Книга 2012. Хроника апокалипсиса, страница 32 – Антон Медведев

– Что там у вас? – сонно спросил проснувшийся Чилим. Огляделся. – Ты что, Бурята завалил?

– А ты хотел, чтобы тебя? – отозвался Паша. – Все равно кого-то надо было выбрать. Не протянем мы здесь без жратвы.

– Да ладно, все нормально. Хотя Бурята жалко, хороший мужик был.

– Вот и пусть послужит нам напоследок, раз хороший мужик.

– И как мы его будем есть? – глухо спросил Потап, его передернуло. – У нас ведь даже огня нет.

– Разделаем его, подвялим на солнце. И не скули – я уже начинаю жалеть, что выбрал его, а не тебя.

Потап не ответил – поднявшись, он всмотрелся в горизонт. Паша проследил за его взглядом и заметил на горизонте темное пятнышко.

– Лодка, – уверенно заявил Чилим, отличавшийся острым зрением. – Под парусом, плывет в нашу сторону. Она могла бы нас забрать.

– Если захочет, – не разделил его оптимизма Потап.

Следующие полчаса они напряженно следили за приближающейся лодкой. Вскоре Чилим сообщил, что это не лодка, а плот.

– Это даже лучше, – сказал Паша. – Все влезем.

– Надо, чтобы нас заметили, – произнес Чилим, всматриваясь в далекий еще плот. Подумав, он снял рубашку и начал махать ею.

Его примеру последовали Паша и Потап.

– Эй! – заорал Потап. – Сюда, мы здесь!

– Чего орешь? – одернул его Чилим. – Ветер в нашу сторону, они все равно ничего не слышат.

Спустя двадцать минут стало ясно, что плот проплывет мимо, примерно в километре от них.

– Что они, ослепли? – Паша снова замахал рубашкой. – Или делают вид, что не видят?

– Заметили! – воскликнул вдруг Потап, на его глазах появились слезы радости. – Пацаны, нас заметили!

Ему никто не ответил – Паша и Чилим напряженно следили за плотом.

Плот тем временем изменил курс, расстояние между ним и башней начало постепенно сокращаться. Все заметно повеселели.

– Поторопился ты с Бурятом, – сказал Чилим. – Хотя он мне никогда особо не нравился. Сильно умный, да и вообще, я не люблю узкоглазых.

– Нам бы только до суши добраться, – не слушая его, причитал Потап. – Только бы до суши…

Увы, вскоре стало очевидным, что плот проносит мимо. Либо, в чем Паша был абсолютно уверен, обитатели плота намеренно решили проплыть стороной.

– Просто подплыли ближе, чтобы лучше нас рассмотреть, – подтвердил его предположения Чилим.

– Ну суки! – вырвалось у Паши, когда стало ясно, что плот проплывет примерно в семистах метрах от башни. – Я им сейчас устрою небо в алмазах! – Он скинул обувь, решительно шагнул к краю и прыгнул в воду.

* * *

Алексей сделал все что мог, но плот все-таки несло мимо башни – теперь уже в этом не было никаких сомнений.

– Что будем делать? – спросила Ольга.

– Ничего… – отозвался Алексей. – Мы не можем до них добраться.

– Он прыгнул! – воскликнула вдруг Ольга. – Алеша, смотри – один из них плывет к нам!

Она была права. Нахмурившись, Алексей подошел к мачте и спустил парус. Взглянул на якорь – бросить или нет? Подумав, не стал этого делать. Толку от него большого нет, плот все равно будет нести. Но если якорь вдруг зацепится, опять могут быть проблемы.

Прыгнувший с водонапорной башни мужчина упрямо плыл к плоту. Так прошло десять минут, пятнадцать. Он подплывал все ближе, уже можно было разглядеть его лицо. Тимка, глядя на незнакомца, бегал по плоту и отчаянно лаял. Наконец пловцу уже остались считаные метры, Алексей протянул руку:

– Сюда!

Ухватив мужчину за руку, он помог ему взобраться на плот, Ольга взяла на руки щенка. Тяжело дыша, незнакомец распластался на бревнах, потом медленно сел.

– Поворачивай!.. – хрипло выдохнул он. – Назад, к башне…

– Не могу, – ответил Алексей. – Плот не может идти против течения.

– А парус?.. – Мужчина взглянул на мачту.

– Бесполезно, – покачал головой Алексей. – Только по ветру.

Незнакомец огляделся, его взгляд скользнул по лодке.

– Брось якорь, – велел он. – Я вернусь к ним на лодке.

– У лодки нет весел, – пояснил Алексей. – На якорь тоже не встать, слишком сильное течение. Уже пробовал, плот будет заливать, затягивать под воду.

Некоторое время было тихо. Мужчина сидел, отдыхая и глядя на медленно удалявшуюся водонапорную башню, с его одежды текла вода. Наконец он перевел взгляд на Алексея, потом на гладившую щенка Ольгу. Едва заметно усмехнулся.

– Что ж, ладно… – Он тяжело поднялся, поправил рубашку. – Пожрать что-нибудь есть?..

Сидя у очага, мужчина – его звали Павлом – жадно ел вареную картошку. По его аппетиту можно было понять, что он здорово голоден. Алексей, Ольга и Сергей сидели рядом.

– Хорошо… – удовлетворенно выдохнул гость, опустошив кастрюлю. Взял кружку с холодным чаем, напился. – И куда плывем?

– На юг, – ответил Алексей.

– Ты злой, – сказал вдруг Сергей, глядя на Пашу.

– Сережа! – Ольга строго взглянула на сына.

– Ничего… – Гость усмехнулся, взглянул на мальчика. Потом довольно бесцеремонно оглядел Ольгу, наконец перевел взгляд на Алексея: – Жена и сын?

– Да, – без колебаний ответил Алексей.

– Сережа, пошли в каюту… – Ольга встала и потянула за собой сына.

– Повезло тебе… – зевнул гость. – Плот, жратва, семья. Хорошо устроился.

Алексей промолчал – с каждой минутой этот человек нравился ему все меньше и меньше. Уж слишком бесцеремонный, к тому же наколки на пальцах в виде перстней однозначно выдавали в нем уголовника.

– Что ж, ладно… – Паша удовлетворенно потянулся. – Не знаешь, что вообще происходит? Откуда эта вода, да и все остальное?

– Очень приблизительно… – ответил Алексей.

Следующие полчаса они с гостем обсуждали сложившуюся ситуацию. Мало-помалу общение налаживалось, Алексей подумал, что они, возможно, и смогут как-нибудь ужиться – хотя бы на какое-то время. Но при первой же возможности надо будет его высадить.

После разговора Паша отправился отдыхать в каюту. Не прошло и четверти часа, как из каюты уже раздавался его храп. Ольга, Алексей и Сергей сидели у очага.

– И как он тебе? – тихо спросил Алексей.

– Не знаю, – пожала плечами Ольга. – В любом случае мы не могли его бросить.

– Это так, – согласился Алексей.

– Ты сказал ему, что я твоя жена? – Ольга слегка приподняла брови.

– Так проще, – ответил Алексей. – Будет знать свое место.

– Спасибо… – поблагодарила она.

Гость спал почти четыре часа и проснулся лишь к обеду. В кастрюле над очагом уже доваривалась пшеничная каша, Ольга приготовила посуду.