Онлайн книга «Город падших ангелов»
|
– Подслушиваешь, вампир? – Бесит, когда меня так называют. У меня имя есть. – Запомню. Пройдет сто лет, двести, и в конце концов останемся мы с тобой… – Магнус задумчиво посмотрел на Саймона. – Только мы с тобой и останемся. Саймон будто оказался в кабине лифта, который падает вниз с высоты в тысячу этажей. Невозможно было поверить, что он навсегда застрянет в шестнадцати годах, а все знакомые и близкие: Клэри, Джейс – вырастут, обзаведутся детьми, состарятся и умрут. Саймон просто отмахивался от этой мысли. Только сначала кажется, что оставаться шестнадцатилетним круто. Стоит лишь призадуматься, как перспектива перестает быть радужной. Глаза Магнуса приобрели ясный золотисто-зеленый оттенок. – Не очень-то весело смотреть в лицо вечности, правда? Ответить Саймон не успел – вернулась Мариза. – Где Алек? – Она озадаченно огляделась. – Отправился за Изабель, – сказал Саймон, опередив Магнуса. – Хорошо. – Мариза разгладила несуществующие складки на жакете. – Если не возражаете… – Я поговорю с Камиллой, – произнес Магнус. – Наедине. Если хотите, после загляну в Институт. – Ты знаешь, о чем ее спрашивать? – нерешительно спросила Мариза. Даже глазом не моргнув, Магнус ответил: – Я знаю, как с ней говорить. Если она и хочет что-то сказать, то скажет это мне. И он, и Мариза, казалось, забыли про Саймона. – Мне тоже уйти? – спросил он, прерывая зачинающийся спор. – Ах да, – опомнилась Мариза. – Спасибо, что помог, Саймон. Ты больше не нужен, иди домой, если хочешь. Магнус не сказал ничего. Пожав плечами, Саймон направился к ризнице и у самой двери обернулся. Мариза с Магнусом вновь о чем-то заговорили, в то время как страж, готовый уйти, приоткрыл двойные двери. Лишь Камилла помнила о присутствии Саймона. Уголки ее губ слегка приподнялись, а в глазах мерцал многообещающий блеск. Выйдя из Святилища, Саймон прикрыл за собой дверь. * * * – И так каждую ночь. – Сидя на полу, Джейс подтянул колени к груди и свесил руки. Кинжал валялся на кровати, и Клэри на всякий случай – больше для спокойствия самого Джейса – накрыла рукоять ладонью. Силы, казалось, покинули Джейса, голос звучал сухо, да и сам он будто говорил с Клэри издалека. – Снится, как ты приходишь ко мне, и мы… начинаем то, что не закончили сейчас. А потом я режу тебя, душу, колю, и ты умираешь, глядя на меня своими зелеными глазами. И твоя жизнь утекает у меня сквозь пальцы. – Это просто сон, – нежно ответила Клэри. – Который только что сбылся. Я в полном сознании взял оружие. Чистая правда. – Боишься, что сходишь с ума? – спросила Клэри. Медленно покачав головой, Джейс убрал упавшую на глаза челку. Волосы у него отросли, совсем за собой не следит. И верно, когда ему? Клэри не обращала внимания на синяки под глазами у Джейса, на обгрызенные ногти, изможденный вид. Ее куда больше занимало, любит он ее или нет. – О своем рассудке я не больно забочусь. Больше боюсь навредить тебе. Боюсь, что яд, отравляющий мои сны, просочится в явь, и… – В горле у него будто замкнуло. – Ты не сможешь причинить мне боль. – Я взял в руки оружие! – Джейс мельком глянул на Клэри. – Если раню тебя… Нефилимы часто гибнут молодыми, это всем известно. Ты хочешь стать Охотницей, и я не могу тебе запретить. Не мне отговаривать тебя, потому что я сам рискую жизнью. Врать, будто мне можно рисковать, а тебе – нет? Кем бы я был! И вот порой я стал задумываться: что будет, если тебя не станет? Спорю, ты задумывалась о том же. – Я знаю, что будет, – ответила Клэри, вспомнив берег озера Лин, меч и песок, пропитанный кровью Джейса. Он погиб, и, хоть Ангел возвратил его, Клэри пережила самые страшные минуты своей жизни. – Я хотела умереть и в то же время знала: сдавшись, я бы тебя подвела. Джейс изобразил бледное подобие улыбки: – Те же мысли посещали и меня. Одному мне не жить, но руки я на себя не наложу, потому что желаю быть с тобой и после смерти. С самоубийцей ты не заговоришь ни в одной из жизней. Я бы продолжал земной путь, стараясь жить как можно полнее, до самой встречи с тобой. Однако, если я сам причиню тебе боль, если стану причиной твоей гибели, от самоубийства меня не удержит ничто. – Не говори так. – Клэри до самых костей пробрал озноб. – Почему сразу не признался? – Я не мог рассказывать о таком, – не терпящим возражений тоном ответил Джейс. – Почему? – Я считал себя Джейсом Лайтвудом, надеялся вытравить из себя отцовское воспитание. Теперь думаю, что люди не меняются, и я навсегда останусь Моргенштерном, сыном Валентина. Он растил меня десять лет, подобные пятна из жизни вывести невозможно. – По-твоему, всему виной отец? – спросила Клэри, припомнив слова Валентина в пересказе Джейса: «Любовь убивает». Странно называть Валентина отцом Джейса, ведь кровного родства между ними нет. В ее, Клэри, жилах есть кровь Валентина, хотя себя она никогда не считала его дочерью. – И это ты хотел от меня утаить? – Кроме тебя, мне никого и ничего не нужно. Может, Джейс Лайтвуд и заслуживает желаемого, зато Джейс Моргенштерн – нет. Где-то в глубине души я знаю это, иначе не пытался бы разрушить наше счастье. Сделав глубокий вдох, Клэри медленно проговорила: – Я с тобой не согласна. Глянув на нее, Джейс удивленно моргнул: – То есть? – Ты списываешь кошмары на психологию, будто проблема у тебя в мозгу. На самом деле кто-то наложил на тебя проклятие. – Я не… – Итуриил посылал мне видения. Так может, кто-то посылает тебе кошмары? – Итуриил помогал тебе, вел к истине. Какой смысл посылать мне кошмары? Они глупые, бессмысленные, извращенские! – Смысл есть. Просто ты не там ищешь. Или через кошмары тебе пытаются причинить боль. – Кому такое выгодно? – Твоим врагам… – намекнула Клэри, прогоняя из головы образ королевы Благословенного двора. – Может быть, – тихо произнес Джейс, глядя на руки, – Себастьяну… Вот и Джейс не называет Джонатана по имени. Правильно, ведь Джонатаном зовут его самого. – Себастьян мертв, – чересчур резко напомнила Клэри. – И потом, будь у него способность насылать кошмары, он пользовался бы ею при жизни. На лице Джейса отразилась смесь надежды и сомнения. – Есть еще кто-то? Еще враги? Сердце колотилось о ребра. Клэри, не до конца уверенная в собственной правоте, очень хотела, чтобы подозрения оправдались. Но давать Джейсу – и себе самой – ложную надежду… |