Энергия здесь прет обалденная… – Вот и я чувствую: что-то такое идет… входит… – воодушевился Заблудский. – Виски в тебя входит, – пробурчал Перес. – Основали русскую колонию, стали выращивать чай… Собственно, русские здесь были, – нехотя продолжил Перес. – Один мудадайло по имени Петр Молочаев сюда наших социалистов приволок еще в начале века. Эсеры разные, меньшевики… Они севернее селились. Я их потомков сюда перетянул. На свою голову, – вздохнул Перес. – Почему? – спросил Алексей. – Потому что социалисты мудаки! И дети их мудаки, и внуки! – взорвался Перес. Бранко потемнел, лязгнул затвором. – Да-да! – повысил голос Перес. – Собственно, достает меня один мудак, внук Петра Молочаева, Платон. Толстовец наизнанку, мать его ети! Диссидентствует, сил нет. Критикует мою программу. – А какая… программа? – осторожно спросил Заблудский. – Ты еще не понял? То, что в России улетучивается, мы здесь принимаем. Духовная энергия нации накапливается в нашем продукте – в чае! Отсюда пойдет возрождение России! Здесь будут воспитаны новые русские! – У нас уже есть новые русские, – возразил Заблудский. – Ваши новые русские – тунгусы, метеоритом высосанные! У них вместо мозгов – мышцы. Представляешь, башка, набитая мышцами! И все напряжены. Такая мускульная, коротко постриженная башка. Типичные тунгусы! – рассвирепел Перес. – Александр Сергеич надеялся, что они его читать будут наравне с друзьями степей, калмыками, с Илюмжиновым. Шиш! Он метеорит не мог предвидеть. Тунгус был дикий, диким и остался. И еще новые тунгусы эти, в «мерседесах»… – Вы же сами в «мерседесе», – возразил Заблудский. – «Мерседес» «мерседесу» рознь. У меня будут самые новые русские. Они уже есть. Потому, что пьют чай, а не водку. Кроткие, умные, душевные, нежные люди. Ин-тел-ли-гент-ней-шие! – по складам выговорил Перес. – Ты не представляешь, как я их люблю. Я живу ради этого – вернуться в Россию не самолично, а новой духовной энергией! – Перес даже прослезился. – Перес – вы гений! – прошептал Алексей. – Я преклоняюсь перед вами! Бранко отступил на шаг, достал из-за пояса пистолет. Винтовку он навел на Переса, а пистолет – на Алексея. – Теперь слушайте меня, – сказал он. – Вы оба – ренегаты. И ревизионисты. Это все противоречит историческому материализму. Историю не повернуть вспять! – Бранко, прекрати говорить лозунгами, – повернулся к нему Перес. – Ложись! – заорал Бранко. – Оба – на пол! Лицом в пол! Руки за голову! Перес и Алексей повалились на пол, сцепив руки на затылке. Костыли Переса, прислоненные к стулу, упали тоже с диким грохотом. – Вы знаете – я шутить не люблю! – орал партизан. – Да уж знаем… – промычал, уткнувшись носом в пол, бывший диктатор и гений. |