Книга Афанасий Никитин и легенда о четырех колдунах, страница 8 – Евгений Фронтикович Гаглоев

Анастасия как-то неловко потрепала его по плечу.

– Госпожа Никитина? – удивленно произнес Поплавский.

– Да, – кивнула она. – А вы, собственно, кто? И что делаете в моем доме?

– Но вас ведь похитили! – воскликнул Телицын.

– Ах вот оно что. – Мама звонко рассмеялась. – Ну, господа, стоило ли раздувать такую шумиху из-за пустяка?!

Поплавский даже слегка побледнел.

– Что-то я вас не понимаю, – процедил он сквозь зубы.

– На меня действительно набросились какие-то местные хулиганы, – сказала Анастасия, – они увезли меня в соседний поселок. Но, как оказалось, они лишь хотели подшутить над археологами. Когда они поняли, что перепутали меня со своей знакомой, мы просто посмеялись над этой ситуацией и мирно разошлись.

– Так никакого похищения не было?! – спросил Телицын.

– Говорю же вам, нет. – Анастасия оторвала от себя Афанасия и прошагала в гостиную.

Мальчик удивленно на нее взглянул. Обычно после возвращения из своих командировок она не была с ним так холодна. Может, просто озадачена происходящим? Точно. Наверняка причина в этом.

Анастасия швырнула сумку на диван и плюхнулась рядом.

– Это все досадное недоразумение, господа, – сказала она. – А я так устала с дороги. Может, вы уже оставите мою квартиру и дадите мне отдохнуть?

– А как же Кемаль Маратович? – удивленно спросил Поплавский.

– А что с ним такое? – нахмурилась мама.

– Вы с ним не говорили? Профессор уверен, что вы находитесь в руках бандитов.

– Да как-то времени не было, – нехотя призналась мама. – У него там столько дел, я не хотела его отвлекать. Просто села в аэробус и прилетела в Кольцово.

– Решили прервать командировку? – спросил Телицын.

– Да, я вдруг решила, что мне пора взять отпуск, – заявила Анастасия, – вот и прилетела в Москву, чтобы поговорить об этом со своим начальством.

Она вдруг взгромоздила обе ноги на край журнального столика. Афанасий изумленно на нее уставился.

– У меня вечно не хватает времени на сына, – продолжала мама, – наконец мы с ним сможем съездить куда-нибудь вдвоем.

Афанасий раскрыл глаза еще шире. Пару месяцев назад, в прошлые каникулы, они с мамой и дядей Кешей летали в Киргизию и отлично провели время, гуляя по живописным Тяньшанским горам. А после отправились на Нептун, где проходил межпланетный кинофестиваль.

Она что, этого не помнит?

Тем временем Анастасия схватила его за руку и усадила рядом.

– Соскучился небось по мамочке, – заявила она, трепля его светлые волосы, – мой красавчик Афанасий.

– Ну хорошо, – несколько смущенно проговорил Поплавский, – рад, что все так благополучно закончилось… Сейчас мы вас оставим, но завтра жду вас в своем кабинете. Напишете нам заявление… Ну, в общем, уладим некоторые формальности…

– Конечно, господин полицейский. – Анастасия широко улыбнулась и вдруг подмигнула.

Следователь покраснел как помидор. Криминалисты начали собирать оборудование.

Вскоре гостиная Никитиных опустела. Лишь Оксана Игоревна не торопилась уходить. Игнасий выжидательно топтался у входной двери.

– Насть! – воскликнула соседка. – Как же тебе повезло, что все обошлось. Давайте праздничный ужин организуем? Отметим твое успешное возвращение.

– Ужин?! – Глаза мамы радостно загорелись. – Конечно, любезная. Давай. Только это… Я устала с дороги и все такое. Ты приготовь сама, а я пока душ приму.

– Конечно! – воскликнула Оксана Игоревна. – Приводи себя в порядок, а мы с Игнасием обо всем позаботимся.

Робот понял, что уйти отсюда сейчас не получится, и с обескураженным видом всплеснул пружинными ручками.

– Умница Олечка. Я знала, что могу на тебя рассчитывать, – мама поднялась с дивана и потянулась, разминая мышцы.

– Какая еще Олечка?! Я Оксана, – сказала соседка.

– Правда?! – откровенно удивилась Анастасия. – Боже, ну конечно, – спохватилась она. – Какая же я дура. Все перепутала. Прости меня, Оксаночка.

– Да чего уж, – с улыбкой отмахнулась соседка.

Мама сняла плащ и бросила его на диван. На ней оказалось короткое модное платье и огромное количество различной бижутерии. Ожерелье, цепочки, браслеты, массивные серьги… При ходьбе все это раскачивалось и звенело.

Афанасий ошарашенно на нее уставился.

Он уже совсем ничего не понимал.

Его мама никогда не носила платьев, предпочитая им джинсы и футболки. Она терпеть не могла украшения. Она никогда не позволяла себе расшвыривать сумки и вещи по гостиной, а тем более выкладывать ноги на стол. И она ни за что не забыла бы имя своей ближайшей подруги.

Что это с мамой?

Оксана Игоревна, похоже, ничего не заметила. Она отправилась на кухню. Игнасий последовал за ней, и вскоре они принялись греметь тарелками и кастрюлями, весело что-то напевая. Семья Никитиных, в отличие от многих других, не имела собственного домашнего робота. Мама хотела, чтобы Афанасий рос самостоятельным и сам мог справляться с домашними делами. Поэтому мальчик умел хорошо готовить и даже частенько кормил завтраками своего дядьку, который обычно спал чуть не до полудня.

Анастасия отправилась в ванную и забралась под душ.

Афанасий повесил ее плащ, который он никогда раньше не видел, в шкаф в прихожей, а сумку отнес в мамину комнату. Здесь он не удержался и заглянул в нее. Там лежали голографический паспорт, здоровенный кошелек красного цвета, туго набитый пластиковыми карточками, упаковку жвачек, пачку мятных леденцов и огромное количество разных тюбиков, пузырьков и баночек с косметикой.

Еще одна странность.

Мама раньше не любила жвачку и леденцы, а косметикой почти не пользовалась. Афанасий заглянул в паспорт. Он сам не знал, что ожидал там увидеть. Но ничего подозрительного в документе не обнаружил. Паспорт как паспорт, ничего особенного.

Мама вышла из ванной, и Афанасий быстро захлопнул сумку.

Она появилась в спальне, закутанная в свой махровый халат. На голове возвышалась огромная чалма из полотенца, а лицо покрывал толстый слой ядовито-зеленого крема.

– Ну что же ты тут торчишь, Афанасий?! – холодно произнесла она. – Иди уже к себе, поиграй там в машинки… Или во что вы, мальчишки, сейчас играете? Мама устала и сейчас будет отдыхать.

– Конечно, – тихо произнес Афанасий.

Анастасия плюхнулась на кровать и высыпала из сумки косметику. Она начала рыться в тюбиках и банках, а мальчик отправился к себе, не зная, что и думать.

Не Нафаня, как обычно, а Афанасий. И вообще о каких машинках речь? Ему уже двенадцать, а не пять. Он давно вышел из детсадовского возраста.