Онлайн книга «Анахрон-2»
— Подождите, — сказали в справке, выловив наконец в бессвязных речах убитого горем клиента рациональное зерно. — Бритая? В губе бритва? Или кольцо? — В пупе кольцо, — вспомнил Сигизмунд. — Нет, — отрезали в справке. — Однозначно нет. И положили трубку. — Что? — прокричала Вика из комнаты плачущим голосом. — Да нет там ни хрена! — крикнул Сигизмунд. — Им-то что, зарплату получают! — А что есть? — С бритвой в губе! Кричим, как в лесу, мутно подумал Сигизмунд, но с табуретки не встал. — Вика! — позвал он. — Что? — Я водку нашел! Вика, пошатываясь, показалась на пороге. Сигизмунд сунул ей початую бутылку. — Пейте! Вика отшатнулась. — Пейте, пейте! — Что, из горлышка? — Да, да! Винтом! Быстро, не спрашивайте! Вика послушно влила в себя несколько глотков, поперхнулась, закашлялась. Немного пролила. Сигизмунд отобрал у нее бутылку. — Отдайте, пить не умеете… * * * Через полчаса они сидели на кухне, среди объедков и битой посуды. Выпили, вроде, немного — в бутылке еще оставалось — но окосели здорово. По стенам деловито шастали тараканы. Вика молчала. Сигизмунд в отупении следил за перемещениями наиболее кормленого таракана. Тараканище двигалось короткими перебежками, постоянно перекладывая галсы. Видно было, что ясной цели в жизни ничтожное насекомое не имеет. То ли дело Федор Никифорович Корсук… Или Аспид… Анахрон построили. И не один… Трудно сказать, сколько времени провели они в полном оцепенении. Час, полтора? Сидели неподвижно, осоловев. А потом вдруг разом очнулись. — Ну, и на кой черт посуду было бить? — кисло сказала Вика. А потом добавила, дернув углом рта: — Ладно, пойдемте спать. Завтра очень много дел… Деньги надо собрать. * * * Они оба мгновенно провалились в сон, как в небытие. И это было благом. Но через несколько часов Сигизмунд вдруг проснулся. Было еще темно. Когда только кончится эта ночь? Мысль ударила сразу: Аська!.. И тут же шибанул запах табачного дыма. Свежего. В комнате кто-то курил. Сигизмунд завозился за шкафом, высунул голову. В призрачном свете городских фонарей, сочащемся в окно, сидело привидение, окутанное дымом. Оно погасило сигарету и сказало аськиным голосом: — А это еще что за гондон штопаный? — Это я, — тупо отозвался Сигизмунд. — Морж, ты, что ли? Хрена ли лысого ты тут делаешь? Сигизмунд нырнул обратно за шкаф, схватил Вику за плечо. — Вика! Проснитесь! Проснитесь, говорят вам! Вика что-то тоненько простонала. — Да оставь ты ее к херам! — буркнула Аська. — Не ссы, Морж, пехтерьтесь там на здоровье… Сигизмунд выкарабкался из кровати. Аська критически уставилась на его ноги. Сигизмунд опустил голову, тоже посмотрел на свои ноги. — Не дала, что ли? — насмешливо осведомилась Аська. — Что ты в брюках-то залег? Ну ты и извращенец, Морж… Она там что, тоже в колготках лежит? — Не знаю… Где тебя носило? Сигизмунд сел напротив Аськи. Отнял у нее сигарету, затянулся. — Верни! — потребовала Аська. Он отдал. Аська была зла. Точнее, она была в ярости. — Что ты тут делаешь, Морж? — Дрочу! — заорал Сигизмунд. — Где тебя, идиотку, носило? Руки бы отсохли — домой позвонить? — Там телефона не было! Что ты орешь на меня? Ты мне кто — мама родная, чтоб тебе звонить? — Мы тут!.. — надрывался Сигизмунд. — А ты!.. Думать надо!.. Головой, а не кольцом в пупе!.. Реж твой!.. — Да пошел он в жопу! Не до него. Слушай, Морж, а что ты разоряешься? Испугался? — Да! Испугался! Тут… А ты!.. Дура. — Да у тебя-то что случилось? — спросила Аська отстраненно. — Ты у меня случилась, ты!.. Не было тебя сколько, не знали, что и думать… Мы ведь утром уже в ментуру собрались… Все морги обзвонили, идиотка… Аська слушала, казалось, с любопытством. Когда Сигизмунд иссяк, спросила холодно: — А что тебя, Морж, так заело-то? Раньше месяцами не звонил… Что тебе до меня? — Весь мир — срань, да? — с новой силой заорал Сигизмунд. — Да, — сказала Аська уверенно. — К херам твой мир! Поняла? — А у тебя что, получше есть, что ли? — Нет, — признал Сигизмунд. — Ну и заткнись, — оборвала Аська. — Где ты была? — угрюмо спросил Сигизмунд. — Слушай, Морж, сделай мне чаю, — попросила вдруг Аська. Войдя на кухню, Аська остолбенела. Перевела взгляд на Сигизмунда. Сказала неуверенно: — Что-то я такого не припомню… Неужто мы так гудели? — Это я, — сказал Сигизмунд, чувствуя непонятную гордость. Аська поглядела на него с восхищением. — Ну ты, Морж, бля, даешь! Чего ты так взъярился-то? Виктория не давала, а ты, значит, на кухню — и сублимировать, сублимировать? Она прошлась по кухне, хрустя осколками. — Чашка-то хоть одна цела? Чашек нашлось целых три. Две из них Аська сполоснула. Сигизмунд поставил чайник. — Там еще водка осталась, — сказал он. Аська безошибочно определила бутылку, влила в себя остатки, поежилась. — Уже не лезет. — Где ты была-то? — в десятый раз спросил Сигизмунд. — Сестрица твоя чуть с ума не сошла. — А ты, значит, сразу навострил свою моржовую кость и утешать ее прибежал. Шустрый ты, Морж. — Разбудить бы ее. Напереживалась… — Пускай спит. Утром скажем. Сигизмунд посмотрел на Аську — похмельную, с кругами под глазами — и вдруг ощутил наплыв невероятного счастья. Как мало, оказывается, человеку нужно. Припугнуть — да отпустить. — Представляешь, Аська, Виктория тебе уже венок присмотрела. Аська с подозрением глянула на Сигизмунда. — Какой еще венок? — Погребальный… Аська глянула на бегущего по стене таракана и вдруг грохнула по нему чашкой. Чашка разбилась, таракан погиб. — Черт! — проводила обломки чашки Анастасия. — Вы что тут, Морж, обкурились к едрене фене? Она взяла последнюю из уцелевших чашек и понесла ее мыть. |